Страна Сказок. Предостережение братьев Гримм - Крис Колфер

– Вообще-то это Берлинская стена, Минди, – сказала Бри. – Одна из самых значимых исторических достопримечательностей в мире.

Водитель хмыкнул себе под нос, Минди густо покраснела, а девочки тут же принялись щёлкать фотоаппаратами.

– Ой! Ну, могли бы табличку какую-нибудь поставить или типа того.

Время от времени они видели на автобусных остановках и досках для объявлений коричневые афиши, рекламирующие фестиваль сказок братьев Гримм:

Берлинский университет приглашает вас на фестиваль братьев Гримм

Окажитесь среди первых, кто услышит три совершенно новые сказки братьев Гримм, когда Берлинский университет откроет тайник, оставленный знаменитыми сказочниками.

Среда, 12.00, кладбище святого Матфея. Обращайтесь за билетами в Берлинский университет.

Афиши, расклеенные по всему городу, ещё сильнее подогрели нетерпение ребят. Миссис Питерс вытащила из сумочки толстую папку с маршрутом поездки и поделилась планом с ребятами.

– Когда приедем в гостиницу, ляжем ненадолго поспать, а потом можно погулять по городу до ужина. Чтение сказок пройдёт завтра в полдень на кладбище, поэтому в десять утра встретимся в вестибюле отеля и пойдём завтракать, но, если кто-то хочет поспать подольше, учтите, что мы уходим ровно в одиннадцать. После мероприятия мы можем пообедать в кафе на ваш выбор, а потом отправиться на велосипедную экскурсию по парку Тиргартен. В четверг мы посетим Бранденбургские ворота, ведомство федерального канцлера Германии и пару музеев. В последний день перед отъездом можно походить по местным магазинам.

Все радостно закивали, хотя Коннер, в отличие от девочек, был не в восторге, что целый день придётся потратить на шопинг.

Вскоре машина подъехала к отелю под названием «Gewaltiger Palast», которое миссис Питерс перевела с немецкого как «огромный дворец». Впрочем, внушительное название нисколько не соответствовало истине. Отель был маленький, невзрачный, да и на дворец совсем не походил, а работали там всего несколько человек. Судя по фотографиям в рамках на стене, эта гостиница принадлежала одной семье ещё до Второй мировой войны.

Престарелая женщина за стойкой регистрации тоже выглядела так, будто сидит тут с довоенных времён. Она была высокая, с седыми курчавыми волосами, а унизанная разноцветными бусинами тесьма, на которой висели её очки, ярко выделялась на фоне тусклых цветов вестибюля гостиницы. По-английски она говорила не так бегло, как водитель, но при регистрации ничего не напутала.

Когда она размещала их по номерам, было заметно, что ей это неприятно. Коннер не понял, то ли ей не нравятся американцы, то ли вообще все люди. Миссис Питерс взяла у неё ключи от номеров и стала раздавать ученикам.

– Не то чтобы я в вас сомневаюсь, ребята, но должна напомнить, что, даже находясь в другой стране, вы должны неукоснительно соблюдать все школьные правила, – предупредила миссис Питерс. – А теперь отправляйтесь спать.

Все зашли в лифт. Венди и Линди делили комнату на втором этаже, а Бри, Минди и Синди – на третьем. У Коннера был одноместный номер на четвёртом этаже. Когда он вышел из лифта, миссис Питерс осталась в кабине.

– А где ваша комната, миссис Питерс? – поинтересовался Коннер, придерживая двери лифта.

– Я забронировала себе Канцлерский люкс, – сказала она. – Когда доживёте до моего возраста, мистер Бейли, поймёте, что путешествовать стоит только с полным комфортом. Приятных снов.

Двери лифта закрылись, и Коннер отправился в свой номер. Он ничуть не удивился, что в его комнате неуютно. Кровать была маленькая и с виду жёсткая, коричневый ковёр пах так, как и должен пахнуть старый ковёр, а бежевые обои отставали от стен в углах. Но Коннер не расстроился: он понимал, что номер вполне соответствует его бюджету.

Швырнув Бэтси на стул в углу, Коннер забрался в постель. Кровать оказалась гораздо жёстче, чем он думал, а простыни были на ощупь как бумажные. Несмотря на неудобства, Коннер рассчитывал заснуть, едва голова коснётся подушки, однако, пролежав десять минут с закрытыми глазами, так и не сумел. Либо он не привык к смене часовых поясов, либо не мог уснуть от усталости.

«Интересно, Алекс тут? – подумал Коннер. – Она заценит мою комнату».

Открыв Бэтси, он вытащил осколок зеркала и постучал по нему пальцем. Стекло засветилось, пытаясь связать его с сестрой в сказочном мире. Коннер смотрел на своё отражение, надеясь, что вместо него появится Алекс. Но, увы, ничего не произошло.

