Чужие берега (СИ) - Гринкевич Валентина

Артур присел возле сундука на колени и, бросив на нас взволнованный взгляд, будто ища поддержки и одобрения, с силой поднял тяжелую крышку. Мы с Лаэртом поспешно приблизились, чтобы ничего не пропустить.

Довольно вместительный сундук оказался… пуст. Я не смогла сдержать вздох разочарования. Мое воображение уже успело нарисовать гору старинных украшений и россыпь драгоценных камней, спрятанных пиратами. Или в крайнем случае клад из золотых монет… Видно же, что сундук древний, несли его с трудом, значит тяжелый. А в нем… Ничего?

Нет, кое-что в нем все-таки было. На дне оказался небольшой бинокль, наподобие театральных и полуистлевшая картонная брошюра. От сырости она приклеилась ко дну. Лаэрт подцепил ее ногтем и, осторожно отклеив, достал на свет. Надписей на ней было не разобрать. От времени краски выцвели, а некогда плотный картон набух от влаги.

— Это явно не Волшебный кристалл Джакомо… — разочарованно выдохнул Артур.

3.

— Нет, ну ты даешь, дружище! — Лаэрт смотрел на друга в искреннем недоумении. — Правда, думал, что это будет так просто? Твой предок был таким простачком, чтобы спрятать бесценный кристалл в трухлявом сундуке, на полузатопленной ладье?

— Да, я надеялся, — обиженно ответил ему Артур. — А вместо этого что? Старый хлам? Издевательство какое-то.

Я крутила в руках маленький изящный бинокль. Вещь — явно дорогая, сделана из слоновой кости с медными вставками, украшена искусной резьбой. Я приложила бинокль к лицу и навела на джунгли. Прямо перед глазами появилась огромная ящерица, почти сливающаяся с сочным темно-зеленым листом. Ящерица повернула в мою сторону кожистую уродливую морду и быстрым движением достала и спрятала раздвоенный язык. Я вздрогнула и отдернула бинокль от глаз.

— Я думаю, это не хлам, а подсказка. А ты что думаешь Исабель? — Лаэрт, потирая подбородок, повернулся ко мне. — Что это у тебя? Бинокль? Дай посмотреть.

Мой друг покрутил его в руках, передал Артуру и уставился на меня вопросительно.

— Есть мысли что это такое? Для обычного бинокля — слишком мал и приближает слабовато. Детская игрушка? Не похоже…

— Скорее всего это театральный бинокль, Лаэрт. В наших театрах использовать такие не принято, потому что они совсем небольшие по размеру. Сцену хорошо видно и так. Но вот однажды мы с отцом были в столичной опере. Там без такой побрякушки ничего толком не разглядишь.

— Да, так и есть, — согласился с моими выводами Артур. — Остается только узнать, что это за бумажка.

Я осторожно взяла ее и внимательно осмотрела. Но та сохранилась совсем плохо, надписей не разобрать.

— По поводу бумаги у меня мыслей нет. Можно, наверное, отдать ее в полицию на экспертизу. Но только не в Вантарисе. Я нашей полиции вообще не доверяю.

— А для чего экспертиза? — поинтересовался Артур.

— Чтобы восстановить, что на ней было напечатано…

— Восстановить и я могу попробовать. При помощи магии. Во всяком случае постараюсь. Хуже от этого точно не будет, — предложил Артур, — вот только какой с того прок?

— Может и никакого, а может и будет. Не попробуем — не узнаем. Давай Артур, жги! Вернее восстанавливай.

Тот аккуратно взял картонку двумя пальцами, огляделся по сторонам, в поисках удобной горизонтальной поверхности. Закрыл крышку сундука и положил на нее картонку, как на стол. Сам опустился рядом. Потер ладони друг о друга, бормоча под нос заклинания, потом поднес руки к картонке ладонями вниз, держа их на небольшом от нее расстоянии. Сосредоточился.

Сначала ничего не происходило, потом от ладоней вниз пошел будто поток. Бумага осветилась странным желтоватым светом и… начала меняться. Стала цветной, проступили рисунки и надписи.

Я приблизилась, чтобы лучше рассмотреть происходящее. Картонка приобрела яркие насыщенные цвета. Среди них преобладал бордовый и темно-синий. Сверху появился рисунок женщины со сложной прической в белом платье с оголенными плечами и грустным лицом. Она стояла на фоне звездного неба и держала в руке остроконечную луну. Снизу на кроваво бордовом появилась надпись золотыми буквами.

