Тест на безопасность - Полина Олехнович

Вероника посмотрела на него с невольным восхищением, но тут же спохватилась и строго напомнила:

– Вы прекрасно знаете, что лазер можно использовать только в исследовательских целях. Мы же подписали договор!

Стерхов даже не удостоил ее взглядом.

– Роланский, оказывается, ваше мозговое окостенение заразно. Матвеева, деточка, а кто сказал, что это не исследования? Мы просто сделаем макросрез, увеличим, так сказать, статистическую выборку…

На заросшем щетиной лице проводника появилась наглая усмешка.

Доктор, молча, достал из рюкзака лазерный скальпель и протянул начальнику экспедиции.

Матвеева тяжело вздохнула и последовала его примеру.

Теперь оставалось дождаться, когда Лиля придет в себя и сможет самостоятельно передвигаться. Стерхов уселся на рюкзак, вынул из кармана спецкостюма свои любимые галеты.

– У вас есть замечательная возможность заняться изучением окружающей среды. Чем больше информации мы предоставим в Управление, тем больше будет прибавка к базовому гонорару.

Роланский, ворча что-то про чокнутых и превратности судьбы, сделал несколько фотоотпечатков, Вероника Матвеева запасалась образцами почвы, Яна Зорина погрузилась в изучение растительных тканей. Саливанов «колдовал» над Лилей: измерял пульс и давление, делал экспресс-анализы, какие-то инъекции.

Пострадавшая девушка тяжело дышала, кожа пожелтела.

– Кажется, я сделал все возможное, – вздохнул доктор, – но у нее сильно поражена печень, вряд ли в этих условиях…

– Она для нас – только обуза, – перебил, подошедший юрист, – мало того, что это девица социально опасна, так еще и приходится возиться с ней, задерживаться.

– Предлагаешь бросить девчонку в лесу?! – разозлился Саливанов, выпрямляясь во весь рост, – это все равно, что усыновить ребенка, а потом вернуть его обратно.

– Это лучше, чем испортить себе всю жизнь.

– Да ты…да ты…, – доктор никак не мог подобрать нужное выражение. Коротким прямым ударом в челюсть, он уложил Роланского в заросли бело-оранжевых трубок, – Бездушный сукин сын!

– Ты за это еще ответишь! – прошипел юрист.

При падении он повредил хрупкий ствол одного из растений – на фестстеперов вновь обрушился град зазубренных сегментов. Правда, он сильно уступал предыдущему.

Несколько ядовитых «стрел» вонзились в грунт буквально в паре сантиметрах от ног Саливанова.

– Вам что жить надоело, придурки?! – рявкнул Стерхов.

– Извините, босс, – громы и молнии померкли в глазах доктора, – но этот урод…

Он осекся на полуслове – Лиля открыла глаза. Лицо Саливанова мгновенно преобразилось – от гнева не осталось и следа:

– Попробуй, пошевелить пальцами… Получается, молодчина!

Уже через пятнадцать минут хрупкая златовласка могла сидеть, а через полчаса чувствительность вернулась и к ее ногам.

Начальник экспедиции с сомнением посмотрел на девушку.

– Идти-то сможешь?

Она сделала несколько неуверенных шагов.

– Ноги ватные. Но ничего, расхожусь.

– Я помогу, – вызвалась Матвеева.

Стерхов и Саливанов встали плечом к плечу. В одной руке каждый держал лазерный нож, в другой щит (на всякий случай).

– Раз, два, три, пошли! – скомандовал начальник и оба мужчины двинулись в гущу ядовитых зарослей, срезая десятки полых трубок. Остальные члены экспедиции поспешно следовали по образовавшемуся проходу. Вероника поддерживала Лилю. Вырубленный туннель зарастал прямо на глазах, но никакой защитной реакции у растений не последовало. Гипотеза Стерхова нашла подтверждение.

Через некоторое время фестстеперы с радостью заметили, что лес редеет.

Саливанов поравнялся с Зориной.

– А ты показал себя героем, – лучезарно улыбаясь, сказала она.

– Никакого геройства – вынужденные обстоятельства, – скромно ответил Роман. Но было заметно, что он польщен.

– До чего же все-таки скользкий и мерзкий тип этот Роланский, – понизив голос, продолжала девушка, – лучше бы его парализовало или совсем убило ядом.

Саливанов присвистнул.

– А ты жесткая девочка. Тебе, что его совсем не жалко? Он же тоже человек.

