В поисках чудесного. Четвертый путь Георгия Гурджиева - Петр Успенский

«Второй путь – путь монаха. Это путь веры, путь религиозного чувства, религиозной жертвы. «Монахом» в полном смысле этого слова может стать только человек с очень сильными религиозными эмоциями и такими же сильными способностями религиозного воображения. Путь монаха также очень долог и труден. Монах тратит на борьбу с собой годы и десятилетия; но вся его работа сосредоточена на второй комнате, на втором теле, т. е. на чувствах. Подчиняя все эмоции одной, а именно, вере, он развивает в себе единство, волю, властвующую над эмоциями, и таким путём достигает четвёртой комнаты. Но его физическое тело и умственные способности могут остаться неразвитыми. Для того, чтобы воспользоваться тем, чего он достиг, ему нужно развить физическое тело и способность мыслить, а этого можно добиться благодаря новым жертвам, новым трудностям, новому отречению. Монаху придётся сделаться йогином и факиром. До этого доходят очень немногие; ещё меньшее число преодолевает все трудности. В большинстве своём такие люди или умирают раньше, или остаются монахами только по внешности».

«Третий путь – это путь йогина, путь знания, путь ума. Путь йогина заключается в том, чтобы работать в третьей комнате, чтобы стремиться войти в четвёртую комнату при помощи знания. Йогин достигает четвёртой комнаты, развивая ум; но тело его и эмоции остаются неразвитыми; подобно факиру и монаху, он не способен воспользоваться результатами своих достижений. Он знает всё, но не может ничего делать. Чтобы начать делать, он должен добиться власти над телом и над эмоциями, т. е. над первой и второй комнатами. Для этого ему необходимо снова приняться за работу и достичь некоторых результатов за счёт продолжительных усилий. Однако у него есть преимущество: он понимает своё положение, знает, чего ему не хватает, что он должен сделать, в каком направлении идти. Но, как и на пути факира или монаха, очень немногие обретают такое понимание, так что и на пути йогина лишь немногие достигают того уровня, на котором человек знает, куда идёт. А большинство йогинов останавливаются на каком-то одном достижении и дальше не идут».

«Эти пути отличаются друг от друга и по своему отношению к учителю или руководителю. На пути факира у человека нет учителя в полном смысле слова. В этом случае учитель не учит, а служит образцом для подражания. Работа ученика состоит в копировании учителя».

«На пути монаха у человека есть учитель; и часть долга монаха, часть его работы состоит в том, чтобы испытывать полнейшую веру в учителя, чтобы безусловно подчиняться ему, проявлять послушание. Но главное на пути монаха – это вера в Бога, любовь к Богу, постоянное желание служить и повиноваться Богу; хотя в его понимании идеи Бога и служения Богу может содержаться много субъективного и противоречивого».

«На пути йогина человек не может и не должен ничего делать без учителя. Вначале он обязан подражать учителю, как это делает факир, и верить в него, подобно монаху. Но позднее человек, идущий путём йогина, становится собственным учителем. Он усваивает методы своего наставника и постепенно приучается применять их к самому себе».

«Но все эти пути – путь факира, путь монаха и путь йогина – имеют одну общую черту. Все они начинаются с самой трудной вещи, с полного изменения жизни, с отречения от мирского. Человек должен оставить дом, семью, если она у него есть, отказаться от всех удовольствий, привязанностей и обязанностей жизни – и уйти в пустыню, в монастырь, в школу йоги. С первого дня, с первого шага на своём пути он должен умереть для мира; только таким образом он надеется достичь чего-нибудь на одном из трёх путей».

«Чтобы ухватить суть этого учения, необходимо ясно понять, что указанные пути – единственно возможные методы для развития скрытых способностей человека. Это, в свою очередь, показывает, как трудно такое развитие, как оно редко. Развитие скрытых способностей не является законом. Закон для человека – это пребывание в круге механических влияний, состояние «человека-машины»; путь развития скрытых способностей – это путь против природы, против Бога. Этим объясняются трудности и исключительный характер всех трёх путей. Пути – узкие и прямые; но только благодаря им можно вообще чего-то достичь. В общей массе повседневной жизни, особенно в современных условиях, три пути являются каким-то малым, совершенно непостижимым феноменом, в существовании которого, с точки зрения жизни, нет абсолютно никакой надобности. Однако этот небольшой феномен содержит в себе всё, что есть у человека для развития его скрытых возможностей. Пути противоположны повседневной жизни; они основаны на других принципах, подчинены другим законам. В этом их сила и значение. В повседневной жизни, даже в такой, которая насыщена философскими, научными, религиозными интересами или общественной деятельностью, нет ничего и не может быть ничего, что открыло бы те возможности, которые дают пути. Пути ведут или должны вести человека к бессмертию. Повседневная жизнь, даже в лучших её проявлениях, ведёт человека к смерти – и ни к чему иному привести не может. Нельзя понять идею путей, если допустить возможность эволюции человека без их помощи».

