Письма, полученные мной от Шрилы Прабхупады. Том 1 - Госвами Сатсварупа Даса

«Бхагаватам» всегда оставался для меня, в каком-то смысле, теорией, но мой гуру – это не теория, поскольку я мог его видеть. И он не обычный гуру. Я видел, что он – высочайший из гуру. Мой опыт общения с духовным учителем не позволяет мне сдерживать передачу этого опыта в общении с моими учениками. Это находится в моем сердце. Я не могу быть гуру согласно «организационной» версии или решению группы о том, каков гуру должен быть. Зная, сколь важное место в моей жизни занимает Прабхупада, я не могу минимизировать важность влияния духовного учителя на жизнь своих учеников. Духовный учитель и его ученики образуют любящую духовную семью, подобную той, какая у нас с Прабхупадой была на Второй авеню 26.

В конце декабря Прабхупада получил приглашение посетить Сан-Франциско. В «Так прорастало семя» я описал, как в Нью-Йорке преданные восприняли известие о его предстоящей поездке.

В письмо Мукунда вложил авиабилет, но некоторые из учеников Свамиджи были против того, чтобы Свамиджи воспользовался им. Те, кто не мог уехать из Нью-Йорка, отговаривали Свамиджи от поездки в Сан-Франциско. Они не были уверены, что преданные на Западном побережье сумеют как следует позаботиться о нем. Свамиджи – выступающий с рок-музыкантами? Похоже, что Мукунда и его новые друзья не испытывают к Свамиджи надлежащего уважения. К тому же, в Сан-Франциско даже нет подходящего храма. Не было там и типографии, и журнала «Обратно к Богу». Зачем Свамиджи уезжать из Нью-Йорка, да еще принимать участие в такого рода мероприятиях, неизвестно с кем в этой Калифорнии? Как он может бросить их одних в Нью-Йорке? Что станет без него с их духовной жизнью? Несколько недовольных косвенным образом, робко высказали эти соображения Свамиджи, чуть ли не порицая его за саму мысль оставить их и даже намекая, что в случае его отъезда ни в Сан-Франциско, ни в Нью-Йорке дела не пойдут. Но они обнаружили, что он уже все решил. Он не принадлежал Нью-Йорку. Он принадлежал Кришне. И он должен ехать проповедовать туда, куда посылает его Кришна. Он ни к чему не был привязан и горел желанием отправиться в путь, чтобы всюду распространять мантру «Харе Кришна».

Я оказался среди тех, кто был скептически настроен в отношении поездки Прабхупады в Сан-Франциско. Мы говорили между собой: «Зачем Прабхупаде ехать? Преданные в Сан-Франциско запланировали для него выступление в танцевальном зале с музыкантами рок-н-ролла. В Нью-Йорке мы не позволяли себе приглашать Прабхупаду в такие места. Возможно, они не ценят по-настоящему Прабхупаду». Мы были привязаны к Прабхупаде и старались как-то убедить его остаться в Нью-Йорке, но увидев, что он твердо решил ехать, мы смирились. В Кришна-лиле гопи думали о Кришне в Матхуре. Они понимали, что жители Матхуры принадлежат к более высокому классу общества, чем обитатели Вриндавана. Им было жаль себя и своих отношений с Кришной, и они также думали, что Кришне не надо туда ехать.

В последние дни второй январской недели 1967 было окончательно забронировано место в самолете, и преданные стали паковать рукописи Прабхупады в чемоданы. Ранчора, новый преданный, присоединившийся к Движению в парке Томпкинс-Сквер, собрал достаточно денег, чтобы купить билет на самолет, и преданные решили, что он должен сопровождать Прабхупаду как личный помощник. Прабхупада объяснил, что едет всего на несколько недель и хочет, чтобы во время его отсутствия все шло своим чередом.

В тот день, когда Прабхупада улетал в Сан-Франциско, преданные пришли к нему в комнату. Брахмананда сел возле Прабхупады, остальные преданные расселись вокруг. Я задержался во второй комнате, возле окна, глядя на Вторую авеню. Я переживал разлуку с Прабхупадой, хотя он и находился в соседней комнате. Мне почему-то не хотелось присоединяться к преданным, беседовавшим с Прабхупадой. Я думал: «Мое место не там, не в комнате с ним. Но я чувствую, что я с ним. Таковы мои отношения с Прабхупадой: служение ему в разлуке». Я не испытывал ни обиды, ни недовольства. Я чувствовал себя полностью преданным Прабхупаде. Я не ощущал себя изолированным от Прабхупады или оторванным от него; я его любил. Это было позитивным чувством, но – в разлуке.

