Шторм-вор - Вудинг Крис

Моа нахмурилась.

– Тайная полиция? С чего бы Угасшим ее держать? У них не было преступников.

Турпан фыркнул. Он всегда фыркал, когда хотел показать, что ему все равно.

– Так говорят легенды. Ты веришь всему, что слышишь? Да и не важно, для чего этот диск был предназначен, важно то, как мы сможем его применить. Всему свое время. Для начала надо найти безопасное убежище. Мы пойдем в Килатас. Даже Анья-Джакана не найдет нас там. Твоя подруга Чайка сможет нам помочь?

– Если ты думаешь, что нас выследят, к Чайке идти нельзя! – возразила встревоженная Моа. – Мы же приведем за собой погоню!

– Знаю, знаю. Но мы ведь не пойдем прямо в Килатас. Сначала убедимся, что за нами нет «хвоста».

Моа вдруг стало страшно. Она с подозрением оглядела таверну.

– Не волнуйся. – Турпан потянулся, через стол и накрыл ладонью ее худую, бледную руку. – Им нас нипочем не сцапать. Ешь.

Моа нервничала, но доела свою порцию и еще половину порции Турпана – он сказал, что не голоден.

Они нашли кодировщика и обменяли несколько батареек на монеты и платиновые пластинки. Покинув черный рынок, друзья углубились в путаницу извилистых туннелей. Здесь, внизу, в темноте, разместились целые города, подземные поселения. Люди жили в них всю жизнь. Они даже не спрашивали себя, откуда берется энергия для освещения туннелей, не задумывались о том, что произойдет, если свет вдруг погаснет. Искусственный свет этого сумрачного мира был для них так же вечен, как солнце.

Турпан и Моа старались обходить поселки стороной – не хотели, чтобы их увидели и запомнили. Многие скопления хижин или палаток в старых пещерах, которые они миновали, были знакомы Турпану, но в большинстве из них чужаков встречали неприветливо. Вокруг шныряли бродячие псы, бездомные ковыляли по своей бесконечной тропе от одного поселения к другому, опираясь на посохи. Жили под землей и другие создания – всякие твари вроде моцгов, чудовищные полулюди, рожденные вероятностными штормами. Эти, как правило, держались особняком, скрываясь от солдат Протектората.

Турпан часто сверялся с компасом, чтобы убедиться, что они не сбились с пути. Он знал, куда идти, потому что Моа уже давно рассказала ему, где находится Килатас и как его найти. Она вообще не умела хранить тайны, а от Турпана у нее и вовсе секретов не было. Но с тех пор, как она тут ходила, дорога могла измениться, вот Турпан и поглядывал на компас.

Компасы всегда показывали на центр Оро-коса, где находилась Осевая Цитадель, сердце древнего города. Говорили, что внутри Цитадели скрывается генератор хаоса, машина, которая порождает вероятностные шторма, сотрясающие город. И призраков.

Когда Турпан и Моа наконец вышли на поверхность, они обнаружили, что в городе уже сгустились сумерки.

Они поднялись на служебную подвесную галерею, идущую вдоль Западной артерии. Небо над головой было чистым, мирным, звездным. В нескольких метрах внизу стремительно текла вода, освещенные окна домов на набережной отражались в ней мерцающими огоньками.

– Ты только посмотри, какая красота! – сказала Моа, перегнувшись через перила. Она опьянела от радости, снова оказавшись на открытом воздухе. – Правда, здорово?

– Ничего особенного, – ответил Турпан.

Его сейчас больше всего беспокоила возможная погоня. Он боялся ее куда больше, чем признался Моа. Ему не терпелось двинуться дальше.

Девушка оглянулась на него, прядь черных волос упала ей на лицо.

– Ты никогда не спрашивал себя, кто все это создал? – Она махнула рукой в сторону центра города. – А главное – зачем?

Турпан понял, что на Моа нашло философическое настроение, а когда оно на нее находило, с этим оставалось только смириться. Он вздохнул и присоединился к ней в любовании видом.

– Город построили Угасшие. Это всем известно. А потом они нас покинули, или умерли, или еще что-то, и тогда наступило Угасание, и мы с тех пор все пытаемся вспомнить то, о чем забыли.

Но такой ответ явно не устраивал Моа.

