Русская Мата Хари. Тайны петербургского двора - Александр Широкорад

Николай со свитой выехали из Гатчины 23 октября 1890 года и по железной дороге через Вену доехали до Триеста. Александр III решил не мучить сына путешествием по северным морям. И действительно, по пути от Плимута до Мальты крейсер выдержал сильный шторм, который и смыл все дорогие носовые украшения.

26 октября Николай со свитой сели в Триесте на крейсер и отправились в Пирей в гости к греческому королю Георгу I и его жене Ольге Константиновне, внучке Николая I. В Пирее к путешественникам присоединился двоюродный брат Николая греческий принц Георгий. 7 ноября «Память Азова» покинул Пирей и через три дня прибыл в Порт-Саид. Затем по Суэцкому каналу крейсер дошел до Исмаилии. Там Николая приветствовал хедив (правитель) Египта Хусейн. Три недели цесаревич провел в Каире и в путешествии по Нилу.

Думаю, нет нужды перечислять достопримечательности, которые посетил цесаревич, встречи, обеды и т. д. Это все прекрасно описано у Ухтомского. Зато более веселая сторона путешествия совсем выпала из «жития Высочайших путешественников». Вот, к примеру, как описал Николай посещение русского консула в Луксоре. Консулом были наняты восточные танцовщицы. Николай и компания напоили их, и «они разделись и проделывали все в костюме Евы. Давно мы так не катались со смеху, при виде этих темных тел, которые набросились на Пупи [брата Георгия]. Одна окончательно присосалась к нему, так что только палками мы его освободили от нее».

В общем, Николай по пути не пропускал ни одного борделя. Однако в Японии в небольшом городке Отц произошел неприятный инцидент – фанатик-японец ударил Николая саблей по голове. Рана была несерьезная, но Александр III повелел сыну немедленно возвратиться домой через Сибирь. И вот 4 августа 1891 г. Николай прибыл в столицу.

В сезон 1890/91 гг. Кшесинская много танцевала. Пока ей не давали главных партий, но и на вторых ролях можно блеснуть: «В балете «Спящая красавица» у меня было несколько выходов. В первом акте я исполняла партию доброй феи Кандиды, во втором – партию маркизы, а в последнем – танец Красной Шапочки с Серым Волком, который особенно нравился наследнику престола. Кроме того, как и другие молодые танцовщицы, я принимала участие во всех оперных постановках, включая танцевальные номера».

Согласно «Ежегоднику Императорских театров» за 1890−1891 годы, Кшесинская танцевала в 22 балетах и 21 опере.

Возвышенная любовь к цесаревичу – само собой, но и романов в сезон 1890/91 годов хватало. Об этом балерина завуалированно писала в воспоминаниях: «После окончания училища мы с сестрой [Юлией] по-прежнему жили вместе с родными и могли бывать только у близких знакомых, да и то лишь в чьем-нибудь сопровождении. Однако мы придумали свои способы обмануть бдительность родителей. Когда хотелось куда-нибудь пойти и развлечься, а уверенности в том, что нам это позволят, не было, мы говорили родителям, что приглашены друзьями или родственниками, к которым нам разрешалось ходить. Если нужно было ехать в вечерних платьях, то мы надевали пальто и только потом шли прощаться с родителями. По возвращении мы быстро снимали вечерние туалеты и, облачившись в ночные сорочки, желали родным спокойной ночи. Одним словом, ситуация была похожа на ту, что разыгрывалась в балете «Тщетная предосторожность». Все это казалось таким захватывающим, а таинственность только придавала особую прелесть нашим похождениям. И все же это были обычные невинные забавы юности».

После завершения сезона крестный отец Матильды Стракач предложил ей съездить с ним за границу. Стракач был владельцем модного бельевого магазина «Артюр».

Вояж начался с французского курортного местечка Биарриц на берегу Атлантического океана. Затем, как и положено католикам, крестный и крестница посетили святыни в Лурде, где Матильда накупила массу образков для раздачи дома. В Милане они посетили знаменитый театр «Ла Скала», а далее – Рим, Неаполь, Флоренцию и, наконец, Париж.

А затем уже без Стракача Матильда едет в Монте-Карло. Куда? Естественно, в казино. С 250 франками балерина впервые садится за рулетку. Выигрыш, неудача и опять выигрыш. Последний раз она ставит на число «17» и выигрывает. Теперь «17» станет ее любимым числом, и в казино она будет ставить только на него. Позже Кшесинскую прозовут «Мадам семнадцать». Увы, 17-й год станет для нее роковым.

Глава 6 Марьяжные хлопоты цесаревича

После возвращения цесаревича с Дальнего Востока он виделся с Кшесинской всего один раз, в Красном Селе, а затем вместе с родственниками он уехал в Данию. Вернулся Николай только осенью 1891 года и видел Матильду лишь однажды, да и то случайно, на улице. Вторая встреча состоялась 4 января 1892 года на спектакле знаменитой шведской певицы Сандерсон, где присутствовали император и все венценосное семейство.

Александр III с цесаревичем сидели в первом ряду, а императрица и великие княгини – в царской ложе. Кшесинская сидела в одной из лож того же бельэтажа, где и царская семья. Во время спектакля Матильда вышла в коридор и на лестнице столкнулась с Николаем, который поднимался в царскую ложу. «Мы не могли остановиться и поговорить, – вспоминает Кшесинская, – так как вокруг было много народу. Но я была рада уже и тому, что увидела его так близко.

Я любила ежедневно совершать прогулки в кабриолете с кучером. На набережной мы часто встречались с наследником престола, который выезжал на прогулку в это же самое время. Но мы виделись только издали. Как-то раз у меня вскочил ячмень на глазу и огромный чирей на ноге. Несмотря на это, я продолжала ездить на прогулки, закрыв глаз повязкой. Однако из-за сильного ветра состояние глаза ухудшилось настолько, что мне все же пришлось провести несколько дней дома. Возможно, наследник престола заметил повязку, а потом и мое отсутствие.

В доме родителей у нас с сестрой были собственные апартаменты, состоящие из маленькой спальни и обставленной с большим вкусом гостиной. Наша спальня находилась рядом со спальней отца, а соединявшая их дверь была заставлена туалетным столиком.

Однажды вечером сестра куда-то вышла, и я сидела в полном одиночестве. Глаз все еще болел. Вдруг в прихожей раздался звонок, и я услышала, как горничная пошла открывать дверь. Через минуту она доложила о приходе гусара Волкова, которого я просила проводить в гостиную. Одна дверь вела в прихожую, а вторая – в гостиную. И вот в эту-то дверь вошел не гусар Волков, а наследник престола собственной персоной!

Я не поверила своим глазам, вернее, одному здоровому глазу, так как на втором была повязка.

Этот визит был настоящим чудом, и я чувствовала себя на седьмом небе от счастья. Наследник престола пробыл у меня недолго, но мы наконец-то оказались наедине и могли спокойно поговорить. Как долго я мечтала о встрече с ним, а она произошла так внезапно… На всю оставшуюся жизнь я сохранила в памяти волшебный вечер нашего первого свидания наедине.