– Вот бы у волшебных зеркал был автоответчик, – пробормотал Коннер, запихивая осколок в чемодан.

Потом он подошёл к окну и выглянул наружу посмотреть на Берлин. Отчасти Коннер чувствовал себя здесь как дома, поскольку находился там, где когда-то жили братья Гримм. Возможно, на этой самой улице, где стоит отель, братья встречались с его бабушкой и другими феями. А может быть, в незапамятные времена этот отель был старой таверной, куда Матушка Гусыня приходила с братьями пропустить по стаканчику.

Миссис Питерс была права: этот город обладал богатой историей. Коннер будто бы чувствовал, как древнее и многое повидавшее на своём веку сердце Берлина бьётся глубоко в недрах земли.

Коннер перевёл взгляд на гостиницу и заметил, что этажом ниже из окна высунулась Бри. В ушах у неё были наушники, и она тоже любовалась городом. Интересно, она думает о том же, что и он? Коннер представил, как обрадовалась бы Бри, расскажи он ей историю Германии, которую знал только он. Наверняка она посчитала бы его крутым.

Тут Бри подняла голову и увидела, что Коннер на неё пялится. Мальчик застыл и побледнел. Как можно быть таким неосторожным! Однако Бри просто рассмеялась и помахала ему. Коннер помахал в ответ, притворившись, что только сейчас её заметил. Затем быстро закрыл окна, задёрнул занавески, чтобы она не подумала, будто он за ней следит, и лёг в кровать.

Когда Коннер проснулся, у него было ощущение, что он оказался под водой, – так на него влияла смена часовых поясов. Он отправился на прогулку с миссис Питерс и девочками, а потом они быстро перекусили в небольшом кафе неподалёку от гостиницы. Коннер старался не смотреть на Бри: он не сомневался, что если она заметит, как он на неё таращится, то щёки у него воспламенятся.

Вернувшись в свой номер, Коннер снова попытался связаться с сестрой, но она не ответила. Наверное, вовсю готовится к балу.

Наутро Коннер проснулся всё таким же уставшим и невыспавшимся. Он даже забеспокоился, что синдром смены часового пояса может оказаться неизлечимой болезнью в его случае. Посмотрев на часы, стоявшие на прикроватной тумбочке, Коннер не на шутку перепугался: он проспал, и до выхода осталось всего пять минут. Выскочив из постели, словно по команде, как на пожарных учениях, он быстро натянул одежду и почистил зубы.

Лифт он ждать не стал – просто скатился кубарем по лестнице в вестибюль. Схватив на бегу тост со стола с гостиничным завтраком, Коннер прибежал ко входу в пять минут одиннадцатого. Миссис Питерс и девочки ждали его возле стойки с буклетами достопримечательностей и разглядывали обстановку отеля.

– Извините за опоздание, – выдохнул Коннер. – Я проспал.

Книгообниматели уставились на него так сердито, словно он совершил преступление.

– Ничего страшного, мистер Бейли, – успокоила его миссис Питерс. – Опоздание на пять минут – не беда.

– Хорошо, что ты не врач со «Скорой помощи» и не машинист, – пробурчала Минди, скрестив руки на груди. Они с книгообнимателями придирались к Коннеру по любому поводу.

– Поехали на кладбище, успеем перед чтениями побывать на празднике, – сказала миссис Питерс ребятам.

Выйдя из отеля, они увидели ожидавшую их машину с тем же водителем, что вёз их вчера из аэропорта. Все забрались в автомобиль, с радостью предвкушая первое приключение. Машина резво помчалась по улицам Берлина, а девочки снова принялись фотографировать всё подряд. Они проехали вдоль парка Тиргартен, протянувшегося через центр города, как Центральный парк в Нью-Йорке, и мимо Бранденбургских ворот. Коннер сразу узнал эти колонны и колесницу, запряжённую четвёркой лошадей наверху. Вскоре, пробравшись по затейливому лабиринту улиц, машина подъехала к кладбищу святого Матфея.

Хотя Коннер не знал, как выглядит это кладбище, представлял он его совсем иначе. Оно находилось в конце длинной улицы и походило на внутренний дворик обступивших его высоток и офисных зданий. Неподалёку от кладбища, построенного сто пятьдесят лет назад, располагалась украшенная куполом площадка. Даже кладбище олицетворяло эту особенность Берлина – сочетать в себе старое и новое.

Внутрь можно было войти через каменные ворота внушительного размера, сплошь увитые засохшим плющом и увенчанные распятием. Несмотря на то что это сооружение было самым старым в этой части города, за долгие годы оно не потеряло своей значимости. Этим воротам следовало выказывать должный почёт и уважение.