Реактивная артиллерия Красной Армии - Михаил Макаров

БОЕВОЕ ПРИМЕНЕНИЕ ГВАРДЕЙСКИХ МИНОМЕТНЫХ ЧАСТЕЙ

Осенью 1941 года РККА еще не имела достаточного опыта в боевом применении подразделений и частей М-8 и М-13, не было в этой области и единых взглядов, В одних случаях полки действовали в полном составе, и каждый из них поддерживал какое-либо одно общевойсковое соединение, в других — они расчленялись по-дивизионно, причем каждый дивизион временно придавался стрелковой дивизии. Например, на Юго-Западном фронте с 21 сентября по 10 октября 1941 года 4-й гмп в течение пяти суток поддерживал 14-ю кавалерийскую дивизию, а затем 15 суток поддерживал различные дивизии 38 армии. 7-й гмп по-дивизионно поддерживал 47-ю и 76-ю горнострелковые дивизии.

Приказом Военного Совета Западного фронта от 22 октября 1941 года имевшиеся в распоряжении фронта дивизионы ГМЧ были закреплены за стрелковыми дивизиями и бригадами: 5 армия: 50-я сд — 1, 2/11 гмп, 133-я сд — 3/13 гмп, в распоряжении командующего армией — 2/1 гмп, 3/9 гмп. 16 армия: 316-я сд — 2, 3/14 гмп. 33 армия: 222-я сд — 1/13 гмп, 151-я мсбр — 2/13 гмп, 201-я вдбр — 2/12 гмп, 43 армия: 152-я мсбр — 1/12 гмп, 312-я сд — 3/12 гмп, 49 армия: 238-я сд — 1/3 гмп.

В таких условиях большую часть задач дивизионы полков получали непосредственно от командиров поддерживаемых соединений и объединений, в распоряжении которых они находились. Командиры гвардейских минометных полков не могли систематически управлять боевыми действиями своих дивизионов. Передача распоряжений штабами полков и контроль за их исполнением осуществлялись, как правило, через делегатов связи. Действия частей гвардейских минометов фронта объединялись фронтовой оперативной группой ГМЧ, Военный Совет которой был непосредственно подчинен Военному Совету фронта. Для связи фронтовой оперативной группы ГМЧ с подчиненными ей частями использовались фронтовые, армейские и оперативной группы ГМЧ средства связи и офицеры связи.

При наличии времени для каждого дивизиона выбирали несколько огневых позиций, весь дивизион располагался на одной огневой позиции. Координаты огневых позиций определяли по карте. В инженерном отношении огневые позиции, как правило, не оборудовали, так как после залпа дивизионы немедленно уходили в районы сосредоточения. За редкими исключениями разведку противника организовывали в дивизионах только после получения огневых задач и ограничивались наблюдением за тем районом, по которому предстояло открыть огонь. Большинство залпов ГМЧ производилось по целям, расположенным в глубине боевого порядка противника. Это объяснялось, с одной стороны, опасением поражения своих войск, расположенных на переднем крае обороны (рассеивание снарядов было велико и еще недостаточно изучено), и, с другой стороны, тем, что цели, наиболее подходившие для применения огня ГМЧ (колонны, крупные сосредоточения и скопления войск противника, штабы, узлы связи и т. п.), находились в глубине боевых порядков противника. Поэтому объекты поражения для ГМЧ в основном указывались командирами общевойсковых соединений или начальниками артиллерией дивизий. Основным способом подготовки исходных данных для стрельбы была сокращенная подготовка по карте. Огневые задачи решались дивизионными и батарейными залпами.

После залпов ГМЧ наступавшие пехота и танки противника почти всякий раз прекращали атаки и в течение более или менее длительного времени не предпринимали на этом участке активных действий.

Общими особенностями боевого применения ГМЧ являлись:

— передвижение боевых установок М-8 и М-13 на большие расстояния заряженными и способными к мгновенному открытию огня;

— залп полка и дивизиона происходил в короткий период времени (до 1–2 минут) с дальнейшим быстрым покиданием боевой позиции;

— длительное ручное перезаряжание установок, которое превышало время залпа в 10–13 раз;

— большое рассеивание реактивных снарядов при стрельбе и необычная для артиллерии конфигурация эллипса рассеивания;

— вдвое меньшая площадь действительного поражения осколками, нежели у снарядов 76-мм пушек и 122-мм гаубиц.

Последние два свойства вынуждали при подготовки стрельбы по заданной цели подбирать соответствовавшую наивыгоднейшей дальности стрельбы огневую позицию, позволявшую наиболее производительно использовать снаряды.

Части М-8 и М-13 могли быть использованы эффективно для подавления и частичного уничтожения живой силы и огневых средств противника, расположенных открыто (М-8, М-13) или в легких укрытиях (М-13), а части М-30 (М-31) — для подавления и частичного уничтожения тех же целей, но расположенных в прочных укрытиях.

Плотность огня дивизиона М-8 была равна 3,5–5,2 снаряда на каждый гектар площади в 37–43 га (соответственно для двух- и трехбатарейного дивизиона). Плотность огня дивизиона М-13-2,6 — 3,8 снаряда на каждый гектар площади в 32 — 36 га. Дивизион М-30 имел плотность огня 9,6 снаряда на каждый гектар площади в 20 га, дивизион М-31 — 4,5 снаряда на каждый гектар площади в 40 — 42 га. Подразделения при использовании снарядов М-20 имели плотность огня в зависимости от применяемых установок:

— при стрельбе с установок М-13 (по 8 снарядов только с верхнего ряда направляющих) плотность огня дивизиона М-13 была около 3 снарядов на каждый гектар площади в 16 га;

— при стрельбе с рам М-30 (по 6 снарядов с одной рамы) плотность огня дивизиона М-30 равнялась 12 снарядов на каждый гектар площади в 16 га.