Через несколько секунд свет от ладоней Артура усилился, рисунок стал четче, и я смогла прочитать:«Norma» opera. Vincenzo Bellini.

Я посмотрела на Артура, видно, что действие давалось ему нелегко: лицо напряжено, на лбу выступили капельки пота, руки подрагивали. Он продержал заклинание еще несколько секунд, а потом сжал ладони в кулаки, свет исчез, а картонка стала опять серой и разбухшей от влаги.

— Вы понимаете, что это? — спросил у нас Лэрт.

— Это программка, — все еще тяжело дыша, ответил ему Артур.

— Что?

Я посмотрела, как нахмурился Лаэрт, и поняла, что мой друг никогда не был в театре, а в опере и подавно. Что, впрочем, при его образе жизни было совсем неудивительно.

— В театре перед спектаклем всем зрителям раздают программки, в которых написаны имена актеров, режиссеров, композиторов, возможно какие-то сведения о спектакле. Конкретно эта программка с оперы под названием «Норма» итальянского композитора Беллини, — пояснил Артур.

— И? Тебе это о чем-нибудь говорит? — Лаэрт вопросительно поднял бровь.

— Мне нет.

— А ты что думаешь, Иса.

Я посмотрела на картонку, на бинокль, на сундук и на ладью… Связных мыслей по этому поводу не возникло. Тем более, я совсем не знала ни колдуна Джакомо, чей кристалл мы ищем, ни мистера Скотта, который якобы изобразил карту в своем дневнике.

— Не знаю что и сказать, — возможно эти вещи служат какой-то подсказкой для дальнейших поисков. Это надо хорошенечко обдумать. Оперу «Норма» я никогда не видела и вообще сейчас впервые о ней слышу. Хотя в опере я бывала. В Вантарисе театров нет, но дальше по побережью в Монтейро культурная жизнь более развита. Так что мы тут не совсем дикари, — я бросила лукавый взгляд на Артура.

Но тот шутку не поддержал и вообще не обратил внимание на мои слова.

— Да, это все надо хорошенечко обдумать… — пробормотал он.

Маг поднялся на ноги, посмотрел на нас, потом на сундук.

— Возвращаемся на «Черепаху», думаю, что на этом острове больше ничего интересного для нас нет.

Глава 11

Артур и Лаэрт сидели на верхней палубе, Исабель отправилась в каюту хоть как-то привести в порядок свое изодранное джунглями платье. Матросы бездельничали в ожидании приказов капитана. Но так как Артур пока не обозначил маршрут и велел ждать утра, то можно сказать, что бездельничали все обитатели «Черепахи» в полном составе.

Лаэрт огляделся по сторонам, убедился, что никто не интересуется их разговором, и решил задать вопрос, который не давал ему покоя весь сегодняшний день:

— Артур, можно вопрос личного характера?

Тот повернулся к другу и посмотрел заинтересованно.

— Можно, но с двумя условиями.

— Ну, давай свои условия, — усмехнулся Лаэрт.

— Во-первых, если мне не понравится — я не отвечу; а во-вторых, я тоже задам тебе личный вопрос и жду, что ты будешь откровенен.

— Хм-м-м… — Лаэрт улыбнулся, — интересно. Что же. Давай попробуем. И так мой вопрос: почему сегодня в джунглях ты не убил тигра?

— Что? — удивлению Артура не было границ, он ожидал чего угодно, но только не этого. И вообще, почему-то думал, что вопрос будет касаться Исабель, в крайнем случае, артефакта или его прадеда Джакомо. Но тигр? При чем тут тигр? Он посмотрел на Лаэрта. Может шутит? Но нет. Сидит ждет ответ со спокойным, заинтересованным выражением на лице, даже тени улыбки не уловить.

— Ну ты ведь маг? — уточнил Лаэрт.

— Да, маг, с врожденными способностями, — подтвердил Артур.

— И ты отучился?

— Да, пять лет в магической академии, как положено…

— Тогда должен уметь убивать. Вас же учили, по крайней мере, должны были. Это же всего лишь тигр. Почему не стал? Только не говори, что очень любишь животных и просто пожалел красавца… Не поверю.