Академия попаданок. Третий семестр - Алексей Калинин

и подстроил нам эту западню? Вернется сейчас в Академию, а Фендюлятор его озолотит… Или Хозяйка… Кстати, надо воспользоваться положением и узнать — что это за фигура.

— Ты не лзесь, ты действительно слысала это по ноцам, — хмыкнул Дровень. — Осталось понять, цто это ознацает…

— Господин Дровень, только Хозяйке этого не передавайте, — взмолилась я, выламывая руки, как актриса, которой позарез нужно получить золотую статуэтку Оскар. — Она не должна этого знать…

— Хозяйка долзна всё знать, иначе нарусится равновесие в этом мире. Так цто не перезывайте, я долозу всё в луцсем виде. А вы, — Дровень повернулся к эльфам, — убейте их. Васа миссия выполнена.

Эльфы снова подняли луки и нацелились на нас. Дровень взмахнул платком и рядом с ним прорезался синий овал телепорта.

— Ницего лицного, просто вы мне не нравитесь, — сказал Дровень на прощание и исчез в овале.

На поляне остались мы и эльфы. Холодные голубые глаза бесстрастно осматривали нас, словно выбирая на телах место, куда пустить стрелу.

Я уже собиралась повернуть камень, чтобы вытащить своих друзей из-под обстрела, когда эльфы опустили луки и отвернулись от нас. Отошли в сторонку. Причем не просто так, а словно они были рабочими на предприятии и сейчас прозвучал гудок об окончании работы. Эльфы о чем-то в полголоса переговаривались, один даже расхохотался. Им только сигарет не хватало, чтобы дополнить образ мужчин на перекуре. Стоят, травят анекдоты, а мы тут сидим и вспоминаем все прегрешения, чтобы было за что ответить на небе.

— Эй, а вы чего? — спустя долгую минуту спросила я.

— Ничего, — ответил эльф, который целился до этого в меня, а Дровень его назвал Разнаразом. — Дровень сказал, что наша миссия выполнена, мы можем уходить.

— Но… он же сказал нас убить, — зачем-то напомнил Шмур.

— Вам так это необходимо? — склонил голову эльф.

— Нет-нет, не стоит себя утруждать, — поспешно вмешалась я. — Мы можем подождать и прийти потом. Лет через сто, например.

— Ну и хорошо, нам стрел тратить не придется.

Эльфы повернулись и собрались уже было уходить, когда я решилась их окликнуть.

— Эй, ребята, а вы кто такие? Почему помогаете Дровню?

— Мы Серые эльфы, — ответил Разнараз. — Дровень нас нанял устроить засаду и подмешать в ручей снотворное. Мы всё исполнили, поэтому сейчас собираемся вернуться обратно в Серые земли.

— А почему Серые? — не смогла я удержаться от вопроса.

Любопытно же, в самом деле. Скорее всего, Разнараз был тут самым главным, поскольку остальные не сказали за всё время ни слова.

— Вы, люди, оцениваете эльфов по отношению к вам. Если эльфы делают вам зло, то они темные. Если делают добро, то Светлые. Нам же наплевать на вас, поэтому мы Серые, — сказал Разнараз и отвернулся.

Я хотела ещё спросить о Дровне и Хозяйке, но эльфы сделали несколько быстрых шагов и пропали в кустах. Ни один листик не шелохнулся, они испарились подобно призракам в ночи. Вот только сейчас был день.

— Да уж, крутые ребята, — покачала я головой. — Взять бы таких в помощники, можно было не переживать о разведчиках.

— Да я бы с ними одной рукой справился, — выпятил худую грудь Шмур. — Вот только за вас переживал…

Я только хмыкнула в ответ на его слова. Потом повернулась к Агапе.

— Подруга, а ты что такое им рассказала? Почему Дровень тебе поверил?

— Когда перенесли в Стратуин, у меня с собой был mp3-плеер, вот я и слушала по ночам аудиокнигу «Не время для драконов» Перумова и Лукьяненко. Оттуда и запомнила стих. Так что я не обманула Дровня — я действительно это слышала ночью. А ты и в самом деле иногда болтаешь во сне, но в основном материшь Джулию… Так что я не обманула Дровня, лишь слегка сказала не то, что он хотел услышать.

10

Весь последующий день мы топали за Шмуром. Последствия от снотворного прошли, но в голове ощущалась какая-то легкость, как будто вышла после задымленного тамбура пригородной электрички на конечной станции.

Птицы наблюдали за нами с веток точно также, как компьютер Похотуна следил глазами портретов за студентками. Мне даже пришло на ум — а не очередная ли это волшебная следилка. Ну а что? Перемещаемся мы с места на место, а кто-то далекий сидит сейчас в комнате с кружкой какао и прихлебывает, следя за нами, как за героями реалити-шоу.

Конечно же, комары вряд ли были чьими-то глазами, так как по дороге эти орды потерпели большие потери, но и мы почти с ног до головы оказались исследованы кровопийцами. Особенно неудобно и больно было на привалах, когда приходилось вместо уборной пользоваться кустиками. Если вы были на природе с ночевкой, то можете представить всю прелесть лесной прогулки без репеллента.

За то время, пока не прозвучал приказ Шмура остановиться на ночлег, мы с Агапой на двоих семьдесят три раза упали, восемнадцать раз провалились по колено в скрытые подо мхом овражки, сорок два раза увернулись от еловых лап, которые старались хлестнуть по лицу шишками, тридцать шесть раз выдирали волосы из сухих березовых веток и семьсот восемьдесят четыре раза прокляли Шмура за то, что не мог выбрать дорогу поровнее.

— Да чтобы тебе по телевизору одна реклама шла, — со стоном упала на мох Агапа. — Неужели не мог раньше остановиться? У меня ноги почти по колено стерлись.

Вот, представляете как устала моя сдержанная подруга, если позволяет себе такие проклятия. Надо ли говорить, что употребляла я, когда идти было уже невмоготу?

— Девушки, да что вы такие слабые? Для нас это всего лишь прогулка по лесу. Я даже специально не торопился, чтобы вы могли за мной успеть, — хмыкнул Шмур.

Так он ещё и не торопился? Несся как конь от пожара, да ещё и подпрыгивал. Я хотела кинуть в него шишкой, но это действие было слишком энергозатратным. Хотелось просто лежать в позе морской звезды и смотреть на темнеющее небо.

Агапа тоже развалилась неподалеку и стоном дала отказ двигаться куда-либо. Даже комаров она убивала через силу, словно раздумывала — шлепнуть гада, или пусть напьется и сам лопнет от жадносит? Кстати, точно такие же мысли приходили и мне в голову…

Шмуру пришлось одному собирать хворост и рвать лапник. Мы его только благодарили измученными взглядами.

Сколько же в нем было энергии…

Да уж, на нем пахать можно было, а он милостыней побирался.

Именно так я ему и сказала, когда он вывалил перед нами свою добычу. Среди лесных орехов затесалось несколько неплохих белых грибов и штук