Опытным путем было установлено, что для гарантированного поражения открыто расположенной в рост или двигающейся живой силы требовалось 8-10 снарядов М-8 или 4–5 снарядов М-13 на 1 га. Для поражения живой силы, расположенной лежа или в легких укрытиях — 15 — 20 снарядов М-8 или 6–8 снарядов М-13 на 1 га. Для поражения живой силы и огневых средств противника, расположенных в прочных укрытиях полевого типа, требовалось 30 — 40 снарядов М-20 или 20 — 30 снарядов М-30 (М-31) на 1 га. Следовательно, для надежного поражения одной цели надо было направлять огонь не одного, а двух — трех и более дивизионов.

Боевая установка, смонтированная на автомашине повышенной проходимости, облегчала совершение маршей на дальние расстояния при высоких скоростях движения. В среднем величина суточного пробега ГМЧ достигала от 150 до 300 км. Кроме того, способность ГМЧ к быстрому маневру ставило их в преимущественное положение по сравнению с другими видами артиллерии. 100 % укомплектование формируемых ГМЧ всей положенной по штату техникой, материальными средствами и личным составом было обязательным, в отличие от других частей артиллерии. Штатным количеством автомашин ГМЧ поднимали за один рейс весь свой личный состав, все боевое и хозяйственное имущество и три — четыре залпа боеприпасов.

Указания по использованию ГМЧ были изложены в приказе СВГК № 04 от 8 августа 1941 года, инструкции командующего ГМЧ СВГК от 7 мая 1942 года, «Инструкции по применению минометных частей М-30, М-20, М-13 при прорыве укрепленной полосы противника», утвержденной НКО СССР 4 апреля 1943 года.

В последней инструкции было сказано, что дивизионы М-30 должны сосредотачиваться на участке прорыва шириной в 4 км, иначе успех прорыва не будет обеспечен из-за противодействия фланговых огневых средств противника, и что дивизионов М-30 должно быть не менее 12 (3 дивизиона на 1 км фронт прорыва). С ростом же ширины участков одновременного прорыва обороны противника, ГМЧ стали применять сосредоточенно, концентрируя их залповый огонь на отдельных, особенно важных объектах обороны противника.

Дивизии и бригады М-31, вооруженные рамами М-30, были малоподвижны в бою. Подвоз рам и боеприпасов на огневые позиции, оборудование огневых позиций, установка рам и их заряжание требовали большой затраты времени. Для подготовки бригады М-31 к залпу требовалось от 8-10 часов до суток, в зависимости от накопленного опыта. Например, в приказе № 0084 от 28 июля 1943 года командующий артиллерией Центрального фронта требовал от командующих артиллерией армий, чтобы бригадам М-31, привлекаемым к выполнению боевых задач, предоставлялось 6 часов светлого времени для производства разведки и не менее 6–8 часов ночью для занятия огневых позиций и подготовки к залпу. В оборонительном сражении под Курском ГМЧ, приданные Центральному фронту, израсходовали около 13 залпов снарядов на каждую установку М-8, более 6 залпов на каждую установку М-13, более 3,5 залпа снарядов М-20 на каждую установку М-13 и около 2 залпов снарядов М-30 (М-31) на каждую восьмизарядную раму М-30.

Вот несколько примеров боевого применения ГМЧ во время войны. К 25 июля 1942 года на Южном фронте сложилась тяжелая обстановка — с тяжелыми потерями войска фронта отошли за Дон. Однако и на этом рубеже наши войска не смогли остановить 1-ю танковую армию противника, которая прорвав оборону советских войск, устремилась своими подвижными соединениями в направлении на Веселый и Сальск, угрожая тылам фронта. Единственной реальной силой в руках командования фронта, способной в кратчайший срок выдвинуться на угрожаемое направление и задержать, хотя бы на кратчайший срок врага, являлась фронтовая оперативная группа ГМЧ (командующий — гвардии полковник А.И. Нестеренко). Части группы полностью сохранили боеспособность и имели достаточное количество боеприпасов. По боевому распоряжению № 0433 от 25 июля Военного Совета Южного фронта в течение ночи с 25 на 26 июля была создана подвижная группа Южного фронта под командованием гвардии полковника А.И. Нестеренко в составе 8, 43, 48-го гмп, 14-го огмд (с общим количеством установок — не менее 60), 176-й стрелковой дивизии на 600 автомашинах (которые еще следовало отобрать у неорганизованно отходивших частей и подразделений), 62-го отдельного танкового батальона (в составе 20 — 25 танков типа БТ, Т-26, Т-60), 113, 240-го отдельных зенитных артиллерийских дивизионов МЗА, автороты подвоза. С утра 27 июля части группы уже вступили в бой. Играя роль мощного подвижного арьергарда группа смогла обеспечить организованный отход соединений и частей, тылов Южного фронта на Северный Кавказ, сдерживая массированным огнем установок М-13 продвижение подвижных частей противника.