Баронесса де Крейс - Марина Григорьевна Халкиди

Мелани рядом с Ронаном. Она что-то ему говорила, поглаживая рукой его плечо. Ну вот, не зря я усомнилась в ее невинности. Впрочем, ее целомудрие — сейчас последнее что должно меня беспокоить. А северянин кажется нашел себе развлечение на эту ночь.

Ронан резко обернулся, будто ощутил мой взгляд. И я невольно покраснела, не хватало еще чтобы он подумал, что я специально подглядываю за ним. С кем он проведет сегодняшнюю ночь это мое дело. А вот побороть свои опасения было непросто.

Мужчины, служащие в замке, тоже были напуганы нашествием такого отряда наемников. Ведь их было не меньше сотни человек, а скорее, и гораздо больше. И если разместить их мы могли без труда, но вот пропитание такого количества людей уже проблема. Ведь запасов в замке не так и много.

И вообще, Уоррен после смерти отца не приумножил богатство, а напротив, практически все потерял. И если из военных походов все возвращались с награбленным, пополняя собственную казну, он вернулся с пустыми руками. А ведь наемники и собственные воины, их содержание и вооружение обошлось ему в звонкую монету. И если в поход он отправился во благо короны, то мог хотя бы свести знакомство и с королем. Но… осеклась. О мертвых только хорошо или ничего. Да и не изменят мои мысли ничего, прошлое так точно.

Лауру я застала в малой гостиной. Она устроилась в высоком кресле и, кажется, прямо была увлечена вышивкой. В склеп сегодня она не отправилась, чтобы не искушать наших гостей, которые наверняка слышали песни о ее пленительной красоте, которую воспевали и за пределами королевства. И ей лучше было лишний раз не искушать их. Но вот и сидеть безвылазно в спальне она не могла.

— Я не хотела тревожить тебя утром, ведь служанка сказала, что вы вернулись почти перед рассветом.

Невольно фыркнула. Да, ничего не утаить в этом замке. И страшно даже подумать сколько слуг доносят Лауре о каждом моем шаге и обо всем что происходит в округе. И пусть все ключи нынче хранились у меня, три года она была их госпожой. Ощутила укол зависти. А также непонимание, что я делала не так, отчего на меня до сих пор все слуги смотрели с настороженностью, не понимая чего от меня можно было ожидать.

— Они согласились на оплату? — уточнила Лаура, улыбнувшись.

Ну, хоть еще смотритель не растрезвонил о моем предстоящем браке. А то Лаура со своей впечатлительностью рухнула бы в обморок. Особенно от моих мыслей сосватать и ее за этого Ронана, чтобы одной не прозябать в снегах.

Великие Отцы призывают держать траур по скончавшейся супруге или супругу год, но порой когда политика или дела семьи требуют немедленного брака, траур может быть завершен и через месяц. Впрочем, оставлю я пока эту идею. И вообще стоит дождаться Феракса и посмотреть как развернуться события дальше. Барон может оказаться сильнее, вернее его воины, нежели я думала. А слава о северянах, как о могущественных воинах, может быть и преувеличена.

— Согласились.

— Думаешь, Феракс отступит? — не скрыв дрожи в голосе и в тоже время надежду, спросила Лаура. — Ведь мы не сможем долгое время содержать столько наемников.

Как будто я это не понимала! Едва вновь не вспылила. Но все же не позволила себе эту вспышку. Меня, увы, и в обители не научили смирять свои эмоции. И порой я сама себе напоминала пороховую бочку, у которой уже подожгли фитиль. Но Лаура не сделала ничего такого, чтобы я сорвалась без причины на ней. Да и мысли у нее дельные.

И серебро все равно придется продать, чтобы закупить товар до сбора урожая. Ведь половина воинов останется здесь. Хотя лучше все же, чтобы столкновение произошло еще до моего отъезда. Если я увижу отступившего Феракса мне будет спокойнее покинуть эти земли.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но вот что будет если барон затаит обиду и соберет еще больше людей? Но что это ему даст, если я буду уже замужем за северянином? И тот точно не пожелает упустить эти земли, а значит он сможет привести сюда еще больше своих людей.

— Очень красивая вышивка, — заметила я, причем я не хотела перевести тему разговора, а искренне была удивлена тем, насколько искусно Лаура вышивала. — Что здесь изображено?

Она показала гобелен над которым трудилась. Эту легенду об охотнике, который ранил лань, обернувшуюся прекрасной девой, на которой он потом женился, я помнила с детства. Но я и не думала, что эту легенду можно так красиво показать, практически оживив ее на полотне.

— У тебя талант, — чуть рассеянно заметила я.

— Моя мать до сих пор считается одной из лучших вышивальщиц, но она предпочитает использовать сюжеты из книг Великих Отцов. Увы, но она никогда не одобряла моей тяги к сказкам и легендам простонародья.

— И напрасно. Я видела много работ в обители, но твоя просто оживает на глазах.

Лаура несмело улыбнулась в ответ. И ее лицо сразу посветлело. Вот и хорошо. Время скорби тоже должно уже отступить. Как меня учили сестры в обители за скорбью следовало смирение, а потом принятие происшедшего. А ей в девятнадцать лет надо было жить дальше, а не проводить дни у склепа Уоррена. Того все равно уже было не вернуть.

— Тебя что-то тревожит, сестра?

Наморщила нос, вспомнив обращение этого северянина. Вот ему я точно никогда не стану сестрой.

— Я видела в окно вожака северян, мне он показался разумным человеком, — продолжила Лаура.

Хмыкнула. Да, все же она очень наивна для своих лет. А может, как и все мы, падка на красивых мужчин. Ведь и мой брат был довольно красив.

— Посмотрим, как он проявит себя в деле. А то может за гордыней и длинным языком ничего и нет, — буркнула я в ответ.

— Почему длинным языком? — не поняла она.

— Не бери в голову. У них у всех длинные языки, — вспомнила я блондина, который сегодня крутился возле своего вожака, а также флиртовал с Мелани. Ну,