Стальное перо - Алексей Макеев

– Ну, как вам свидетель? – поинтересоваться он. – Просветил?

– Не то чтобы очень, – пожал плечами Гуров. – Интересного много рассказал, но фактически помог мало. Он больше рисовался.

– Правда, паруса из Германии возят, потому что своих нет или свои плохие?

– Есть и свои, есть и импортные. И фирмы-поставщики есть, и магазины в Москве есть. Хотя осталась еще категория людей, которые по старинке полагают, что импортное всегда лучше отечественного. Если этот парень, чье тело нашли в казино, и правда немец, он вполне мог прихватить парусную ткань, собираясь приехать в Россию. Часто бывает, особенно в разгар сезона, что в торгующих фирмах ткань заканчивается, и приходится делать новый заказ. Сезон, одно слово. А про немца этот Серега ничего не знает. Двое африканцев тут тусуются – студенты из «Дружбы народов». Кореец есть, бельгиец приезжал этим летом.

– Ясно. А я тут с народом пообщался, – заулыбался Крячко, – прикидывался новичком, который хочет заняться яхтами. Мол, с детства тяга была, а финансовое положение позволило вот только. Понимаю, легенда хиленькая, но прокатило. Вы, ребята, не представляете, сколько желающих сразу объявилось развести меня на бабки. Мне уж и яхты предлагали, и всякую фурнитуру совали, причем чуть ли не «сейчас сбегаю принесу». А еще тут полно девиц, которые так и липнут к яхтсменам. Не к спортсменам, конечно, а к тем, кто просто любит кататься.

– Следы какого-нибудь немца нашел?

– Иностранцы тут крутятся, но немца ни одного не нашел. Бельгиец был, но уже уехал. Визиток вот надавали… штук десять. – Крячко вытащил из кармана стопку и стал перебирать. – Вот, сервисное обслуживание и ремонт любой сложности… поставки оснащения… продажа яхт от лучших производителей мира на заказ. Слушайте, тут такой интересный мир открывается с этими яхтами!

– Ясно! – задумчиво почесал бровь Гуров. – Ты, Маркин, займись этим клубом. Пообщайся со своим одноклассником, покрутись тут пару дней, с народом поговори, под какой-нибудь легендой. Через два дня ты мне должен совершенно точно ответить на вопрос, а появлялся ли в этом клубе некий немец, который потом куда-то исчез. И привозил ли он паруса для яхт из Германии. Или, может, обещал кому-то привезти. Понял? Ответить с полной уверенностью.

– Придется отрабатывать все яхт-клубы, – попытался вставить лейтенант.

– Все и отрабатываются, – с улыбкой похлопал Маркина по плечу Крячко. – Ты не переживай, мы это и без тебя сообразили. Не обижайся, я шучу, – сменил он тон, увидев, каким хмурым взглядом одарил его лейтенант. – Просто ты не в курсе, что МУР уже начал отрабатывать все подобные заведения, а тебе мы этот клуб оставляем, потому что у тебя тут одноклассник, тебе легче через него в любые круги здесь влезть.

Насчет всех яхт-клубов Крячко, конечно, приукрасил. Выделить столько оперативников на отработку такого количества организаций было сложно. Непозволительная роскошь заниматься сразу всем лишь одним делом. И отработка этой версии может занять слишком много времени. Поэтому Крячко и Гуров еще вчера наметили себе три наиболее вероятных яхт-клуба, которые следовало отработать в первую очередь.

Принцип должен быть простым, и такой принцип они нашли. Почему парусная ткань оказалась на складе подпольного казино? Во-первых, потому что один из руководителей был яхтсменом. Это самая простая версия, сразу приходящая в голову. Но никто из допрошенного персонала «ни сном ни духом» не ведал о подобных пристрастиях таинственного управляющего Саши, и никто сам не увлекался таким видом спорта. И среди постоянных посетителей, пользующихся какими-то привилегиями в казино, таких не нашлось. Оставалось одно – паруса привезены кому-то из близких друзей Саши.

И тут же возникал второй вопрос: а почему паруса привезли в казино, а не сразу в яхт-клуб, где должна стоять яхта гипотетического заказчика? Ответ напрашивался сам собой: яхт-клуб находится не в черте города. Но таких яхт-клубов в Подмосковье несколько. Была еще одна подсказка: это должен быть солидный яхт-клуб, престижный, раз у кого-то из его членов есть друзья в Германии, которые привозят парусную ткань оттуда. Да и сам немец наверняка не связывался бы с третьеразрядным клубом.

