Тайна блатной девушки Мурки - Виталий Матвеевич Конеев

— прежнему прятался наверху, и если мог заметить, что Демьян живой, то…

Демьян в ужасе пополз в подьезд. Встал раком, но распрямиться не было сил, прохрипел:

— Рында, закрой меня.

Рында метнулся к хозяину, повернулся спиной к нему, глядя на башню крепости. Там появился бык. махнул рукой.

— Здесь никого нет.

— А там дальше, посмотрите.

Демьян рывком встал на ноги и сунул руку под пиджак и рубашку, где у него находился бронежилет. Нащупал в нём две застрявшие пули. И, качая сокрушённо головой, сказал:

— Ну, как чуял — надел. А так бы отбросил сейчас копыта. Сволочь, метко выстрелил.

Он перевёл взгляд на Рынду и взревел:

— А ты где был?!

— Как где? Впереди шёл!

Демьян схватил его за отвороты пиджака, рванул к себе и, брызгая слюной, заговорил:

— Ты почему шёл так далеко от меня?

— Ну, откуда я мог знать?

— Откуда? Да ты бежал. Ты чуял, что в меня гад целился. И боялся, что он мог задеть тебя.

— Демьян, да ничего я не чуял.

— А если собака потеряла нюх, то на хер она не нужна хозяину, — проворчал Демьян, отпуская растерянного Рынду.

Он быстро прошёл в машину и сел на заднее сиденье. Его душила ярость от того, что кто — то посмел стрелять в него, как в тире. Он уже ничуть не радовался, что остался жив, как радовался минуту назад.

— Рында, кто мог в меня стрелять?

— Я его не видел.

— Ладно. Оставайся, да смотри, чтоб бомбу не подсунули. — И приказал быку, сидевшему за баранкой: — Едь, да поглядывай. Не гони.

Он взял "мобильник" и всмотрелся в экран, вспоминая номер Кондрата и думая о том, кто мог в него выстрелить. Неужели убийца был из банды Карлы. А по всему выходило, что так оно и есть.

И долг отдавать не хотел, и убираться из района не собирался. А на "стрелку" вызвал Демьяна на сегодня для отвода глаз, чтобы подозрение на него не пало.

А если кто другой?

Других было много.

— Да, — пробормотал Демьян. — Тут без Кондрата ничего не поймёшь, да и он вряд ли разберётся. Но позвоню.

— Да, — прозвучал гулкий голос в трубке.

— Кондрат, ты щас где?

— Еду на твою "стрелку".

— Ты вот что — притормози.

— А что случилось?

— В меня кто — то стрелял.

— Ты заметил его?

— Заметил гада, а лица не увидел.

— А какие — нибудь движения, фигура?

— Ну, как тут разглядишь, когда тебе в морду летят пули?

— Так ты ранен?

— Нет, надел кой — чего.

— Тогда, Демьян, где мы встретимся?

— Остановись на дороге. Сядешь ко мне.

Впереди из боковой улицы на перекрёсток вышла машина Кондрата. Она пропустила ту, в которой сидел Демьян и машину с быками. Прошла следом и остановилась у обочины. Из кабины вышел рослый шестидесятилетний Кондрат. Авторитет, отошедший от активных дел в уголовном мире. Но всегда охотно берущий на себя роль третейского судьи в разборках банд.

Его никто не предупреждал, что однажды он мог получить пулю от киллера. Это было само собой понятно, как для всех, кто его знал, так и для него.

Крупный, мосластый, он широким шагом подошёл к машинеДемьяна, сел рядом с ним на заднее сиденье.

Демьян нажал кнопку, и экран пополз вверх, отгораживая сиденья.

— Демьян, — басисто заговорил Кондрат. — Ты думаешь, что это Карла?

— Не знаю, что думать.

— Давай поедем на "стрелку".

— Ну, на кой чёрт?

— На ней или после неё, что — то прояснится.

— А если убийца был от Карлы, то ведь на "стрелке" они ударят из стволов.

Кондрат, слегка откинув назад голову. почесал шею.

Из — за попытки убийства Демьяна "стрелка" действительно становилась опасной и для Демьяна, и для Кондрата. Так как в этой сложной ситуации Кондрат уже выступал, как советник Демьяна.

— Я не верю, что Карла затеет мокрое дело на "стрелке". даже если убийца был от него.

— Конечно, от него.

— Какие вопросы ты выдвинешь?

— А появится ли он?

— Если он хитрит, то будет хитрить до конца. И приедет. Что ты ему выдвинешь?

— Первое — деньги. Долг.

— Много?

— Почти шестьсот тысяч зелёных.

— А второе?

— Убраться из района. И третье — кто стрелял?

— Третье не годится.

— Кондрат, ты возьми мою сторону.

— Нет. Я буду нейтральным.

— А у меня в банде тёмные дела завелись. Поможешь распутать?

— Да, но опять же — какая концовка будет.

— Прибью гадов.

Такая концовка предстоявшей разборки устраивала Кондрата. Некому будет мстить.

— Демьян, об этом поговорим после "стрелки", а то лишней заботой забьём себе головы.

— Она у меня уже трещит из — за этого Карлы. Я его готов собственными руками удавить.

— Он что, лезет в твой бизнес?

— Не то, что лезет, а…капает мне на нервы.

Кондрат насторожился. Он знал Карла. И для него сейчас было удивительно то, что сказал Демьян.

Он вновь почесвл шею, прищурясь, разглядывая потолок кабины, уже догадываясь, что Карл неспроста капает Демьяну на нервы. Затеял что-то хитрое. И отвлекает его внимание.

Но Кондрат был умён. И понимал, что говорить об этом Демьяну не нужно. И расспрашивать пока тоже не надо.

Он давно знал, что у африста Карла есть банда. но это означало, что Карл решил пойти в ногу со всеми, что он не мог старыми методами зарабатывать себе на кусок хлеба с маслом и мясом. А сейчас выходило, что Карл набрал людей только для одной операции, как в былые времена подбирал аферистов для вкручивания мозгов какому — нибудь большому хозяйственнику. А теперь для грабежа.

Он вспомнил, что был свидетелем, когда Карл передал Демьяну задаток за покупку Игоря. Кто он и почему он был продан, находясь в суммашедшем доме, Кондрата не интересовало.

Зато ему было известно от Демьяна, что Игорь выходил из психушки сегодня утром…

— Значит, всё — таки ехать? — спросил Кондрата Демьян.

— Да, я уверен, что на "стрелке" что — то произойдёт.

— А вдруг ловушка?

— Нет, я имею ввиду другое…. Ты, Демьян, говорил, что у Карлы нет денег.

— Нету. Мне доносят, что он влез в большие долги. и никому ничего не отдаёт.

— А сейчас он отдаст тебе весь долг.

— Откуда ты знаешь?

Кондрат был уверен, что пока они здесь сидели, люди Карла ограбили Демьяна. А отдать долг тому, кому должен, из украденной у него суммы, это был шик для Карла.

"Хитро, — подумал Кондрат, — и любопытно будет взглянуть на то, что сейчас произойдёт".

— Демьян, я сейчас пойду в свою машину. И поедем, как договорились раньше — разными