Заложник - Кристина Ульсон

— Понимаю, — кивнул Алекс, которому надо было что-то ответить.

Интерьеры СЭПО походили на декорации для съемок американского детектива. Это было не совсем то, что ожидал увидеть здесь Алекс. Многие сотрудники носили темные костюмы. На некоторых женщинах красовались элегантные платья. Алекс сразу почувствовал себя некомфортно в своих темных брюках и пиджаке не подходящего к ним цвета.

Пересекая офисный зал, Эден и Алекс прошли мимо мужчины, который что-то кричал по-французски в трубку телефона.

— У вас нет переводчиков? — удивился Алекс.

— Только для особых случаев. Большинство наших сотрудников говорят по крайней мере на одном языке, кроме английского и шведского. А некоторые владеют четырьмя или пятью. — Эден посмотрела на Алекса. — А у вас с этим как?

— Английский, пожалуй. Но и он оставляет желать лучшего.

— Тогда эта операция должна пойти вам на пользу. Подтянете свой английский, — улыбнулась Эден. — Кофе?

Кофейный автомат больше походил на межпланетный спутник.

— Нет, спасибо, — ответил Алекс.

Ему не хотелось выглядеть полным идиотом, который не только не знает языков, но и не разбирается в технике. Тем не менее Эден всучила ему чашку:

— Нажимайте здесь и здесь.

— Фантастика! — восхищенно прошептал Алекс, заглядывая в чашку.

— Век живи — век учись. Пойдемте присядем.

Одно из отгороженных стеклянными стенами помещений оказалось ее кабинетом. Эден прикрыла за собой дверь.

— Насколько я понимаю, с вашей стороны этим делом занимается еще кто-то, кроме вас? — начала она.

— Да, мой коллега сейчас на заседании в ОКР. Так мы с ним распределили работу на сегодняшний день.

ОКР — отдел криминальных расследований. Алекс не ожидал особой пользы от совещания с тамошними работниками и поэтому был рад, что идти на встречу с Эден выпало именно ему.

— Простите за вопрос, но чем вызвано появление этого, так сказать, второго состава? Ведь изначально, насколько мне известно, операцией со стороны криминальной полиции руководили именно вы?

Кофе был слишком горячий и обжигал рот.

— На этом самолете мой сын штурманом, — ответил Алекс. — Я узнал об этом слишком поздно. Я не в курсе его расписания.

«Мы не так часто звоним друг другу», — хотел добавить он, но передумал.

Не сводя глаз с Алекса, Эден села за стол.

— Понимаю.

Она быстро пролистала папку и подала Алексу несколько бумаг:

— Вот здесь. — Эден показала пальцем. — Эрик Рехт, это он?

— Да.

Алекс сделал очередной глоток. Горячо, чертовски горячо. В дверь постучали. Эден подняла голову.

— САЛ только что прислала списки пассажиров и членов экипажа, — объявила вошедшая в кабинет женщина. — Мы проводим их по нашим базам, результаты будут в течение нескольких минут. Я позвоню, если обнаружу что-нибудь достойное внимания.

— Отлично. — Эден хлопнула ладонями по столу.

Дверь закрылась.

— По каким это базам вы хотите их провести? — поинтересовался Алекс.

— По всем возможным. Посмотрим, значатся ли там эти люди. Вполне вероятно, кто-то из них фигурирует в наших списках, но, если это связано с превышением скорости на дороге, случай не представляет для нас интереса.

Алекс кивнул. СЭПО интересовало, есть ли на борту самолета люди с преступным прошлым.

— Наши предложения я уже изложила по телефону. Вы обсуждали их со своими коллегами?

«Да, — мысленно ответил Алекс, — причем обсуждение было коротким, поскольку лучших идей ни у кого не нашлось».

— Вынужденная посадка — оптимальный вариант в сложившейся ситуации. В этом мы вас поддерживаем, — сказал он вслух.

— Прекрасно! — воскликнула Эден. — Я говорила с сотрудниками САЛ, которые выходили на связь с пилотом. Сам он ничего предложить не может, а значит, сделает так, как мы решили.

Алекс на это надеялся. Он обрадовался, когда узнал, кто командир экипажа захваченного судна. С Каримом Сасси Алекс познакомился на дне рождения Эрика, и тот произвел на него самое благоприятное впечатление. «Он уверенный в себе, — сказала Диана, — и рассудительный». У Карима Сасси приятная жена и очень милые дети. Он абсолютно надежен и, как кажется, не имеет привычки витать в облаках, подобно его Эрику.

«Витать в облаках. Разве не этим ты сейчас занимаешься, Эрик?»