Пироговское водохранилище встретило сыщиков легким ветром, заставляющим слегка ежиться. Но именно этот свежий ветерок и собрал сегодня в «Яхт-клубе Олега Федорова» такое количество любителей этого вида спорта: и яхтсменов, и зрителей. На песчаном пляже отдыхающих было немного, зато за столиками двух открытых кафе и на лавочках вдоль набережной было людно. Многочисленные зрители любовались открывающимся зрелищем. Вдоль берега сновали виндсерферы на своих досках с треугольными парусами. Некоторые из них падали и потом никак не могли поднять парус из воды, вызывая у зрителей бурю эмоций.

Дальше от берега курсировали яхты. Легкие спортивные суденышки лавировали в поисках ветра, делали элегантные развороты, меняли галсы под одобрительные возгласы зрителей. А еще дальше виднелись паруса круизных яхт. Гуров и Крячко шли вдоль берега, присматриваясь к людям. Увы, в двадцать первом веке в России трудно на взгляд отличить иностранца от гражданина своей страны. Если ты, конечно, находишься в Москве или Подмосковье, а не в захолустной деревушке под Оренбургом.

– Нет, тут мы никого не найдем, – во второй уже раз заметил Крячко. – Тут обыватель сидит, который приехал покупаться, позагорать, на водном велосипеде подружку покатать да мороженого покушать. А нам специалист нужен, человек, «ушибленный» яхтами и вообще этим спортом.

– Судя по машинам, – кивнул в сторону автомобильной парковки Гуров, – нужные нам люди тут есть. Я сужу по стоимости не менее полутора миллионов.

– Тогда пошли вон туда. – Крячко показал на кафе с экзотическим названием «Джон Сильвер» и довольно приличным изображением одноглазого пирата с костылем под мышкой и попугаем на плече. Угадывалось даже сходство с актером Борисом Андреевым.

Сыщики искали не просто яхтсмена, много знавшего о яхтах. Они искали человека состоятельного, который имел бы собственную яхту, тратил периодически деньги на смену оснащения, знал бы поставщиков, качество и цены. Конечно, было бы проще сделать официальный запрос всем руководителям московских яхт-клубов, можно просто разослать оперативников по этим клубам, чтобы они быстро и напрямую задали руководителям вопросы, а не пропадал ли у них гражданин Германии.

Можно, но, учитывая, что искомый человек не просто пропал, а был убит и что его тело завернуто в парусную ткань, применявшуюся для изготовления парусов яхт, делать такие открытые беседы и запросы не стоило. Можно было вспугнуть убийц и тех, кто эти убийства организовал. А ведь они вполне могли иметь отношение к яхт-клубам. И чем дольше преступники не догадываются, что полиция вышла на их след, тем лучше. Правда, могло оказаться, что яхт-клубы и яхтсмены с убийством никак не связаны, но это уже следующая версия.

– О-ба-на! – раздался совсем рядом мужской голос. – Начальнички! Сколько лет, сколько зим!

Гуров обернулся и мысленно чертыхнулся. Мало того что в них с Крячко узнали работников уголовного розыска, так узнал еще и их бывший «клиент». Этого типа по кличке Халва Гуров сажал лет восемь назад. Они с Крячко тогда распутывали дело, связанное с крупными аферами и хищением бюджетных денег. Потом к нему подключились уже оперативники из управления по борьбе с экономическими преступлениями, но начиналось все банально – с разработки преступной группировки, которая начала активно шантажировать бизнесменов. Халва тогда пошел по второстепенному делу и получил не очень много.

– Хорошо выглядишь, – кивнул Гуров, оглядывая молодого мужчину с ног до головы. – Как-то и язык не поворачивается называть тебя по старинке Халвой. Как ты там по паспорту-то числишься? Помнится, красивое сочетание было… Максим Халецкий!

– Точно! – обрадовался мужчина. – Во память! Вы нас что, всех помните?

– Работа такая, – вставил Крячко. – Вы же нам как родные.

Халецкий был одет в легкие летние брюки и тенниску с эмблемой «Яхт-клуба Олега Федорова». Это во многом меняло дело. Понятно, что такие тенниски направо и налево не раздавались, а имели возможность их получить и носить либо члены клуба, либо люди, входившие в окружение самого Олега Федорова. Или почетные гости, но бывший уголовник Халва как-то не ассоциировался со званием почетного гостя.

– Да уж, – криво усмехнулся он. – Родня! Роднее некуда. Отцы!

– А ты, никак, обижаешься, что мы тебя поймали за руку и посадили, – улыбнулся Гуров.

– Не имею привычки, – покачал головой Халецкий. – Зона отучила обижаться. И сажал меня не полковник Гуров или Крячко, а Краснопресненский суд. А я по жизни философ. Жизнь – это игра: кто кого переиграл, тот и наверху. Тогда вы меня переиграли. По-честному! И вообще вы люди государственные, вы за это зарплату получаете. Как говорится, ничего личного. А вас блатные уважают, Лев Иванович.