Рассказывает геральдика - Виктор Семенович Драчук

воевать с мордвой, потом с татарами. В сражении с ними под Коломной он был разбит, захвачен в плен и казнен.

Подробно ознакомившись с биографией Всеволода, с политической обстановкой того времени, удалось выяснить, что знак Лопастицкого креста можно отнести только ко времени княжения Всеволода в Торжке, т. е. к 1224 г., приняв его за геральдический знак самого князя. Сам же камень мог быть поставлен у Лопастицкого озера и в более раннее время, ибо случаи установки княжеских знаков на стоящих пограничных камнях не единичны. Подобная аналогия была найдена в серии смоленских геральдических знаков князей Древней Руси.

В результате новых исследований о Лопастицком кресте В. Л. Янин пришел к выводу о невозможности поименной атрибуции названных знаков в настоящее время. Но тем не менее остается несомненным отнесение их к разряду именно княжеских.

Новгородская находка

Много лет велись раскопки древнего Новгорода. Из-под земли появлялись все новые остатки сооружений, извлекались интересные вещи, рассказывающие о жизни и быте новгородцев. Например, уникальные берестяные грамоты.

Новгородцы строили основательно, прочно, подкладывая под фундаменты огромные валуны. Летом 1965 г. шли раскопки фундамента боярского терема с такими валунами. Каждый из них подробно зарисовывали, фотографировали, описывали.

Проделав над очередным валуном необходимую работу, его хотели поднять на поверхность. Рабочие привычно принялись за камень, но не тут-то было! Он упорно не поддавался, несмотря на все усилия. Удивительнее всего было то, что размер камня был совсем небольшой - 20 на 36 сантиметров. Принесли носилки. Подвели их под камень, четверо рабочих взялись за ручки. Носилки, однако, не выдержали тяжести, затрещали. Ясно было, что валун не совсем обычный.

Тщательно осмотрели находку. И тогда оказалось, что это вовсе не валун, а часть большой круглой свинцовой чушки. Небольшой «кусочек» был несколько причудливой формы, с зазубриной непонятного назначения на конце. Правда, через некоторое время, когда к этой зазубрине привязали канат и с его помощью вытащили слиток на поверхность, назначение зазубрины немного прояснилось. Возможно, она и была сделана специально для удобства транспортировки.

Но откуда попал этот слиток в древний Новгород? Письменные документы говорят о том, что свинец, потреблявшийся в Новгороде в большом количестве для изготовления привесных печатей, кровель самых значительных церквей, ввозился на Русь двумя путями: из Англии по Балтийскому морю и сухопутной «дорогой угров», пролегавшей по теперешней Венгрии.

А что если внимательно осмотреть найденный слиток? Возможно, на нем окажутся клейма: ведь обычно на каждом таком слитке ставилось клеймо и тщательно проверялось западноевропейскими купеческими объединениями. Монополия на ввоз свинца ревностно ими охранялась.

Находку аккуратно отмыли и действительно увидели замысловатые процарапанные знаки и два клейма. На одном из клейм была изображена эмблема в виде одноглавого орла, распластавшего крылья, с короной на голове. Другая эмблема представляла собой нечто подобное букве «К», также увенчанной короной.

Кому же принадлежали клейма с этими гербами: Англии, Венгрии или другой стране? Ведь в Западной Европе сплошь и рядом на эмблемах феодальных правителей изображены различного рода орлы.

Обратились к монетам западноевропейских стран с гербами средневекового времени. Но удивительно: на монетах Англии и Венгрии, откуда вероятнее всего могли завезти этот свинец, подобного орла не оказалось. Рассмотрели другие коллекции. И вот, наконец, нужный орел. Та же царственно посаженная голова, те же перья, одно к одному. Этот орел застыл на монете польского короля Казимира Великого, правившего в 1333 - 1370 гг. Буква «К» с короной является монограммой этого же короля.

А если сравнить времена правления Казимира и время строительства в Новгороде Знаменской церкви, хранилища государственной реликвии, то вполне возможно, что именно тогда и был завезен найденный свинец для покрытия этой церкви.

Загадка первопечатника

400 лет назад в нашей стране была напечатана первая книга. Начало этому положил замечательный человек - «друкарь» Иван Федоров. Казалось бы, четыре века - достаточный срок, чтобы изучить все детали жизни и деятельности «друкаря книг, пред тем невиданных». Ведь о нем написано немало трудов, исследований, прослежены до мельчайших подробностей отдельные этапы его пути. И все-таки в биографии знаменитого первопечатника есть свое белое пятно. Никто из ученых не может сказать, из какой семьи происходил Иван Федоров, где он родился.

Тайна происхождения «друкаря» оставалась совершенно неразгаданной (исключая различные предположения), пока за дело не взялись ученые, занимающиеся геральдикой. Они верно подыскали ключ к разгадке - герб, который ставил Федоров на изданиях львовского и острож-ского периодов своей деятельности [11].

Впервые Иван Федоров поместил свой герб на «Апостоле», изданном во Львове в 1574 г. На этой книге герб первопечатника включен вместе с гербом Львова в композиционный рисунок сложной ветви (табл. XXI, 1).

Этот герб выглядит так: на гербовом поле размещен «загадочный» знак в виде латинской буквы «S», повернутой в обратную сторону. Верх буквы венчает наконечник стрелы. Вокруг расположились буквы «I-W-A-H».

Этот же гербовый щиток появляется на острожских изданиях «Нового завета» (1580) и «Библии» (1580 - 1581)… Отличие его от первого состояло в буквах. По обеим сторонам знака были две буквы: с одной - буква «I», с другой - «О», разделенная горизонтальной волнистой черточкой пополам; сам щиток держит рука.

Исследователи, безусловно, видели эти знаки и давали им свое толкование. Одни находили их родство с гербом Альда Мануция, знаменитого итальянского типографа, другие сводили все к заимствованию Иваном Федоровым польского герба с распространенным изображением извива реки. А наконечник стрелы они принимали за типографский угольник.

Секция библиофилов и экслибрисистов Ленинградского общества коллекционеров на юбилейном заседании в память Ивана Федорова 16 декабря 1933 г. высказала такую догадку: «Изображение в типографском гербе Федорова «реки» иллюстрирует собою известное древнее изречение «Книги суть реки», а помещенная над рекой исходящая от нее стрела указывает на функциональную их роль - распространение просвещения».

Однако более точным будет признание герба типичным родовым гербом XVI в., а не типографским знаком. Исчерпывающее объяснение по этому поводу дал В. К. Лу-комский, считая, что герб Ивана Федорова является известным в Литве гербом белорусского рода Рагоза.

Герб рода Рагоза претерпевал различные изменения, связанные со стилем эпохи, но изогнутая полоса и наконечник стрелы на нем оставались постоянно.

Первые сведения о белорусском роде Рагоза относятся к XV в. Расселялся он, предположительно, по верховьям Днепра, владел землями в Великом княжестве Литовском, в Мстиславском и Минском воеводствах. Мстиславские земли граничили с Москвой, и потому постепенно род расселился на Руси: вначале в Калужском уезде, затем в Тверских и Курских землях.

Члены рода состояли на службе у великих князей московских. Поэтому вполне вероятно, что