Плата за свободу - Ян Покровский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Мистер Уайт, хочу сказать вам, что с одной стороны это очень поучительная, а с другой стороны, очень познавательная история. Скажите, а как вы попали в Техас?
- Как только я услышал, что руководство штата Техас отвергло расовое неравенство и запретило законы Новой Свободы, особенно касающиеся «фёрстменов», не раздумывая бросил свою опостылевшую работу и приехал сюда. Я полностью согласен с политикой штата – все расы равны. Почему у черных должно быть больше прав, чем у белых или наоборот? Любую привилегию нужно заслужить, но привилегия должна распространяться не на всю расу, а на конкретного человека.
Еще меня удивляет, почему слово «негр» стало синонимом унижения. Чернокожие обижаются, когда их называют неграми. Вы ведь не обижаетесь, когда вас называют «белым»?
- В моем штате – это не обидное слово, а вот в других штатах Америки слово «белый» уже становится чуть-ли не ругательством. Еще немного и белых будут называть «евроамериканцы», - с усмешкой сказал Эванс.
- Вот и я про то же. В смысловую нагрузку на слово или понятие сильнейший отпечаток накладывает существующее общество, а вот формируют эту смысловую нагрузку специально, я бы даже сказал – целенаправленно. Вот, например многострадальное слово «негр» - долгое время оно было синонимом рабства, а потом и дискриминации по цвету кожи. Данная ситуация возникла на основании многолетнего исторического процесса, когда рабов из Африки нещадно эксплуатировали на плантациях. В свою очередь это привело к высокомерному отношению белокожего общества к чернокожему населению Америки вплоть до 80-х годов двадцатого века. В тоже самое время, этим же обществом формировалась линия на превосходство европейской расы над всеми остальными. Все это было сделано специально, чтобы держать чернокожее население в узде, поручать им всю грязную работу, а белое население могло пользоваться результатами их труда. Хочу вам сказать, что мне, например, нисколько не обидно, когда меня называют негром. Это моя раса. Это мой цвет кожи. Почему я должен стыдиться моего родового начала?
Еще один немаловажный фактор – целенаправленная политика замалчивания слова «негр», подмены его на другие, как считалось, более лояльные определения выходцев из Африки с черным цветом кожи. Нас, чернокожее население Америки, стали называть «афроамериканцы» или просто «афро». Мне кажется, это было сделано с единственной целью - отнять у нас связь с родиной, сделать нас придатком белого европейского общества, удалить из нашей памяти индивидуализм и все то, что нас, в итоге объединяет. Скажу вам прямо, это практически удалось, но тут все спутала теория «фёрсменов». И здесь я вижу опять целенаправленную политику. Кто-то усиленно продвигал и продвигает сейчас превосходство «фёрстменов», только мне, если честно, совершенно не понятно – зачем?
По странному стечению обстоятельств в начале двадцать первого века вдруг какой-то кукловод решил повернуть отношение всего белокожего населения Америки к чернокожим на противоположное. Белые вдруг вспомнили, что они угнетали чернокожих рабов и стали выплачивать нам многомиллионные компенсации за рабство наших далеких предков. И тут моя чернокожая раса многое упустила – мы могли потребовать бесплатного образования, а мы требовали бесплатной еды. Мы могли получить возможность бесплатно посещать музеи, театры, выставки, а мы променяли культуру на дармовые материальные блага - модную одежду, обувь, телевизоры, гаджеты. Мы могли воспитывать своих детей в стремлении к самосовершенствованию, а мы привили им понятие вседозволенности.
После принятия конгрессом США закона о «фёрстменах» многое изменилось, и далеко не в лучшую сторону. Практически все министры, все руководящие должности в аппарате правительства и государственных учреждений заняли «фёрстмены», у которых максимум 8 классов образования. Закономерный итог - падение производства, огромная безработица, инфляция, колоссальные долги государства, которые просто нечем отдавать.
Про образование я уже вообще молчу – обязательным считается только 5 классов начальной школы. Кто закончил 8 классов считается очень образованным человеком. И как следствие – полная деградация как населения так и институтов власти, декаданс колоссальных масштабов. Наркотики, похоть, чревоугодничество стали основой нашего общества.
- Вы интересный собеседник, мистер Уайт, и как я понял, очень образованный человек, что сейчас большая редкость, - Эванс поднялся со стула, собираясь уходить, - мы с вами еще побеседуем. У меня к вам есть много вопросов по теории образования, а сейчас – до свидания, и поскорее выздоравливайте.
Глава 2
В два часа ночи двадцать шесть человек из состава спецподразделения службы безопасности штата Техас скрытно заняли исходные позиции недалеко от центра реабилитации при министерстве социальной поддержки США города Хоп. Все бойцы по праву считались профессионалами, прошедшими не один десяток боевых операций. Они умели обращаться с оружием, электронными средствами поддержки и самое главное, все как один, были идейно подкованы. Они понимали главное - вся их нелегкая работа направлена на сохранение жизни и здоровья детей и близких, на защиту общества и ценностей, которыми они дорожили.
Спецотряд занял позицию в небольшом парке, расположенном в трехстах метрах от цели. Ночь выдалась безоблачная и тусклый свет луны слабо освещал пошарканные скамейки, растрескавшиеся асфальтовые дорожки и переполненные мусорные баки. Бойцы отряда старались использовать все естественные препятствия, чтобы сохранить скрытность – кусты, канавки, кучи опавшей листвы. Их боевые бронированные скафандры, оснащенныесистемой маскировки «Хамелеон», быстро поменяли цвет, и теперь ни одного из них нельзя было различить, даже подойдя вплотную. За спиной у каждого, надежно закрепленная магнитными захватами, висела автоматическая винтовка. В боксе на правом бедре хранился боевой пистолет. Командир спецподразделения, майор Николас Браун, разделил отряд на две группы. Первой присвоили позывной «пчелки», второй - «муравьи». В каждой подгруппе имелся свой специалист РЭБ, пулеметчик, медик и боец, скафандр которого оборудован противотанковым гранатометом, способным поражать бронированные цели управляемыми ракетами на расстоянии до трех тысяч метров.
Все бойцы отряда многократно просмотрели снимки со спутника, сохранили в памяти тактического компьютера подробные карты местности и изучили планы зданий центра реабилитации. Комплекс представлял собой четыре корпуса, построенных по периметру прямоугольника, окруженного высоким забором с колючей проволокой. В центральном въезде был оборудован пост охраны, внутренний двор центра постоянно сканировали многочисленные датчики и видеокамеры. В дополнении ко всему внутренний двор патрулировали четыре охранных дрона, медленно облетавших территорию на небольшой высоте.
Николас Браун
