Россия вечная - Юрий Мамлеев

Это древнее невидимое мировоззрение, глыба исторически запредельного, русская тайнореальность, нашло себе выражение и в русском языке с его невиданной мощью. Выразило себя, несомненно, и в особом ходе русской истории, может быть, во втором плане русской жизни, в непостижимом воздействии народной музыки и песен, разрывающих душу и обнажающих некую пропасть в ней, отражалось даже в духовных качествах русской природы и, возможно, перевернуто — фантастическим образом в русских народных сектах.

Для нас важно постоянное Присутствие этой тайнореальности и в России, и в Русской Душе, даже если это Присутствие распознается сейчас только интуитивно, моментами, или даже если оно существует для сознания только потенциально, точнее, как потенциальная или виртуальная инициация в русскость. Благодаря этому мы можем видеть друг в друге не только наш «Род», не только воспринимать друг друга как родные существа, но и как сопутников по исторически Великому Неизвестному, по русским метафизическим просторам. Просторы не дают ответа — нет, понемногу, дают, и когда-нибудь, возможно дадут окончательный ответ.

Это движение Невидимого мировоззрения, Великого Неизвестного в нас еще принесет свои плоды, даст о себе знать каким-нибудь с первого взгляда непонятным для нас прорывом, озарением в нашем будущем — и даже если этот духовный взрыв в России будет посреди сияния серо-кровавого мирового заката, заката человечества или современной цивилизации, ну что ж, и в этом случае Россия сможет стать Духовной Царицей мира. При одном условии только — если сохранит свою русскую суть.

При этом условии все ее актуальные и потаенные силы (православие, великая культура, неутоленная метафизическая жажда, страсть к самопознанию, стремление к реализации всех своих заложенных от вечности тайных и уже проявляющихся возможностей) могут вдруг заговорить единым высшечеловеческим языком и создать нечто невиданное на этой земле.

Однако здесь следует сказать о совершенно ином, обособленном, автономном, грозно-таинственном явлении русского бытия и истории. Имя ему — Хаос. Хаос — это затаившаяся мировая, космическая потенция, где непредсказуемое и нераскрытое находится в состоянии по ту сторону Порядка. Хаос с его неограниченными возможностями врывается и в сам Мировой Порядок, деформируя его, разрушая и в то же время вливая в Космос новые фантастические силы и тенденции.

Совершенно очевидно присутствие Хаоса в русской истории, культуре, душе, кстати, весьма определенно это было отмечено не кем иным, как Чаадаевым, который был одним из тех, кто гностически осознавал изначальный хаос в России и в Русской Душе («хмельная безмерность родимого хаоса»). Это, видимо, пугало его, и совершенно напрасно.

«Родимый хаос» у нас чувствуется даже в наших бесконечных просторах, в языке (с его уходом от строго логического построения, с его неожиданными прорывами в сферу метафизически неопределенного), в нашем образе жизни (с его пугающей и привлекающей иностранцев эйфорией и выпадением из обыденного рационализма)… Я уже не говорю о социальной сфере, о рождении мирового анархизма в нашей стране.

Но наиболее многозначительное и глобальное проявление Хаоса в нашей жизни случается тогда, когда благодаря ему в нашей истории, движении мысли, культуре совершается вдруг неожиданный поворот или выход на арену непредсказуемых сил, сокрушающих старое или преобразующих его до неузнаваемости и даже превращающих в свою противоположность. Ведь непредсказуемость (наша глубинная черта) как раз и является одним из признаков присутствия или проявления Хаоса, причем в нашем случае эта «непредсказуемость» и его последствия несут в себе, как правило, глубочайший духовный смысл. Это означает, что наш «родимый хаос» имеет на самом деле величайшее метафизическое измерение.

В связи с этим любопытно, что в античные римские времена жрецы предупреждали императоров и полководцев против вторжения в нашу Землю. Они считали, что там их ждет неминуемая гибель, ибо эта страна — Сакрального Хаоса. Известно, что Сакральный Хаос означает такой Хаос, из которого выходит все необычное, но предназначенное для Свершения самых тайных и фантастических поворотов истории и человеческой мысли.