— Кстати, — вспомнил Алекс, — вы уже поставили в известность родственников членов экипажа?

— Пока нет, — покачала головой Эден. — Мы всеми силами стремимся избежать утечки информации. Во всяком случае, пока не попытаемся совершить вынужденную посадку. Никто не сможет поручиться за успешность операции, если нам это не удастся.

Алекс кивнул. Он понимал, что Эден права. Мысленно он молился, чтобы все прошло благополучно. Что, если случится самое худшее и самолет разлетится на куски? Как сообщить потом об этом ничего не подозревающим родственникам?

Этого нельзя допустить ни в коем случае.

Если самолет взорвется, для Алекса все будет кончено.

Он глубоко вздохнул.

— Алекс?

— Со мной все в порядке.

— Если вы хотите отказаться от участия в этой операции…

— Я уже сказал — со мной все в порядке.

Это прозвучало резче, чем ему хотелось, но Алекс не мог допустить и мысли, что будет отстранен от этого дела.

— Вы должны знать, что никто ничего не будет от вас утаивать, — продолжала Эден. — У вас есть мой прямой номер, на который вы в любой момент сможете позвонить.

Алекс знал, что Эден говорит правду, тем не менее он уже передумал отступать. Не хотел уподобляться Петеру, который сломал себе жизнь, потому что не смог справиться со своими эмоциями.

— Спасибо, но я решил остаться.

— Хорошо.

Эден взяла телефон и набрала какой-то номер.

— Мы здесь, — сообщила она в трубку. — Подойдешь?

Почти в ту же секунду дверь открылась и в комнату вошел мужчина лет пятидесяти с небольшим. Он был высок и подтянут, возраст выдавали лишь морщины на лице. Незнакомец протянул руку.

— Алекс Рехт, — представился Алекс.

— Деннис.

Алекса удивило, что мужчина не назвал своей фамилии.

— Деннис руководитель нашей следственной группы здесь, в СЭПО, — пояснила Эден.

Мужчина сел за стол рядом с Алексом, напротив Эден.

— Как ваши дела? — спросил он.

— Мы собираемся позвонить в САЛ и выйти на контакт с самолетом, — ответила Эден. — Он уже миновал воздушное пространство Швеции и Норвегии.

— Где он приземлится?

— Мы говорили с норвежцами, они согласны его принять, если только летчику удастся развернуть машину в обратном направлении.

Эден снова сняла трубку телефона, набрала номер, записанный на листке бумаги, и включила режим громкой связи. В САЛ ответили после трех сигналов. Потом раздались звуки, свидетельствующие об установлении соединения.

17

11:45

Алекс ожидал услышать Эрика, но в динамике раздался голос Карима Сасси. «Разумеется, — подумал Алекс, — кому еще отвечать на звонки полиции, как не командиру экипажа».

Эден представила Алекса и Денниса и назвалась сама. Карим говорил отрывисто, но линия была достаточно чистой, и проблем со слышимостью не возникало.

— Как настроение на борту? — спросила Эден.

— Как обычно, — ответил Карим.

Эден наморщила лоб:

— Простите?

— Никто, кроме нас, еще не знает, что произошло.

— Я неудачно выразилась. Как настроение команды?

В динамике раздался шум.

— Держимся.

— Никто не паникует? — поинтересовался Деннис.

— Нет.

— Молодцы, — похвалила Эден. Она включила компьютер, не спуская глаз с телефона. — Каким курсом вы следуете?

— Все еще на автопилоте, курс на Нью-Йорк.

Об этом Алекс не подумал. Ведь это естественно, они летят в США. А может, есть свои преимущества в том, чтобы держать их за пределами воздушного пространства Швеции?

— Вы не предлагали какой-то альтернативный маршрут?

— Ответ: «нет».

— Однако взяли с собой хороший запас топлива?

— В Нью-Йорке ожидается шторм.

— Сколько дополнительных часов вы сможете продержаться в воздухе? — Деннис повторял вопросы, которые уже задавали Кариму раньше.

— Топлива хватит на двенадцать часов полета.

У Алекса закружилась голова. Двенадцать часов — явно недостаточное время для выполнения правительствами двух стран двух нереальных условий.

— Вы прекрасно держитесь, Карим, — продолжала Эден. — У нас есть предложение, над которым вам стоит подумать.

Было что-то заискивающее в том, как Эден произнесла эти слова. Один из самых высокопоставленных чинов СЭПО, она не приказывала и не давала распоряжений этому пилоту. Она всего лишь просила. Потому что сейчас, находясь за штурвалом самолета, следующего рейсом 573, Карим, и никто другой, был хозяином положения.