Меч Алдонеса - Мэрион Брэдли

— И чего он пытался добиться? — спросила Каллина. Я совсем забыл о ее присутствии. Об этом я мог рассказывать спокойно.

— А зачем вообще предатель предает? Терра столетиями пыталась любыми средствами — с помощью подкупа, воровства, обмана — заполучить секреты матричной техники. Комин не поддавался, но Кадарин-то знал, что земляне готовы заплатить сколько угодно. Экспериментируя с мечом, он сумел активизировать некоторые энергетические зоны и продемонстрировал это землянам. Но в конечном итоге он обманул и их, открыв в пространстве… нечто вроде дыры, своего рода ворота между мирами, дающие власть надо всем…

Мой голос прервался.

— Будь он проклят, где бы он ни был, живой или мертвый, в этом мире или в ином, отныне и во веки веков! — Я с трудом овладел собой и продолжал уже более спокойно: — Он получил то, что хотел. Но случайно я и Марджори оказались между полюсами…

Я замотал головой. Разве можно рассказать об этом? Чудовищный ужас, что пылал и изливался меж мирами, адский ужас… Марджори, уверенная в себе, бесстрашная на одном из полюсов этого жуткого энергетического источника… И внезапно падающая навзничь, словно подрубленная…

— Мне удалось как-то повредить матрицу и закрыть эти ворота, но для Марджори было уже поздно…

Я замолк, не в состоянии произнести более ни слова, и упал в кресло, закрыв лицо рукой. Каллина быстро подошла ко мне, опустилась на колени и обняла за плечи.

— Я знаю. Лью, я знаю. Я вырвался из ее объятий.

— Ты знаешь! Благодари богов, что ты знаешь не все! — яростно выдохнул я. И тут же, захваченный собственными воспоминаниями, припал лицом к ее груди. Да, она знала. Она пыталась спасти нас обоих. Марджори умерла у нее на руках. — Да, — пробормотал я. — Ты знаешь все остальное.

Голова ужасно болела. И еще, словно доносившееся издалека эхо, я слышал биение ее сердца под тонким шелком платья. Ее волосы нежно, как лепестки цветка, касались моего лица. Я сжал ее тонкие пальчики своей здоровой рукой.

Она откинула голову назад и посмотрела на меня.

— Нас с тобой только двое, чтобы противостоять всему этому, Лью. Хастур связан соглашениями и должен подчиняться решению Совета. Дерик — полный дурак, Реджис — всего лишь мальчишка. Что до Райднау и Ардисов, то они готовы на все, лишь бы сохранить собственную власть. Да они самих себя готовы продать Терре, если сочтут, что это выгодно! В одиночку ты бессилен. А я… — губы ее шевельнулись, но до меня не донеслось ни звука.

Потом она заговорила снова:

— Я — Хранительница. Я могла бы иметь власть, не меньшую, чем у Ашары. Ашара обеспечила бы мне достаточное могущество, чтобы управлять всем Советом, если б я сама ей это позволила. Но я не желаю быть марионеткой в ее руках! И не буду! Совет тянет меня в одну сторону, Ашара — в другую. И Белтран тоже такой!

Мы прижимались друг к другу, как дети, напуганные темнотой. Я чувствовал тепло ее тела. И еще сильнее обнял ее. Она не успела ничего сказать, когда я поцеловал ее. И не сопротивлялась, когда я приподнял ее, чуть откинув ей голову, и снова поцеловал.

Последние красноватые отблески заката гасли за пиком Неварзин; на небе появились первые звезды.

Глава VI

Столетия назад, когда власть Комина была непоколебима, Хрустальный Зал, вероятно, был даже мал для всех тех, кто по праву рождения мог присутствовать на заседаниях Совета. Ровный голубоватый свет лился сверху, озаряя прозрачные стены, сверкавшие зелеными, пурпурными и золотистыми искорками. В полдневные часы здесь возникало ощущение, что находишься в центре радуги; ночью же — что плывешь где-то в вышине по воле ветров в полном одиночестве.

Здесь меня впервые представили членам Комина. Мне было всего пять лет, и я был слишком нескладным, тощим и темноволосым для истинного отпрыска Великого Рода. Однако я отлично запомнил тот спор, который вызвало здесь мое появление. Старый Дувик Элхалайн кричал: «Кеннард Элтон, ты попусту тратишь наше время, ты оскорбляешь священное место, приведя сюда этого полукровку, своего ублюдка!»

И тогда — прекрасно помню и это — мой отец в ярости повернулся и поднял меня высоко над головой.

И они подавились. Никто никогда не осмеливался дважды перечить моему отцу — ярость его производила слишком сильное впечатление. Да, я был и остался полукровкой, ублюдком, чужаком. Малышом я часами сидел здесь, наблюдая бесконечные церемонии, в которых ничего не понимал, ощущая боль от матрицы, прижатой к запястью и транслирующей свой код в мою плоть, что закрепляло мое членство в Комине… Я взглянул на запястье. Да, отметина была видна по-прежнему.

— О чем задумался? — требовательно спросил Дерик.

— Извини. Ты о чем-то меня спросил? Я просто вспомнил, как в первый раз попал на заседание Совета. Тогда нас было больше.

— Ну, раз так, то тебе самое время заняться воспитанием собственных сыновей, мой милый, — рассмеялся он.

Его слова грустью отдались в моей душе. Владения Элтонов, плодородные зеленые долины выше Дэйллона, ждали меня. Я оглянулся, ища глазами Каллину; она сидела, прижавшись к Линнел, в огромном кресле. Дерик подошел к ним, чтобы поговорить с Линнел. Она радостно смотрела на него, да и красивое лицо принца озаряло некое внутреннее сияние. Нет, он вовсе не глуп, просто скучен. И недостаточно хорош для Линнел. Но она любит его.

Случайно мой взгляд встретился с Дио Райднау. Покраснев, она опустила глаза. Сквозь хрустальную призму двери вошел Дайан Ардис, и я нахмурился. Дайан, только Дайан знал, что матрица Шарры находилась у меня. Пока меня не было на Дарковере, Мариус, юнец, мальчишка, презираемый Комином за иноземную кровь, был бессилен. И я — в одиночку — тоже был бессилен, к тому же меня искалечили… Но вдвоем с Мариусом мы представляли огромную опасность для Дайана, для его амбиций и устремлений. Я быстро решился и мгновенно вошел в телепатический контакт с Дайаном. Он нахмурился и поднял голову, тут же выставив защитный барьер. Я не стал принимать вызов. Рано пока.

Вдруг с места поднялся Леррис Райднау и вызывающе оглядел зал. Хастур, не обращая внимания на меня, поднял свой жезл, разрешая ему говорить.

— Комин, я хочу высказать свое личное мнение… Я заметил, что Дио сжала свои кулачки. Неужели Леррис действительно намерен вытащить на обсуждение Совета нашу с ней любовную историю, происходившую на другой планете, и потребовать от меня удовлетворения именно теперь? Но Леррис смотрел не на меня, а на Дерика.

— Лорды, сегодня, когда Комин в разладе с другими властителями Дарковера, наш юный принц должен взять себе жену не из членов Совета и таким образом привлечь на нашу сторону новых могущественных союзников. А Линнел Эйлард тоже способна, выйдя замуж, дать права членства в Комине сильному и преданному нам мужчине со стороны.