Ведьма жжёт или отбор для императора - Татьяна Антоник

– Все завтраки Вы проводите с конкурсантками, обеды отводятся на испытания и Ваше личное время. Но каждый день прошу Вас ужинать здесь, у меня, чтобы отчитаться.

– Как Вам будет угодно, – опустила подбородок.

– Завтра планируется прием с прессой в саду, – он улыбнулся, – Вашей подруге должны были доставить приглашение.

Точно, было такое. А мы все гадали, почему я не получила, и от кого оно.

– Спасибо за предупреждение, – немного просияла. – Мы также сможем с Вами оценить умение невест вести себя на публике.

Еще минут пять я просидела у владыки, а потом попросилась к себе. Неуютно, знаете ли, вкушать пищу, когда тебя во всю изучают и оценивают представители императорской фамилии.

Монарх с задумчивым выражением лица отпустил меня к себе.

Надо будет распорядиться на кухне, что ужинаю-то я каждый день с императором, а потом еще ужинаю сама с собой, или с моими друзьями-потеряшками.

За остаток дня так и не выяснила, где их носит.

Но они сами объявились. В дверь моих покоев, как в этом дворце водится, без стука влетелели Кора и Герман.

– Слышала?! – Визгливо начала моя ласка, – всю крыло с девицами на ушах стоит.

– Так это крыло с девицами. Они стоят на ушах, даже если в покоях стакан разобьют, – вяло отреагировала я.

– Да она не понимает, – вымученно улыбнулась Кора.

– Все я понимаю! – Не согласилась я. – А что происходит?

– Стоп, кошка драная, – зарычал Герман на Кору, – хозяйка моя, девушки ее, значит мне ей и рассказывать.

Оборотница только глаза закатила.

Интересно, что между ними произошло? Кору он обычно больше уважал, чем меня.

– Там сейчас твои подопечные, – и он туда же, я только конкурсы придумывать собиралась, а мне целый выводок незрелых барышень всучить пытаются, – подерутся с гаремом императора. Арлинда пытается всех успокоить, просила позвать тебя, – закончил радостно фамильяр.

– Твою орочью бабушку! – ругнулась и заспешила в покои девиц.

Ревенер тот еще мудрец, додумался старый гарем рядом с новым разместить. Мне еще драки не хватало. Оценим умение вести себя на публике, ага.

Подходя к гостиной услышала сто разных надрывных голосов. Зайдя в просторную комнату, заметила, что пять знакомых мне лиц, во главе с Ольнеей де Гринберг стоят и верещат в сторону незнакомых мне дам. Отовсюду крики и слезы.

И кто так убивается? Так вы не убьетесь.

Свистом угомонила возможную потасовку. Хотя... тоже мне, драка. Слезами бы друг друга залили?

Арлинда с укором посмотрела на меня. А что я? Соплями драке не поможешь, а вот уверенные удары с обеих рук вполне.

Кора встала позади меня, сложив на груди руки, в ожидании моей кровавой расправы. Герман, проскакав сначала по Коре, запрыгнул мне на шею, обернувшись, как воротник.

– Кого-то убили? – надменно спросила я мадам-этикет.

– Нет, но собирались.

Я даже вздрогнула, но, увидев еле заметную улыбку у Арлинды на лице, сразу расслабилась. А ты, синий чулок, не так проста.

– В чем причина конфликта? – обратилась к Ольнее.

– Эти... подстилки, – фу, как грубо, – пришли и начали расспрашивать у нас причины участия в отборе, а эта, – указала моя конкурсантка на высокую брюнетку в воздушном платье, – еще и посмела утверждать, что Его Величество, даже остановив выбор на ком-то из нас, гарем не распустит, а ее так точно оставит подле себя. Мало того, что они посмели явиться к аристократкам, так они нам еще и указания давать будут? – высоко вскинула подбородок гордая дочь края утесов.

Я прошлась между девушками, оценивая сказанное и вглядываясь во внешность этой фаворитки Ревенера, которую задирала Ольнея. Она, правда, очень хороша: молодая, фигуристая, с доходящими до бедер волосами и пронзительными темными глазами. Рядом с такими женщины часто начинают чувствовать себя неуверенно. Но не я и не моя подруга. Опыт и придурь всегда победят молодость и энтузиазм.

– Во-первых, – властно начала, – одна из вас будущая жена императора, вас в семье воспитывали с осознанием того, что вы не будете единственной у супруга.

– А как же парность? – испуганно спросила девушка из стайки Ольнеи, Кларисса, кажется.

– А вы рискнете своей невинностью ради, – я подчеркнула, – возможной парности. Выйдя с отбора, вы останетесь желанной партией для любого аристократа. А если будем устраивать такого рода проверки, останетесь ли все такой же желанной партией?

Гул поникших голосов подтвердил мою мысль.

Во-вторых, – опять кинулась к главной защитнице конкурсанток, – кто вас учил так неизящно выражаться? Вы же деса. Десы не распускают руки, слезы и не вопят. Их сила – слово и порядочная порция сарказма.

Эвона как я завернула. После отбора в политики пойду.

– То-то вы, войдя сюда, свистнули, – съязвила де Гринберг.

Я подняла одну бровь, Кора позади меня вздохнула.