Сказка для девушек за тридцать - Елена Глушенко

Лева снял носок, осторожно просунул в него руку и вынул… большой оранжевый мандарин!

— Сюрприз от гномов! — закричала Алла, захлопав в ладоши.

— Ты тоже чуть на него не наступил? — поинтересовалась Лариса, выходя в коридор с куском колбасы в руке.

Алла радовалась, как ребенок. Лева стоял, смущенный и красный.

— Сегодня Рождество! — кричала Алла. — Ночь сюрпризов! Чудеса только начинаются.

«Дай бог», — подумала Лариса. Настроение у нее было совсем не праздничное.

Поначалу она хотела отказаться участвовать в этой затее. Но затем, подумав, после уговоров все же согласилась — другого развлечения все равно не было.

А Лева откровенно обрадовался. Ему хотелось поделиться новостями и… Он хотел увидеть их. Обеих. Особенно Аллу.

Теперь он мог себе в этом признаться.

— Чего это ты сияешь, как новогодняя елка? — мрачно поинтересовалась Лариса, усаживаясь за обеденный стол.

— Потому что соскучился и очень рад тебя видеть, — честно сказал Лева и пристроился рядом.

— Да мы не виделись всего лишь неделю, — усмехнулась Лариса.

— Не всего лишь, а целую неделю, — поправил Лева. — К тому же у меня такие перемены… Даже не знаю, как вам сказать.

— Руби с плеча, — предложила Лариса.

Алла укоризненно посмотрела на подругу.

— Давай, Лева, рассказывай все по порядку.

Она села напротив них и с любовью перебегала глазами с одного родного лица на другое.

— Ну… — Он поправил очки на носу и смущенно улыбнулся. — В общем…

— Ох, Лева, перестань меня мучить, — раздраженно сказала Лариса. — И так нервы ни к черту!

Алла ничего не говорила и с интересом ждала продолжения.

Лева вдохнул поглубже:

— Короче говоря, я записался на курсы парикмахеров. Трехмесячные. Вот.

Он с шумом выдохнул и посмотрел сначала на Ларису, потом на Аллу.

Девушки молчали. Первая недоуменно, вторая восторженно.

Лариса подняла брови, тщательно выбирая слова.

— Ну… Если ты так рад, то я тоже очень за тебя рада, — сказала она осторожно.

Он робко улыбнулся, глядя на Аллу.

— Лева, какой ты молодец! — прошептала та с восхищением. — Я горжусь тобой.

— Правда? — Он почувствовал, как с души свалился огромный камень. — Ты и вправду так думаешь?

Вот теперь он был готов свернуть любые горы.

Мать не одобрила его решения. Она не протестовала, просто всем своим видом выказывала неодобрение — поджимала губы и хранила гордое молчание.

Леву это не смутило, но все же расстроило. Слегка. Поэтому так важно для него было получить одобрение тех, кто был ему дорог. Особенно одной из них.

Полчаса ушло на выяснение всех подробностей и перспектив. Лева в деталях описал салон, его владельцев, обитателей и посетителей.

Он был так воодушевлен, а Алла слушала его с таким восторгом, что Лариса постепенно тоже ощутила душевный подъем. Ее настроение улучшилось, и она почти забыла о своей депрессии.

Варвара вынула из духовки очередной шедевр — телятину с овощами и пряными травами по-провансальски. Крендель чуть не потерял сознание, пока она раскладывала ужин по тарелкам. Ему положили в миску мелко порезанное мясо, он заурчал и успокоился.

Лева открыл вино. Все выпили за новую жизнь в новом году: Алла и Лева — чистосердечно веря в это, Лариса — сильно сомневаясь.

После ужина творческий коллектив, заметно потяжелевший, приступил наконец к реализации своих замыслов.

На самом деле замыслов не было никаких. За прошедшие годы они перепробовали, кажется, все возможные повороты новогодних событий.

— Ну давайте, девочки, сосредоточьтесь, — уговаривал их Лева.

— Не надо было вино приносить, — вяло отмахивалась Лариса.

Крендель разлегся на микроволновке и оттуда сквозь сон созерцал творческую группу. Варвара мыла посуду, прислушиваясь к происходящему.

— Может, опять что-нибудь со злой волшебницей придумать? С Гингемой или Бастиндой, например, — предложила Алла. — Я могла бы сыграть ведьму. Как обычно.

— С таким настроением, как у меня, только мне и играть ведьму, — буркнула Лариса. — К тому же мне по возрасту положено.

Все неловко притихли.

— Тетя Лариса, а вы разве старше мамы? — внезапно спросила Варвара, засовывая мокрую тарелку в сушилку.

Лариса растерялась от неожиданности.

— Конечно, — неуверенно ответила она после паузы.

— А намного? — совершенно бестактно поинтересовалась Варвара.

Лариса покосилась на друзей. Скрывать, собственно, было нечего — все и так все знали, — но говорить об этом все же было не очень приятно.

— На пять лет. На пять долгих, бесконечных лет, — призналась она сумрачно.

— Да? — поразилась Варвара. — А я думала, вы младше мамы. Ну, в крайнем случае ровесница.

Лариса хлопала глазами и не знала, что сказать. А Варвара простодушно продолжала:

— Вы так молодо выглядите. И вообще… Вот я и думала…

Жизнь заиграла новыми красками. Настроение стремительно улучшалось. Лариса ощутила прилив энтузиазма и в приступе великодушия предложила:

— Алла, давай на этот раз я буду злой ведьмой, а ты — спящей красавицей.

— И что я буду делать? Спать под елкой? — растерялась Алла.

— Точно, — подхватила Варвара. — Ты будешь спать и хранить секрет того, где спрятан мешок с подарками.

— И что дальше?

— А дальше, — вдохновенно продолжала Варвара, — прекрасный принц тебя поцелует, и ты все вспомнишь.

Алла посмотрела на Леву, Лева посмотрел на Аллу, и оба покраснели.

— Там будут дети, — напомнила Лариса. — Обойдемся без близости. Давайте лучше что-нибудь более… Мм…

— Юмористичное? — подсказала Варвара.

— Вот-вот, юмористичное.

Опасный момент миновал. Лева осторожно выдохнул и предложил:

— А давайте я в этот раз буду чудовищем. Для разнообразия. Ну, скажем, зеленым гоблином… Или этим… как его? Злобным орком.

Предложение было неожиданным и открывало новые горизонты.

Дело шло к ночи. Обсуждение ролей и сюжетных поворотов затягивалось.

Варвара сняла Кренделя с микроволновки, пожелала всем спокойной ночи, и они пошли спать.

А творческий коллектив продолжил свои мучения.

25 декабря

Лева

Первый клиент

— Как это — стриги? — испугался Лева. — Я же здесь всего третий день. Я же еще теорию не освоил!

— А чего тут осваивать? — деловито поинтересовалась наставница, коренастая дама средних лет с короткими черными волосами, переходящими на концах в красные. — Теория — это одно, а практика — совсем другое. Стриги давай.