– Такие люди как сорняки, только засоряют планету.

– Осталось потерпеть три дня, и ты его больше не увидишь.

– И тебя, наверное, тоже? – спросила Зорина, заглядывая в блестящие, маслянистые глаза доктора.

– Это почему?

– Мы живем в разных городах. У нас разный образ жизни. Ты весь такой респектабельный. Наверное, владеешь частной клиникой или что-нибудь в этом роде. По выходным обедаешь в ресторане, почитывая новости, неспешно прогуливаешься с женой и детьми…

– Очень интересная история, – перебил Роман, улыбаясь – но не совсем про меня. Частной клиникой я не владею, хотя довольно заметная величина в своей области, жены и детей у меня тоже нет. В ресторанах я иногда обедаю, это точно. А свободное время провожу на теннисном корте. А ты, как проводишь досуг?

– Днем болтаюсь в торговых центрах, вечером зависаю в клубах, – беспечно ответила Зорина, царапая льдинками зеленых глаз.

– Тоже неплохо.

Заросли бело-оранжевых трубок неожиданно закончились. Фестстеперы оказались на краю обрыва, почти вертикально уходящего вниз.

Глава 4

Высота

– Да здесь высота полкилометра! – воскликнула Зорина.

Вся группа застыла, затаив дыхание.

Далеко внизу раскинулась долина, поражавшая яркими контрастными красками. Фиолетовые полосы перемежались желтыми островками; розовый, голубой, белый лежали причудливыми разводами. На горизонте спящим драконом изогнулся горный хребет, охраняя бриллиантовое ожерелье озер. Небо цвета бутылочного стекла припорошила легкая серебристая дымка.

– Готовьте альпинистское снаряжение, – невозмутимо приказал Стерхов.

Фестстеперы зароптали, но подчинились – начали распаковывать рюкзаки. Все, кроме Вероники. Бледная, дрожащая, она тяжело опустилась на землю.

– В чем дело, Матвеева? – с едва заметным раздражением спросил начальник экспедиции.

– Я туда не полезу. Я боюсь высоты, – с трудом выдавила из себя девушка.

– Бросай эти бабские выходки! Здесь тебе не институт благородных девиц.

– Мне страшно. Я не могу, – большие карие глаза Матвеевой наполнились слезами.

– Вставай и привязывай страховку!

– Я не могу…

– А я сказал – можешь! – рявкнул Стерхов.

Безмолвно обливаясь слезами и пошатываясь, девушка поднялась.

Группа начала спуск. Очень медленно, осторожно, метр за метром они перемещались по отвесной стене. Любая оплошность могла стоить жизни.

– Будь проклят тот день, когда я согласился на эту чертову экспедицию! – причитал Роланский.

Матвеева спускалась, не помня себя от страха. Все тело покрылось холодным потом, окаменевшие мышцы не слушались.

Геолог начала переставлять скальный крюк, мелкие камни посыпались вниз. Какая-то неведомая сила заставила девушку проводить их взглядом.

Голова закружилась, сердце сжалось и замерло, пальцы онемели. Крюк соскочил, Вероника сорвалась вниз, обдирая ноги, и беспомощно повисла на страховочном тросе.

Все расплылось перед глазами.

Настойчивый стук в стену. Вероника высвобождается из объятий очередного ухажера, голубоглазого рослого блондина.

– Иди ко мне, не останавливайся, – шепчет он.

Но стук снова повторяется. Девушка вскакивает, накидывает халат, прикрывая шелком пышные формы. Блондин издает разочарованный стон.

Вероника резко открывает дверь в соседнюю комнату. Здесь лежит бабушка – инсульт приковал ее к кровати.

– Ну, что на этот раз? – зло спрашивает девушка, – Я уже приносила тебе воду раз десять, раз десять разогревала кашу, меняла простыни, проветривала… Что еще?! Когда ты оставишь меня в покое?!

Глаза старухи наполняются слезами. Она пытается что-то сказать, но из перекошенного рта вырываются лишь нечленораздельные звуки.

Как же она осунулась! Как постарела!

Вероники становится стыдно. Она садится на край постели, гладит сморщенные бабушкины руки.

– Ну прости меня, прости…

– Эй, Матвеева! Чего висишь как висельник? – закричал Стерхов.

Он пригляделся. Крюк, к которому был привязан страховочный трос Вероники, еле держался в углублении. Еще пару минут и он не выдержит тела девушки.

Конец ознакомительного фрагмента.