Поэтому естественно, что Запад, как историческое продолжение древнего Рима (особенно Германия, а за пределами Запада — Япония) и воплощение разных образцов Мирового Порядка, никогда не сможет сломить (и не сломал) Россию, а, наоборот, находил в ее снегах свою законную кармическую смерть. Ибо Хаос всегда бездонней и необъятней Мирового Порядка, и никогда Порядок не сможет победить Хаос, потому что Порядок — это система, а значит, ограничение, отрицание чего-то другого, и сам Порядок лишь «упорядоченная» организованная маленькая часть Хаоса, намордник, наброшенный на маленькую частицу мирового Хаоса. Намордник может быть всегда скинут. Порядок как нечто организованное но малое, не может противостоять бесконечности Хаоса, бесконечности России, ее скрытым, Великим Возможностям. Само Провидение поддерживает Сакральный Хаос, ибо эти Великие Возможности должны когда-то проявиться, а не быть раздавленным тупым и ограниченным порядком.

В этом тоже одна из причин нашей тайной радости и веры в нашу непобедимость. «И пусть европейские умы трепещут, как сомнамбулы, при приближении русского ума» (Одоевский), ибо в этом уме заложено нечто далеко выходящее за пределы западного.

Но при этом важно осознать всю метафизическую глубину Присутствия Хаоса, его сакральность, его значение для России… Может, здесь необходимо некоторое посвящение в тайны и онтологическую суть Хаоса.

Теперь достаточно о Хаосе — некоем особом моменте русского бытия.

Есть еще одна исключительная сфера, но которая опять уходит своими дальними корнями в древнейшее прошлое, в арийское прошлое, в праИндию, в Невидимое мировоззрение. И вместе с тем эта сфера — налицо, и без нее невозможна жизнь для нас. Речь идет, конечно, о русском языке.

О его мощи и величии достаточно много писалось — но здесь есть, несомненно, простор для глубинно-лингвистического и интуитивного исследования причин его глобального торжества. И это сокровище дано не просто так — оно вручено России и русскому народу для выполнения его высшей Миссии в мире. Это язык, который может выразить почти невыразимое, выразить провал, пропасть, язык, соединяющий несоединимое и проникающий в самые недоступные сферы метафизически Сокрытого — и поэтому индусы с основанием полагают его «санскритом будущего» (то есть священным языком). Одно звучание русской речи имеет в чем-то магическую силу, сочетание звуков и интонации русского голоса представляют уникальное явление в этом мире по своей красоте и, главное, по глубине «подтекста», по глубине того, что стоит за этим звучанием и интонациями. В конце концов, русский голос ведет в поразительную глубину почти невыразимых переживаний и, наконец, даже в пучину молчания, которая сама — за пределом возможностей звука. Все это запечатлевается в глубинах души.

В статье одно из самых глубоких мыслителей современной России Александра Дугина (см. А. Дугин, «Русская вещь») дана панорама некоторых тончайших особенностей русского языка. Там, кстати, отмечается мысль уникального мистического поэта России Евгения Головина — о «существовании в языке (русском) особого пласта, который находится между речью и молчанием… Это загадочный мир… странных вибраций, предшествующих фразам, предложениям, утверждениям».

«Это, таким образом, определенное распространение возможностей языка на сферу, которая находится у порога Безмолвия и Невыразимого, и это, несомненно, ведет в русскую таинственную сферу, точнее, является интонационным выражением ее некоторых черт.»[27] И далее Дугин продолжает: «Русский язык — сплошная непрерывная мантра. Контекст в нем удушает своей плотностью любое послание, событие растворяется в фоне, зеркальные аналогии подрывают логический дискурс. Русский язык — мать всех языков, потому что это не язык, а возможность языка». И он заканчивает: «Выше разума и паранойи, грязи и непорочности, времени и конца его Россия…».

Наконец, в русском языке есть не менее удивительные возможности особых «сдвигов», «алогизмов», некоторых выходов в «другой» русский язык, который кажется «странным» по сравнению с «нормальным» русским языком, но возникает параллельно ему. Никто не выразил это с такой ясностью и силой, как гениальный Платонов.

Глава седьмая

Россия и Восток

Здесь придется перейти совсем к другим реалиям. Сначала о «тайном» влечении к Востоку как одной из сторон Русской Души. Оно, впрочем, общеизвестно, проявлено достаточно очевидно, например, в сфере культуры: на ум сразу же приходят имена Леонтьева, Толстого, Хлебникова, Гумилева, Клюева, Гурджиева, евразийцев, Бунина (к концу жизни) и многих, многих других.