«Как правило, человеку трудно приучить себя к этой мысли; она кажется ему преувеличенной, несправедливой и нелепой. Он плохо понимает значение слова «возможность».

Он воображает, что если у него имеются какие-то возможности, то они обязательно будут развиты, что в окружающей среде непременно существуют способы их развития. От полного отказа признать в себе какие бы то ни было возможности человек обычно переходит к требованию их неизбежного и обязательного развития. Ему нелегко принять мысль, что его возможности могут остаться совершенно неразвитыми и исчезнуть и что, с другой стороны, их развитие потребует от него гигантских усилий и выдержки. Фактически, если взять всех людей, которые не являются ни факирами, ни монахами, ни йогинами и о которых можно с уверенностью сказать, что они никогда не станут ни одним из таких подвижников, мы с несомненной убеждённостью можем заявить, что их возможности – равно как и их волю – развить нельзя. Необходимо ясно понять это, чтобы проникнуть в самую суть следующих положений».

«В условиях повседневной жизни культурного общества положение даже интеллигентного человека, который ищет знания, безнадёжно, ибо в окружающих его условиях нет ничего подобного школам факиров или йогинов; вместе с тем, религии Запада выродились до такой степени, что в них давно уже не осталось ничего живого. Не могут дать никаких результатов и разные оккультные или мистические общества, наивные эксперименты в области спиритизма и т. п.».

«И это положение было бы действительно безнадёжным, если бы не существовал ещё четвёртый путь».

«Четвёртый путь не требует уединения в пустыне, не требует от человека, чтобы тот оставил всё, чем жил раньше, отказался от всего. Четвёртый путь начинается гораздо дальше, чем путь йоги; это значит, что человека нужно подготовить для четвёртого пути, и такая подготовка приобретается в обыденной жизни; она должна быть очень серьёзной и охватывать самые разные стороны. Далее, человеку необходимо жить в условиях, благоприятных для работы на четвёртом пути, во всяком случае, в таких условиях, которые не делают эту работу невозможной. Надо понять, что как в его внутренней, так и во внешней жизни могут существовать условия, которые создают на четвёртом пути непреодолимые преграды».

Кроме того, четвёртый путь в отличие от путей факира, монаха и йогина, не имеет определённых форм. И прежде всего, его необходимо найти. Это – первая проверка. Он не так хорошо известен, как три традиционных пути. Многие люди никогда не слыхали о четвёртом пути; есть и такие, кто отрицает самую возможность его существования».

«В то же время начало четвёртого пути легче, чем начало путей факира, монаха или йогина. Можно работать на четвёртом пути и следовать ему, пребывая в обычных условиях жизни, выполняя прежнюю работу, сохраняя прежние отношения с людьми, ни от чего не отказываясь, никого не покидая. Напротив, условия жизни, в которых находится человек в начале своей работы, в которых его, так сказать, застаёт работа, оказываются для него наилучшими из всех возможных, во всяком случае, в начале работы. Эти условия для него естественны, они – сам этот человек. Потому что жизнь человека и её обстоятельства соответствуют тому, что он из себя представляет. Любые условия, отличные от тех, которые созданы жизнью, будут для человека искусственными, и в таких искусственных условиях его работа не сможет затронуть сразу все стороны его бытия».

«Благодаря этому четвёртый путь одновременно воздействует на все стороны человеческого бытия; это работа над тремя комнатами сразу. Факир работает над первой комнатой, монах над второй, йогин над третьей. Достигая четвёртой комнаты, факир, монах и йогин оставляют за собой много неоконченного; они не в состоянии воспользоваться достигнутым, пока не станут хозяевами всех своих функций. Факир – господин своего тела, но не имеет власти над эмоциями и умом; монах повелевает эмоциями, но не телом и не умом; йогин имеет власть над умом, но не над телом и эмоциями».