Приручи мои желания - Ольга Тимофеева

пальцами, так как делал он, и не понимаю. Ничего нет. Никакой реакции. А на него все реагировало и предательски покрывалось пупырышками. 

Белоснежная рубашка. Черный галстук. Отлично скроенный пиджак. Идеальный босс. 

Серьезный. Предприимчивый. По нему и не скажешь, что в голове у него тараканы плетут морские узлы. 

Закатывает рукава. От вида крепких рук и выделяющихся вен становится не по себе. Черт. Я ведь тоже не железная. И мужчины у меня не было давно. И туда я пришла, чтобы спровоцировать его на изнасилование. А потом написать на него заявление. Чтобы его посадили. А даже, если и откупится, то все равно вымажется весь в это. И в следующий раз не будет девушек принуждать к сексу.  

Убивало только то, что тело реагировало на него. Уверена на сто процентов, все бегают за ним. И я сегодня могла поддаться  искушению. Вкусить запретное яблоко и потом попасть в ад. Благо пальцы сами случайно нащупали какую-то стеклянную емкость. Рептильный мозг в целях сохранности приказал защищаться до последнего. 

Быстро натянула джинсы и накинула рубашку. Еще раз убедившись, что он жив, просто немного помят, сбежала. Сбегая по лестнице, пока на меня не набросилась охрана, натянула пиджак. И застегнула на все пуговицы, чтобы скрыть рубашку без пуговиц. 

Разрешаю себе остановиться только за углом здания, которое покинула пять минут назад. Крепко прижимаю сумочку, как единственную вещь, которая может теперь защитить от него. 

Прикрываю глаза, восстанавливая дыхание, и на ощупь разыскиваю телефон. Да. Есть. Набираю подругу, которая все это и придумала. 

- Как все прошло? 

Ждала моего звонка.

- Хреново.

- Не приставал? - удивленно переспрашивает.

- Приставал.

- Что тогда плохого? Или тебе понравилось?

- Нет, конечно, - говорю уверенно, но сама сомневаюсь, что это чистая правда. 

- Тогда что? Жалко его стало? 

- Нет. Я ударила его по голове вазой какой-то или пепельницей. Не знаю. Он может сам на меня заявить. 

- Черт, Алиса. Ты хотела его убить?

- Нет, он приставал. Дело даже дошло до ремня его брюк. Я все записала. 

- У вас ничего не было? - Мне показалось, что она даже немного разочаровалась во мне. Но я и не собиралась отдаваться ему. 

- Не было. Но попытка была. Поэтому мы пишем заявление. Зря я, что ли, унижалась?!

- Хм, - откашливается она. - Тогда я тебя забираю, и едем писать на него заявление в милицию? - Уточняет, как будто уже решила пойти на попятную. 

- Ну, глупо было все это затевать и не проучить его. 

- Хорошо. 

Пока жду, вставляю  флешку в телефон и пересматриваю видео. Те, кто посмотрят, увидят, что я сначала особо не сопротивлялась. Обрезаю это. Оставляю только то, где хорошо видно, как приставал. Как рвал пуговицы. Прижимал к столу. Как вырывалась и в итоге зарядила ему по голове стеклянным снарядом. В общем, наш план практически удался, исключая пару моментов, когда я готова была забыть, зачем я там. 

Как бы меня не забрали саму, за покушение на жизнь.

Копирую старый файл в телефон. А новый копирую на флешку. Не уверена, что это правильно, но назад уже пути нет.

В полиции заявление приняли. Хотя и посмотрели скептически. Обработанное видео, где были убраны моменты, противоречащие общей концепции изнасилования, их заинтересовало больше всего. Надеюсь, оно не разлетится по порносайтам. 

Кусок в горло не лез. Как и не шел сон.  И воображение рисовало то, что может выкинуть он в ответ. Вот почему я не подумала о последствиях? Этот аудийный дьявол может вытворить, что угодно в отместку. Может, самой уволиться? И телефон поменять, чтобы он меня не нашел. И не смог надавить на то, что мне дорого и ценно. 

Никак не могла согреться, хотя в комнате вроде и было тепло. Услышав в ночной тишине вибрирование телефона, сразу спряталась под одеяло. Будто это по мою душу сам Сатана объявился. Облегченно выдохнула, когда увидела, что это всего лишь Лера. 

- Ну что, не объявлялся?

- Нет. И от этого еще хуже. Я не понимаю, что от него ожидать. Знает ли он о заявлении. А может, еще нет. 

- Всё, расслабься. Дело сделано. Скорее всего, после твоего удара у Макария все встало на место. Он все осознал. И в следующий раз будет подходить к тебе с правильной стороны. 

- В какой следующий раз? Не будет никаких следующих. На этом наше общение с ним заканчивается. 

- Сама-то веришь в это? -  усмехается подруга.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

15. Алиса

На следующий день с опаской выхожу из подъезда. Осматриваюсь по сторонам. За мной еще не приехала машина с мигалками? Или персонально нанятый для меня киллер уже светит мне лазером в лоб? Марк Алексеевич после разбитой вазочки, может, и плюнул бы на меня. Но после заявления, точно, надо ждать еще одну встречу. Как минимум для того, чтобы я забрала заявление. И в этот момент я соглашусь, но взамен попрошу отстать от меня. Навсегда. 

- Черт, - ругаюсь вслух, когда откручиваемая гайка, выскальзывает из рук и падает неизвестно куда. Сжимаю трясущиеся руки в кулак. Пытаюсь себя успокоить и глубоко выдыхаю. Маленькая бабочка решила противостоять коллекционеру, в чьем арсенале тысячи уловок, чтобы загнать нужный экземпляр в западную. 

- Алис, ты медленна и рассеянна сегодня. - Наблюдает со спины Василий Антонович. - С отцом что?

- Нет, с ним все в порядке. Так, кое-какие проблемы. Но машина к завтрашнему дню  будет готова. - Уже понимаю, что придется остаться. Может, так и лучше. Если вдруг Алексеевич решит поджидать меня где-то.   

- Ты же знаешь, личные проблемы решаем вне работы. 

- Я останусь сегодня и доделаю машину. - Успокаиваю его. Знаю, что он переживает и за меня, но и клиентов подводить нельзя.

Ко мне подошёл сначала Коля, предлагая помощь. Но не думаю, что его беременная жена будет рада такому времяпрепровождению. Потом Ромео. Но тут я сама отказалась. Было стыдно за кинотеатр и я не знала, как с ним себя вести. 

Когда все разошлись, включила негромко музыку и принялась дальше ремонтировать. Думала, что работа в одиночестве успокоит, но я еще больше себя накручивала. 

Затишье без бурей. Почему он молчит целый день?! Да лучше бы сказал уже что-то или сделал. Так бы я знала, чего ждать. Или не ждать. А это тянущее внутренности ожидание выворачивало душу. 

Вот зачем он тогда заехал