– Но почему? Откуда они пришли? Я хочу сказать, как они попали сюда, если не существует ничего, кроме Орокоса?

Турпан пожал плечами.

– Да какая разница? У людей вроде нас с тобой одна забота – выжить.

Моа заметно загрустила.

– Ты правда думаешь, что Орокос – это весь мир? Что там, далеко-далеко, ничего нет? А как же легенды? Как это ты не веришь в прошлое, когда все было мирным и гармоничным? Стоит только взглянуть на то, что оставили после себя Угасшие, чтобы представить себе, как тогда было прекрасно.

– Генератор хаоса тоже они оставили, – возразил Турпан. – И если они жили в таком распрекрасном мире, как говорят, то какого черта они построили эту штуку? Зачем делать машину, которая насылает вероятностные шторма? И почему Угасшие исчезли и оставили нас разбираться с этим?

– Откуда я знаю? Это для всех тайна. Мы вообще мало знаем. Просто каждый во что-то верит.

– Вы с Чайкой два сапога пара. Мечтательницы, витаете себе в облаках… С чего вы решили, будто там, за горизонтом, что-то есть?

– Я же рассказывала тебе об огнях в небе, Турпан. Они…

– Вот-вот. Огни – они и есть огни, ничего больше. Огни в небе. Это может быть что угодно. Но даже если – «если», слышишь! – там что-то есть, как ты об этом узнаешь? Никому не покинуть Орокос. Никому. Сам город этого не позволяет. Ты это знаешь лучше многих других.

Моа действительно это знала. Именно так она потеряла отца. Он хотел убежать из Орокоса, уплыть в океан в поисках земли обетованной. Жаль только, далеко он не уплыл.

– Вот именно! Город! – резко вскинулась она.

Турпан видел, что она разозлилась на него. Он никак не мог понять, почему Моа продолжала верить в дело, за которое погиб ее отец. Может быть, она не хотела, чтобы его смерть была напрасной, пыталась доказать его правоту. А может быть, ей просто нужно было во что-то верить.

– Почему Орокос не позволяет никому покинуть его? – гнула свое Моа. – Почему держит нас здесь, как в тюрьме?

– Например, чтобы мы все не уплыли на поиски несуществующей далекой земли и не погибли, – раздраженно предположил Турпан.

Это был давний, очень давний их спор.

– Я не знаю, Моа. Может быть, это для нашего же блага. Может, причины вообще нет. Просто так устроен мир.

Моа сдалась. Ясно, что Турпана не удастся убедить. У него хватало дерзости, чтобы пытаться изменить собственную жизнь, но признать возможность другой жизни, вне Орокоса, он наотрез отказывался. А Моа, наоборот, считала глупостью бороться против мира, где ты родился, зато цеплялась за мысль о том, что где-то там, далеко, есть другая земля. Земля, где нет угнетения, нет Протектората, нет вероятностных штормов, нет призраков… Земля, где таких, как она и Турпан, не упекут в гетто.

Она посмотрела вниз на волны канала.

– Иногда мне просто хочется броситься в воду, – пробормотала она. – Пусть она подхватит меня и унесет по трубам в море, а там и далеко-далеко, за горизонт. Может, меня прибьет к каким-нибудь берегам…

– Только ты к тому времени будешь уже мертва, – резко перебил Турпан в досаде на то, что они так задержались. – Пойдем.

Они некоторое время шли вдоль канала, а потом галерея кончилась и им пришлось снова спуститься под землю и идти по туннелю, который тянулся под каналом. Он оказался пустым и нуждался в срочном ремонте, рев воды наверху отдавался гулким эхом. Никто этим путем не ходил, поэтому Турпан его и выбрал. Они пробирались через груды мусора, увертывались от капель воды, просачивавшейся через трещины в бетоне.

Моа чуть не наступила на Ваго, не заметив его. Голем сидел, скорчившись в тени за грудой битого камня, и не шевелился. Увидев его в шаге от себя, Моа негромко взвизгнула и отпрыгнула назад. Турпан мгновенно оказался рядом с ней.

Испугавшись ее крика, Ваго отпрянул к стене туннеля. В мигающем свете неисправного фонаря его трудно было разглядеть толком. Но и то, что Турпан и Моа увидели, было очень неприятным зрелищем.