Люблю, но не женюсь - Эмили Роуз

— Привет, дорогая. Что привело тебя в мои конюшни?

— Доброе утро. — Ее улыбка, как всегда, подняла ему настроение. — Я приехала помочь Тиму с Аполло.

Голубая майка без рукавов подчеркивала голубизну глаз Меган, под эластичной тканью угадывались очертания бюстгальтера и ложбинка между грудями. Это заставило Хавьера забыть о своих планах.

Меган надо снова завлечь в постель, и тогда в запасе у него будет полгода, чтобы убедить ее отказаться от ребенка.

— В обращении с лошадьми у Тима нет такого дара, как у тебя, — улыбнулся он.

— Это не дар. Это опыт. Просто Тиму нужна практика.

— Я не согласен. Смотреть на тебя, когда ты скачешь на лошади, — это все равно что слушать прекрасный оркестр. Ты словно сливаешься с конем, находишься с ним в полной гармонии, отзываясь на любое его движение.

На секунду Меган задержала на нем взгляд, наполненный нежностью, как и раньше. Но затем она прикусила губу и стала наблюдать за тренировкой лошади. Хавьер должен понять, что утратил ее любовь.

Рука ее слегка дрогнула, когда она заправила за ухо выбившуюся прядь.

— Тим — один из лучших наездников-любителей фермы «Сазерленд». Если ты хочешь найти профессионала, это будет трудно сделать, потому что все наши наездники уже имеют клиентов. Но ты всегда можешь перевести своих лошадей в другую конюшню или забрать их домой.

Хавьер проигнорировал ее не совсем тактичное предложение покинуть страну.

— Нет. Ведь здесь ты.

Он заметил, что дыхание Меган участилось.

— Я готова помочь Тиму, — продолжила она. — Я прекрасно знаю твоих лошадей и проконсультирую Тима по поводу того, как обращаться с ними. Возможно, ты даже успеешь получить несколько наград, прежде чем закончится сезон.

— Ты можешь вернуться ко мне в любое время, Меган. Разреши…

Не дождавшись разрешения, Хавьер положил руку ей на живот. Меган вздрогнула и отодвинулась бы, если бы он другой рукой не обнял ее за талию.

— Что ты делаешь? — задыхаясь, воскликнула она.

Хавьер почувствовал, что тело его охватил жар.

Боже мой! Неужели это влечение никогда не исчезнет? Ему не терпелось запустить руку в ее трусики, погладить теплый живот, прикоснуться к темному треугольнику волос, а затем… Он не забыл, какова она на вкус…

Хавьер обуздал сладострастные мысли.

— Как любой хороший папочка, я хочу наблюдать за тем, как тело твое расцветает и полнеет, пока ты вынашиваешь моего ребенка.

— Нашего ребенка, — поправила его она. — А что будет с «Парфюм Александер»?

— В доме для меня оборудуют офис. — Хавьер погладил трикотажную ткань, прикрывающую живот Меган. — Поехали со мной, Меган, воспользуемся этой волшебной возможностью.

Она вздохнула, и он подметил в глазах женщины вспыхнувшее желание. Меган вывернулась из его рук, но румянец на ее щеках, а также учащенный пульс, заставивший быстро биться тоненькую жилку на шее, говорили о том, что она также возбудилась.

— Я не против того, чтобы ты наблюдал за моей беременностью. Но я не хочу жить с тобой.

— Почему же ты отказываешь нам обоим в таком удовольствии? Я жажду ощутить твою шелковистую кожу всем своим телом, mon amante, и насладиться твоими жаркими объятиями.

Губы Меган приоткрылись, глаза заблестели, и он поверил было, что она готова отдаться ему, но Меган покачала головой, обхватив руками живот:

— Мне надо привыкать жить без тебя.

«Жить без тебя». Эти слова вонзились в сердце Хавьера, словно острые иглы. Но она права. Настанет день, когда они должны будут расстаться. Правда, до этого еще далеко.

— Я собираюсь связаться с наследниками Хичкока, чтобы купить у них ферму, — заявил он.

Меган прищурила глаза:

— Зачем тебе это нужно? У тебя есть прекрасное имение во Франции. А после свадьбы появится еще одно.

— Я подарю ферму тебе, если ты подпишешь документы о передаче мне ребенка. У тебя появится свой дом, рядом с твоей кузиной.

Боль мелькнула на ее лице.

— Что хорошего может быть в доме, если там нет семьи? Сколько раз я должна повторять тебе, что не откажусь от ребенка? И ты не заставишь меня изменить решение ни куском земли, ни мешком с деньгами.

— Это не просто земля. Я предлагаю тебе обеспеченную жизнь и возможность вернуться к скачкам. Ребенок станет помехой для тебя.

— Скачки — не самое главное в моей жизни. Ребенок важнее. Если ты настаиваешь, то сможешь навещать его или ее.

Меган противилась сильнее, чем он ожидал.

— Мой наследник должен приобщаться к бизнесу с самого раннего детства, — настаивал Хавьер, — с того момента, как он начнет осознавать себя наследником.

— Ты собираешься привить ему понятие долга и чести? Посмотри на себя. Ты женишься на женщине, к которой, по твоим словам, не испытываешь никаких чувств. Брак заключается ради империи «Парфюм Александер».

— Я женюсь не ради денег. Деньги не играют никакой роли.

— Скажи, Хавьер, ты знаешь что-нибудь о своей невесте, кроме того, что отец заставляет ее выйти замуж и она покорно повинуется ему?

Эта атака удивила его.

— Ты никогда не была такой злой, Меган. Это на тебя не похоже.

— Да, не была. Но я всегда оценивала своих соперников, их сильные и слабые стороны. Сесиль не будет достойной женой и, прости господи, хорошей мачехой. Она — девушка легкомысленная. Ты знаешь об этом? Она любит повеселиться, а тебя вечеринки с выпивкой никогда не привлекали. Ты относишься к вечеринкам и банкетам как военный стратег. На них ты устанавливаешь связи с людьми, которые могут быть полезными для тебя. Затем ты уходишь. И ты никогда не напивался до потери разума. Сесиль, вероятно, очень любит позировать фотографам желтых изданий. Я нашла в Интернете сотни ее фотографий. А ты оберегаешь свою личную жизнь и терпеть не можешь, когда о тебе пишут в гламурных журналах.

— Сесиль будет вести себя пристойно после замужества. Я прикажу ей.

— Ты уверен? А известно ли тебе, что она — большая поклонница тенниса и не пропускает ни одного международного матча? Ты терпеть не можешь теннис, а она, насколько я поняла, не любит лошадей. Что у вас общего?

— Это мелкие детали, и их легко решить.

— Ей двадцать пять лет, и она никогда не работала.

— Моей жене не надо работать.

— Нет, конечно, но, если интересы сводятся только к моде и теннису, трудно завоевать твое внимание.

— Может быть, ты прекратишь критиковать мою невесту?

— Прости. Я не пытаюсь оскорбить ту, которую никогда не видела, но, мне кажется, ты многого не понимаешь. Кроме того, что ваши отцы являются основателями крупных парфюмерных компаний, и французского гражданства, у вас нет ничего общего.