В «Так прорастало семя» я описал отъезд Прабхупады в Сан-Франциско:

Пока ребята ловили такси, чтобы отвезти его в аэропорт, он ждал у себя в комнате. День был серый и холодный. В батареях шипел пар. Он возьмет с собой только небольшой чемодан – одежду и книги. Свамиджи открыл стенной шкаф и проверил, в порядке ли его рукописи. В его отсутствие Киртанананда присмотрит за его вещами и квартирой. Он сел за рабочий стол. За минувшие шесть месяцев он провел за этим столом немало часов, печатая свои переводы «Бхагавад-гиты» и «Шримад-Бхагаватам». Здесь он сидел, беседуя с многочисленными гостями и учениками. Но сегодня он не будет разговаривать с друзьями или печатать рукопись, а посидит в одиночестве несколько минут, оставшихся до отъезда.

Прабхупада посмотрел на часы, надел зимнее твидовое пальто, шапку и ботинки, опустил правую руку в мешочек с четками и снова стал повторять мантру. Он вышел из квартиры, спустился вниз и прошел через двор. На дворе было морозно и тихо, деревья стояли совершенно голые, на ветвях не развевалось ни одного листика. Он вышел на улицу.

Он уехал днем, когда Брахмананда, Рупануга и Сатсварупа были на работе. Они даже не смогли проводить его и попрощаться с ним.

19 января – 30 декабря 1967

Январь  Февраль  1967

Повествование о своем духовном рождении я начал с июля 1966 и уже осветил некоторые моменты. До конца 1966 Прабхупада не переписывался ни с кем из своих учеников, поскольку все находились рядом с ним. Но переписка с гуру является важной частью служения духовному учителю в разлуке. Если ученик ежедневно общается с духовным учителем, ему обычно нет необходимости писать письма. Письма, полученные мной от Шрилы Прабхупады, рассказывают нам историю служения в разлуке.

Передавая вам эту историю, я постараюсь правдиво описывать ситуацию, в которой я обменивался письмами с Прабхупадой. Я сообщу о некоторых своих недостатках и о свойственном мне как начинающему ученику неверном понимании способов осуществления преданного служения под руководством духовного учителя. Ученик всегда рядом с гуру чувствует себя глупцом. Даже Господь Чайтанья, хотя и переживал высочайший экстаз любви к Богу, выставлял себя по отношению к своему духовному учителю в роли глупца. Эти письма, которые начали приходить ко мне еще в начале моей духовной жизни, открывают, что я допускал ошибки.

Хорошо, что я мог тогда (и также хорошо, что теперь могу тоже) чувствовать себя учеником, получающим корректирующие замечания от Шрилы Прабхупады. Нет ничего неправильного в том, что отец помогает своему ребенку, который учится ходить, но иногда спотыкается. Такое общение заложено в самой природе сладостных отношений между родителями и их малышом. И родитель радуется каждому небольшому успеху своего ребенка.

Итак, позвольте мне приступить к автобиографическому комментированию своих отношений со Шрилой Прабхупадой. Я буду приводить по одному письму, а потом описывать то, что с этим письмом связано. Надеюсь, от этого замечательные качества Шрилы Прабхупады станут еще очевиднее. И, несомненно, меня будут очищать воспоминания о том, как мне посчастливилось общаться со Шрилой Прабхупадой. Без такого общения моя жизнь была бы безнадежной.

19 января 1967

Мои дорогие Брахмананда, Хаягрива, Киртанананда, Сатсварупа, Гаргамуни, Ачьютананда, Джадурани, пожалуйста, примите мои приветствия и благословения Гуру Гауранга Гандхарвики Гиридхари. Вы уже знаете о том, что мы благополучно прибыли сюда, и преданные нас здесь хорошо приняли. В аэропорте нас встречал мистер Аллен Гинсберг и еще человек пятьдесят–шестьдесят, и когда я приехал на свою квартиру, там было несколько газетных репортеров, которые задавали вопросы о моей миссии. Пару газет, таких как «Игземинер» и «Кроникл» и др., напечатали репортаж. Одну из статей прилагаю к письму. Просмотрите, пожалуйста. Я хочу, чтобы сразу было сделано 1000 копий этой статьи, и 100 экземпляров следует как можно быстрее прислать сюда.