Мой Темный рыцарь - Оливия Юст

но я немного недосмотрел. Позволил одной дамочке покататься, и вот она мне царапины нарисовала не только на спине. Ну ты меня понимаешь же? — многозначительно подмигнул мне Ник. — Сейчас она в сервисе, — рассказал мне Николай с видом глубокого разочарования. — Может, возьмем одну из отцовских машин? Там ведь стоит голубой спорткар. Немного прокатимся? Он и не заметит.

— Ник, ты что, в своем уме? Она даже без номеров. Папа об этом узнает и устроит нам «Варфоломеевскую ночь», — попытался я остановить его.

— Так ты ссыкливый или как? Ладно, я сам. Я думал мы — братья… Единство и согласие, — возмутился Николай, чувствуя себя обиженным.

Я почувствовал подвох в его предложении, но решил не нарушать хрупкое перемирие, которое, казалось, наконец-то установилось в нашем доме. — Хорошо, но ненадолго. Мне нужно переодеться, — сдался я, видя его волнение.

Николай оживился.

— Я пойду к озеру, за поворотом. Ты подъезжай. Я перетру с охраной, они тебя пропустят за пределы поселка. Быстро вернемся, я сяду руль и верну машину в гараж, — расписал он план.

— Хорошо, как скажешь, — согласился я, хотя что-то замерло внутри. Но я отмахнулся от сомнений, мне хотелось доверять своему единственному брату. Меня действительно не тормознули при выезде из посёлка. Я доехал до озера, Ник сидел на берегу, кидал камешки.

— Ну, что нырнем, — спросил я брата.

— Да, не братан. Вода холодная, что-то перехотелось.

Мне тоже не хотелось лезть в холодную воду. Мы так минут 5 еще и просидели на берегу.

— Ник, ну, что раз купание отменяется, может назад?

— Ты прям малыш. Может прокатимся в город? Я за руль сяду.

— Я замялся.

— Мы так не договаривались, Ник, — я честно пытался его остановить.

— Ну, как девку уламывать не буду. Доберешься до дома сам.

Но резко он не уходил, видимо давал мне время изменить решение. И у него получилось.

— Ладно, Ник, хрен с тобой поехали, вместе так вместе.

Пугающая уверенность Ника, вернее его самонадеянность в своем уровне вождения мне навевала тревогу, я устал его останавливать и просто отвернулся от него и стал пялится в боковое стекло. Вихрь пыли взметнулся за нами, когда Ник, сделав резкий поворот, разогнался с пляжа. Благополучно миновав городские пробки, мы направились через спальный район обратно домой. Пустая дорога манила моего брата к скорости, а музыка из колонок авто наполнила салон яркими звуками.

Ник начал демонстрировать свою страсть к газу, словно подчеркивая свою безудержную энергию. Я пытался убедить его замедлиться, но это было бесполезно, он словно был под кайфом и снова отвернулся от него. Я обратил внимание на девушку. Она шла по тротуару в компании старушки, их разговор звучал весело, а мелодичный смех девушки наполнил воздух. Обе руки были заняты пакетами, ее смех прозвучал как мелодия, завораживающая меня на мгновение.

Моё сердце устроило шальной танец, когда мой взгляд случайно упал на неё — загадочную незнакомку из электрички. Волнение захлестнуло меня внезапной волной, стремительно нарастающей и окутывающей каждую клеточку моего существа. Глаза мои застыли на её фигуре, словно в поисках ответа на вопрос, который даже я сам не мог сформулировать.

Её приближение к моему миру вызвало внутренний трепет, словно ветерок, щекочущий кожу и будоражащий ум. Смешанные чувства неведомого влечения и страха путали мои мысли, создавая внутренний конфликт, который я не мог остановить. Её присутствие как будто осветило скрытые уголки моей души, заставив меня вспыхнуть живым огнём неразгаданных желаний.

И вот, в этот краткий момент встречи, мир вокруг нас замер, словно ждал развития этой непостижимой связи, которая возникла, между нами, без слов еще тогда, в тамбуре, только через магию взгляда и мимолетного касания эмоций.

Я видел ее глаза всего лишь мгновение. Большие, бездонные с чертинкой какой-то. Они стояли на перекрестке в ожидании зеленого на светофоре. Незнакомка улыбалась, словно предвкушала, что-то особенное. И эта юбка кипенно-белого цвета оживала от ветра в ее руках. Девочка прижимала воздушное фатиновое платье и пуанты к себе, как самое ценное, что у нее есть. Мгновение, треск, удар, визг колес и крики людей на остановке. Меня ударяет о панель автомобиля, саднит правое плечо и начинает звенеть в ушах. Я, скрючившись от боли толкаю дверь. Она не сразу поддается и тогда я пинаю ее ногой и в прямом смысле вываливаюсь из машины. И я отчаянно пытаюсь повернуть голову и увидеть ее.

Тело незнакомки в странной позе лежит на асфальте, она выглядит, как сломанная кукла. Глаза, которые секунду назад блестели от счастья, потухли. Пакеты и пуанты отлетели поодаль. А легкая полупрозрачная ткань балетной юбки зацепилась за скрюченные пальцы девочки. Будто даже отключившись, она пыталась удержать свое сокровище. Юбка мгновенно стала впитывать кровь, превращаясь в огромное кроваво-алое пятно. Зрелище то еще. Я попытался зажмурить глаза, а когда все-таки их открыл, кроваво-алое пятно исчезло, превратившись во что-то грязное, серо-черное. Живот скрутило и меня вырвало рядом с машиной. Там меня и нашли.

Тогда я не сразу понял, что перестал видеть красный цвет. Вот так мой мир в мгновение потерял краску. Другие цвета вижу, а вот красный нет. Хотя это мелочь по сравнению с тем, что произошло.

Глава 13. Ирис

Все говорят о том, какую боль мы испытываем при рождении. А как же смерть? Те, кто говорят, что умирать не больно, просто никогда не умирали. Секунду назад моя маленькая жизнь оборвалась. Какой-то мудак на крутом автомобиле ее остановил. И если говорят, что смерть мгновенная не страшна, то я умирала целую вечность. Во всяком случае мне так показалось.

На самом деле до приезда скорой я фактически жила, сердце еще билось, но моя душа, оттолкнувшись одной ногой от земли, уже устремилась к свету. Сначала была боль, но чем выше я поднималась к свету, боли становилось меньше. В какой-то момент я ощутила покой и блаженство, легкость и эйфорию, экстаз. Я двигалась быстрее. По мере приближения к свету я стала видеть силуэты и чем ближе подлетала, тем отчетливее их видела. И тут впервые увидела родителей.

Они были такими, какими я видела их все свои пятнадцать лет на единственной фотографии в бабушкином серванте. Они улыбались и тянули ко мне руки. Я вам не могу даже описать состояние вселенской радости, которое испытывала.

Если мгновение назад меня разрывал гнев и меня мучила несправедливость и, то почему именно со мной все это произошло. То сейчас не осталось ни злости, ни сожаления, ни боли, ни сомнений — все