Пришелец - Энн Ветемаа

Конечно, в жизни Себастьяна были ужасающие оплошности, прегрешения против этики, начал молодой человек, конечно, были, но он не намерен подробно на них останавливаться, к тому же, несмотря на все это, в сurriсulum vitае, то есть в биографии его сотрапезника, есть грани, которые он, сотрапезник, осуждает напрасно.

— Да неужели? — Себастьян был так удивлен, что чуть не подавился долькой ананаса, вполне возможного пришельца с острова Таити. И весьма решительно заявил протест молодому человеку, пытающемуся идеализировать милую его сердцу биографию, пакостнее которой едва ли вообще сыщешь.

Молодой человек напомнил Себастьяну о его недавних сетованиях по поводу рапортов, поданных на некоторых лиц в полицейское управление, которое стоит на страже порядка в нашем государстве, а при необходимости поднимает карающий меч. Подобные действия, обеспечивающие сохранение гармонии и не дающие плесневым бактериям — конечно, говоря образно, — разлагать наше общество, следует только приветствовать. Что бы не болтали об этом плебеи, всякие там Станционные Графы! Отцам отечества необходима точная информация, причем ее далеко не всегда используют для непосредственного наказания виновных — к этому прибегают лишь в отношении особо опасных преступников, совершивших тяжкие антигосударственные действия. Что вполне естественно! Вообще же каждодневный кропотливый труд многих прилежных осведомителей рисует истинное положение в нашей священной отчизне. А ведь такая информация чрезвычайно нужна! Она необходима для будущих реформ, она необходима для преобразований, порой, ничего не поделаешь, она и впрямь необходима для прополки злостных сорняков в изобильном саду нашего государства. Если Себастьян эту сторону своей деятельности считает достойной осуждения, то он на ложном пути. Абсолютно ложном! Важнейшую информационную работу только тот может счесть скверной, кто и само наше государство считает скверным.

Переживания человека, его душа — потемки, и порой тут очень трудно прийти к определенному решению. Внимательно ли слушает его Себастьян? Хорошо! Когда-то он лично знал человека, прилежно возделывавшего наш общий виноградник, но столь любвеобильного, что в сердце его закралась искренняя симпатия к соседнему государству. Он знал о тамошних прогрессивных проявлениях и всеобщем стремлении граждан к светлому будущему. Он полюбил соседнюю страну почти так же сильно, как свою, и переправлял туда, надо полагать, не без укоров совести, собранные крохи информации.

— Это же тяжкое преступление! — воскликнул Себастьян, не спуская с молодого человека настороженного взгляда, а что если… Но нет, честный взгляд хозяина был лишь слегка задумчив. — Это измена родине! — с жаром добавил Себастьян и высказал уверенность, что молодой человек незамедлительно сообщил о ренегате куда следует.

— Нет, я этого не делал, — мягко промолвил тот. — Сам я в своих политических воззрениях моногам, но не настолько зашоренный, чтобы требовать того же от других. Тем более, что если бы я в самом деле "сообщил куда следует", судьба того симпатичного человека сложилась бы весьма печально; н-да, государства весьма ревниво относятся к своим подданным. И уж конечно, тут нечего обижаться, потому что ревность всегда производное от любви. Пожалуй, государство можно сравнить с замужней женщиной, которая любит своего супруга, любит всей душой, и ни в коем случае не позволяет ему баловать своим вниманием прочих особ.

Итак, после долгих колебаний — молодой человек не отрицает, что весьма серьезных, — он оставил все эти факты при себе. Принимая решение, он опирался на античную мифологию: ведь древние римляне очень чтили своего бога Януса. Ах, кто он такой? Янус — божество дверей, ворот и всяких начал, между прочим, в его честь первый месяц года называют январем. У него два лица — одно обращено вперед, в будущее, другое назад, в прошлое. Однако, несмотря на двуликость, Янус котировался высоко.

Тут Себастьян счел уместным вежливо подивиться обширным знаниям собеседника. Он сделал это, слизывая с рук липкий ананасный сок, причем молодого человека вновь покоробил чрезмерно длинный ноготь на его безымянном пальце.

