Залив - Барри Крамп

Мы купили горючее и продовольствие и двинулись через равнину по дороге, которая в свое время привела нас с Фиф в Ялогинду. Миль через пятнадцать мы свернули на колею, которая снова привела нас к реке Манаре. На заросшем травой берегу мы с Фиф разбили лагерь, а Дарси стал терпеливо сортировать снаряжение, но не управился до наступления темноты.

Утром в одних шортах и босиком, прихватив ружья, ножи и Прушковица, в сильно протекавшей лодке мы переехали реку и пошли вверх по течению, высматривая крокодилов. Оказалось, что надо было идти не по тому берегу. Шестиметровая прибрежная полоса растительности скрывала от нас крокодилов. Трижды слышались неожиданные всплески у берега, по которому мы шли. С противоположной стороны реки мы, вероятно, имели бы возможность их увидеть.

Когда под нами плюхнулся в воду первый крокодил, мы сошли вниз через кустарник по тропинке, проделанной кенгуру, и обнаружили маленький персональный пляж, усеянный костями. При виде влажного следа, оставленного телом «здоровенной дубины» в том месте, где она бултыхнулась в воду, меня пробрала дрожь. Не меньше восемнадцати футов!

— Черт побери, Дарси, — прошептал я. — Это же «здоровенная дубина»!

Дарси взглянул на след, кивнул и сказал:

— Да, длиной футов двенадцать.

Пожив среди аборигенов, Дарси научился хорошо читать следы. Бросив на них один только взгляд, он мог объяснить, что к чему. Даже не верилось, что такое возможно узнать по отметинам на земле. Это производило гораздо большее впечатление, чем работа любого сыщика, который с непроницаемым лицом изучает место происшествия пядь за пядью, а потом немногословно ставит диагноз.

На крокодильем пляже из уважения к размерам следа, несмотря на то что он был оставлен всего лишь двенадцатифутовым крокодилом, я старался держаться подальше от воды. Дарси прислонил ружье к берегу, прошел сквозь тростник, нырнул в воду и поплыл. Я схватил винтовку в полной уверенности, что он внезапно сошел с ума.

— Какого черта вы там делаете? — закричал я.

— Смываю с себя пот, чтобы крокодилам не так легко было меня учуять, — ответил он. — Окунитесь и вы.

— А крокодилы?

— Сейчас крокодил нас не тронет. Для него это все слишком неожиданно. Он должен подумать, прежде чем решиться напасть. А когда он примет решение, нас уже здесь не будет. Заходите в воду. Это совершенно безопасно.

Я безрассудно ринулся в камыши, растущие на мелководье, и тут же выскочил обратно, словно был на резинке. К черту такие забавы!

Следующий потревоженный нами крокодил исчез в реке с шумом разбивающейся о берег волны, и Дарси бросился к воде через просвет в зарослях, потому что иногда крокодилы, нырнув, тотчас появляются снова на поверхности, чтобы взглянуть, в чем дело. Но этот не появился. Мы пошли дальше и наткнулись на четкий изогнутый отпечаток громаднейшего крокодила. Этот уж наверняка больше восемнадцати футов!

— Пятнадцать футов, — сказал Дарси.

— Но посмотрите, какой широкий след! Взгляните на размеры отпечатков лап!

— Да. Достигнув двенадцати — тринадцати футов в длину, они растут больше в ширину, чем в длину.

— Но посмотрите, ширина какая!

— Да, — терпеливо повторил Дарси. — Около пятнадцати футов.

Следующий крокодил, которого мы услышали, имел в длину каких-то восемь — десять футов. Вот и все, что мы в тот день видели… вернее, слышали. На обратном пути Дарси сказал, что на пройденном нами участке реки в две с половиной мили крокодилов будет, пожалуй, не четыре, а по крайней мере вдвое больше.

— Они всегда лежат на берегу, головами в сторону воды, — объяснял Дарси. — А большие крокодилы никогда не уходят далеко от глубоких мест. На мелководье они не чувствуют себя в безопасности. Когда на крокодила наводишь свет, он всегда уплывает в ту сторону, где глубоко. Когда он останавливается или поворачивается, значит, он достиг самого глубокого участка реки или самого безопасного. Тогда готовь гарпун, потому что здесь-то он подпустит тебя к себе. Так бывает не всегда, но довольно часто.

Нужно многое знать и быть готовым ко всему. Учитывать, какая вода, течение, время года, место, крокодил… всего не перечислишь. Когда луч фары падает на крокодила, я говорю себе: «Этот крокодил твой, но наберись терпения» или, «Вот глупый крокодил, он ждет, чтобы ты его убил». А иногда я говорю: «Этот крокодил будет погружаться много раз и плавать под водой. Я его убью, если только очень повезет». Очень часто я ошибаюсь. Еще многому надо научиться.

— А при чем тут время года, Дарси? Какая разница, когда стрелять крокодилов?

Но Дарси сказал, что для одного дня рассказов о крокодилах хватит.

— Со временем узнаете, — сказал он. — Если хотите изучить крокодилов, то старайтесь понять все, что видите сейчас, и пусть ваш опыт поможет вам понять то, что увидите потом. А времена года будут сменяться быстрее, чем вы — приобретать знания… Вон, приближается пыльная буря.

И верно. На довольно значительном расстоянии от нас виднелась какая-то дымка, но вскоре на зубах заскрипела почти невидимая пыль, повисшая в почти прозрачном воздухе. Мы вырезали новый шест для гарпуна, и к тому времени, когда вернулись в лагерь, пыль проняла нас до самых печенок. Она висела в красном воздухе три дня, пока ветер с залива не унес ее прочь.

Вода в реке у нашего лагеря была не такой соленой, как в низовьях, но для питья все же не годилась. На следующий день я поехал в Ялогинду за водой, а Дарси приводил в порядок снаряжение и чинил лодку.

В городе я заскочил в пивную. Там я встретил бродячего ювелира, проделавшего путь от Маунт-Айза. На дне перевернутого ящика из-под чая он разложил множество часов и безделушек. Единственному покупателю ювелир объяснял достоинства железнодорожного хронометра. Покупателем был Стоунбол Джексон, по глазам которого было видно, что он задумал какую-то каверзу. (Позднее мне рассказали, что Стоунбол купил у ювелира влагонепроницаемые часы и проверил их, опустив на ночь в кружку с пивом. Потом он потребовал деньги обратно.)

Когда я вернулся в лагерь с водой и кое-какими вещами для Фиф (ей пришлось выписать их, потому что подобных в ялогиндской лавке не держали), снаряжение Дарси было уже более или менее в порядке, а наклеенная на лодку заплата сохла на солнце. Дарси с Фиф приступали как раз к первому уроку набивки чучел маленьких крокодилов. Я так и не научился этому делу, но Фиф изготовляла чучела дюжинами. Насколько я усвоил, способ набивки чучел, применявшийся Дарси, заключается в следующем (могу гарантировать успех при условии, если вы будете следовать моим указаниям и если эти указания правильные).