Брюхо Петербурга. Очерки столичной жизни - Анатолий Александрович Бахтиаров

ранней весною, служат главным приютом перелетным утиным породам; иногда эти полыньи, по словам очевидцев, «настолько запружены стадами птиц, что чернеются, резко выделяясь от белого льда озера; стон, который поднимается между птицами при приближении охотника, не имеет ничего себе подобного».

Белка, или векша, встречается во всех лесах Олонецкой губернии и составляет почти главную статью дохода, на которую рассчитывают крестьяне-охотники. Случается, что белка, при недостаточности пищи в одной местности, перекочевывает в другую. Такое переселение было замечено, например, в 1873 г.: со второй половины апреля в окрестностях Каргополя переселение белки наблюдалось в направлении с востока на север; с половины мая в Каргопольском уезде белка уже значительно уменьшилась в количестве; около этого времени стадо белок на пути переселения несколько дней появлялось в садах

Петрозаводска. По замечанию старожилов, переселение белки совершается периодически: года по 3–4 ее не бывает вовсе, или очень мало, а потом она снова размножается. Около 1870-х гг. на тысячу верст кругом Каргополя белка значительно уменьшилась, потом опять размножилась. Надо заметить, что белки мало там, где нет кедра; она питается сосновыми, а за неимением их еловыми шишками.

Переселение белки обусловливается хорошим урожаем молодых шишек в хвойных лесах той стороны, куда стремится этот зверек, что предвещает также хороший урожай там хлеба и вообще всех растений. Белку, как и рябчика, охотники ищут один год в сосновых, другой – в еловых лесах. При переселениях своих белка как бы руководствуется особым непреодолимым инстинктом: она идет огромными стадами, всегда по прямому направлению, перебираясь через горы, лесные пожарища, селения и даже через озера и широкие реки. В последнем случае, как иногда замечали, белки употребляют свой пушистый хвост вместо паруса, садясь на плывущие сучья и деревья и вместе с ними перебираясь к противоположному берегу. Переходя через селения, белки скачут по крышам домов, гумен и прочему. Если переселение начинается рано и вообще не позднее августа, то белка уходит далеко; если же поздно, то сильные морозы заставляют ее останавливаться, особенно в тех местах, где она находит для себя довольно пищи. В таком случае она ложится в гнездах, из которых выходит только порезвиться в ясную погоду.

Были случаи, когда охотнику удавалось убивать совершенно белую белку, которую, вероятно, вследствие особенной ее редкости, прозвали князьком. Шкурка белой белки, или князька, находится, между прочим, в Олонецком естественно-промышленном и этнографическом музее.

Фонтанка у Аничкова моста

Белка размножается быстро. По мнению охотников, от каждой пары белок разводится ежегодно около 40 штук. Достоинство белки зависит как от корма, так и от времени года. Белка, водящаяся в кедровых лесах, считается лучшею против обитающей в лесах сосновых и еловых. Летом белка имеет короткую и рыжую шерсть и для стрельбы вовсе не годится. С приближением осени она начинает линять: шерсть ее становится длиннее и гуще, а рыжий цвет меняется в серый и темно-дымчатый.

Подобно тому, как Тула славится своими тульскими самоварами, так точно Каргополь славится шитьем беличьих мехов. Нигде так искусно не выделывается и так артистически не подбирается мех, как в Каргополе.

Здесь ежегодно выделывают меха из 1 ½ миллиона беличьих шкурок. Партия мехов, выделанных из 100 000 беличьих шкурок, на Нижегородской ярмарке продавалась, например, за 15 000 рублей.

Сшиванием беличьих шкурок занимаются городские и деревенские швеи, которых насчитывается до 3000 человек. Каждая швея получает от 75 копеек до 1 рубля поденной платы. По торговле мехами в Каргопольском уезде славится село Шунга, где бывает ярмарка.

В 1877 г. на Ирбитскую ярмарку было привезено беличьих шкурок на 4 000 000 рублей; из этого количества на 2 ½ миллиона рублей ушло за границу.

II

По окончании полевых работ крестьяне небольшими артелями, от 2 до 4 человек, отправляются в леса за птицей и зверем. Так, например, в Вологодской губернии, в Яренском и Сольвычегодском уездах, насчитывается до 15 000 охотников, промышляющих в лесах казенного ведомства. Охота начинается осенью, около праздника Рождества Богородицы, и продолжается недель 7–8, до выпадения более или менее глубоких снегов.

Охота на белку весьма проста. Необходимо иметь хорошую собаку, от которой зависит и удача охоты. Собака рыщет по лесу и, найдя белку, начинает лаять на нее. Промышленник идет на лай и, если белка сидит в густом лесу, так что определить точно дерево, где сидит белка, по лаю трудно, то охотник стучит по дереву топором, чтобы спугнуть белку, и затем стреляет в нее из ружья. Обыкновенно каждый охотник убивает до 400 белок за охотничий сезон.

Рябчики, тетерева и глухари любят держаться в густом темном бору, а также в еловых лесах, смешанных с молодым березняком, особенно если там есть рябина. Питается рябчик ягодами, преимущественно рябиной и брусникой, а когда выпадет глубокий снег, рябчики собираются к ручьям, поросшим ольшаником, и едят его почки.

Святочный базар

При своих весьма небольших крыльях сравнительно с размером и весом тела рябчик никоим образом не может быть отнесен к числу летающих птиц. Он перелетает недалеко с места на место и на лету шумит, «журчит», как говорят охотники. Если рябчику грозит опасность, он взлетает на дерево, выбирая преимущественно ель, садится на сук возле самого ствола и, когда слышит подозрительный шорох, перебегает по сучкам на другую сторону дерева, откуда, высунувши голову, старается разглядеть причину опасности. Лучшими рябчиками считаются привозимые с берегов Печоры – «кедровики», затем беломорские – с летнего берега.

Охота на птиц производится главным образом при помощи силков, во множестве расставляемых на лесных тропинках, называемых «путиками». Эти путики вместе с прилегающим к ним лесным пространством составляют семейную, от отца к сыну переходящую собственность.

На право владения лесными путинами у многих охотников имеются старинные грамотки, передающиеся из рода в род. Освященные временем, эти грамотки считаются «миром» бесспорными документами. После смерти владельцев путики передаются в общественное владение, или сдаются в аренду, или, наконец, в дар церкви. На долю каждого двора приходится район от 20 до 100 верст в окружности.

Путики тянутся в участке каждого охотника на 40–50 верст. Прокладываются таким образом: идет охотник и обрубает топором ветки с дерев – и путик готов. Каждый охотник ставит для ловли птиц от 200 до 500 и даже до 1000 силков и ловушек, смотря по умению и трудолюбию. Живя все это время в лесу почти безвыходно, он по временам осматривает силки и ловушки, причем для осмотра, например, 500 силков ему нужно употребить около четырех