— Янус… божество о двух лицах, — размышлял молодой человек, пропуская мимо ушей похвалу Себастьяна. — Но еще ведь в брахманизме и индуизме есть всемогущий Шива. На санскрите это означает "милосердный". По существу это еще более путаное, еще более полифоническое божество, но только на первый, поверхностный взгляд. В его задачи входит уничтожение и разрушение, но вместе с тем — оздоровление и созидание. Если посмотреть на вещи "филохсофски" — а у Себастьяна Семимортууса Первого, как видно, есть для того все предпосылки, — то в сокрушении и созидании воистину много общего. Дабы что-нибудь создать, надо что-то сокрушить, одному лишь Господу удавалось что-то создавать из ничего. Во всяком случае, единство сокрушения и созидания — это тема, над которой Себастьяну следует задуматься в загробной жизни.

— Признайтесь уж, девчонка проболталась о жестяной коробочке! — не выдержал больше Себастьян.

— Ну конечно, — последовал спокойный ответ.

— И теперь вы пойдете и доложите, — его голос дрогнул.

— Дорогой Себастьян, во-первых, вы умерли, во-вторых, на мой взгляд, я достаточно ясно объяснил, как уже поступил в аналогичном случае, — весьма холодно заметил молодой человек и добавил, что Себастьяну разумнее всего держать язык за зубами и слушать дальше.

— Дело в тех людях, которые хотят только крушить. Дело в анархистах и террористах. По моим сведениям, тот самый Станционный Граф — один из них. — Вообще-то упоминать об этом типе не хочется, но ведь для Себастьяна тут целая проблема, поскольку его потенциальным зятем стал заурядный убийца. И довольно скоро из потенциального превратится в законного, ибо, судя по всему, Магдалина увлеклась им до полного ослепления. Лично он не возражал против желания Магдалины выйти замуж, ибо нынешняя ее порочная жизнь представляется во много раз хуже. И все же ему кажется, что они обязаны каким-нибудь образом повлиять на Графа. Не возьмет ли Себастьян на себя этот труд, так как есть основания полагать, что Граф кое-что знает о связях Себастьяна и в какой-то степени его побаивается.

— Я предоставляю им пpистанище, — сказал молодой человек тихо, без патетики, и взгляд его стал мягким и добрым, — а вы позаботьтесь о том, чтобы в сердце потенциального ниспровергателя нашли пристанище лучшие чувства. Судьба вашей дочери в опасности, поверьте мне.

И тут молодой человек вдруг признался, что сам вознамерился было просить руки Магдалины — эта испорченная девушка показалась ему простой и красивой.

— Государь мой! Что за сумасбродство! — воскликнул Себастьян, хватая ртом воздух, но молодой человек успокоил его многозначительным жестом, и тот послушно умолк.

Да, были такие намерения, но по зрелому размышлению он пришел к выводу, что обязан сохранить чистоту и подчиниться, так сказать, правилам целибата. Он должен целиком посвятить себя идее гармонии. (Между прочим, целибат, или обет безбрачия, требует одиночества до конца дней своих, объяснил он Себастьяну.) Зачем оставаться в одиночестве? Ну, история показала, что супружество вредит инспирации не в смысле наущения, подстрекательства, как произвольно трактуется это латинское слово в некоторых языках, а в первоначальном смысле — не способствует свободному вдоху, ясности ума, творческому вдохновению, одним словом, озарению: он же ощущает на себе бремя некоторых обязанностей почти религиозного свойства.

Себастьян сочувственно кивнул головой, однако молодой человек попросил не проявлять к нему снисхождения: отказ от физических радостей возмещается духовными радостями, о которых простые люди даже представления не имеют. Ощущать себя посвященным, отмеченным свыше — это нечто никак несопоставимое с мимолетными постельными утехами. Правда, он понятия о них не имеет, но находит поддержку своей позиции в трудах Фомы Аквинского.

Да, беспокойство о судьбе Магдалины воистину велико, тем более что у молодого человека сложилось впечатление — Станционный Граф от безумных слов вскоре может перейти к безумным действиям. Даже попытку государственного переворота нельзя сбросить со счетов. А ведь она поведет к гражданской войне — ужасной при нынешнем состоянии вооружения, к войне, которую не только наше правительство не допустит, но и другие обитатели необъятной вселенной, как известно, время от времени наблюдающие за нами с весьма необычных летающих экипажей.

Себастьян подтвердил: попытка мятежа не исключается. Во всяком случае, распространяются какие-то листовки, и, кроме того, есть сведения, будто некоторые люди планируют сорвать традиционный праздник по случаю годовщины нашего государства.