Тайна 'Черного лотоса' (СИ) - Наталья Гриневич

мастей, и разорившиеся чиновники, и купцы. Эти двое были явно из мира «веселых людей».

К девушке подошла женщина преклонного возраста в цветастом платке и повела ее к своему месту.

И снова все «замерли в своем горе» — что будет с ними дальше? Куда их привезут? Кто их купит?

К вечеру в трюм скинули воду и немного еды, если это можно было назвать едой, — засохшие лепешки. Но и за них дрались.

Донгу и Киу не досталось ничего — одной рукой в ладоши не хлопают.

Только к ночи, когда джонка, сопротивляясь волнам, отчалила от берега, к ним пробралась та женщина, что увела привлекательную девушку, и покормила остатками лепешки.

Ближе к рассвету Донг легонько толкнул кангой Киу. Тот сразу встрепенулся.

— Давай, Киу, поворачивайся, пока мы тут совсем не ослабели, — прошептал Донг.

Киу подставил руки, и Донг, прилагая немалые усилия, стал развязывать ему руки. Веревка поддавалась плохо. Но всё же упорство Донга было вознаграждено.

— Только резко не выпрямляй руки, Киу. И вообще будем делать вид, что руки у нас связаны.

Киу кивнул и стал развязывать руки Донга. У него получилось быстрее.

— А как будем ломать кангу? — спросил Киу.

— Сломаем замок и оставим его, чтобы потом было легко снять.

Так прошли утро и день.

А вечером в трюм начали спускаться два пьяненьких матроса.

Тот, что был постарше, с приплюснутым носом, увещевал пьяного и потому более смелого товарища:

— Да подожди ты, Фухуа! Если узнает капитан, нам не поздоровится!

— Не мешай, если сам не хочешь! Я заплатил.

— Да чтоб тебя покарал Бог лодок! Накличешь беду! — Старший пытался удержать собутыльника, но безуспешно.

— Смотри-ка, — причмокнул тот, кого назвали Фухуа. — А ну отойди, старуха! — Он отбросил старуху в сторону и схватил ту самую девушку, которую последней кинули в трюм и которая привлекла своей внешностью внимание Донга и Киу.

Донг стал быстро прокручивал в голове всевозможные варианты развития событий. Если они сейчас нападут на матросов, то что делать потом — выйти из трюма и попытаться захватить корабль? Очень рискованная затея с неизвестным концом. А у них совсем другая цель — пираты.

Они с Киу хотели бежать, когда их высадят на землю. В море далеко не убежишь, да и как вдвоем управлять трехмачтовой джонкой. А еще здесь много «веселых людей», которые наверняка захотят командовать — и тогда и девушку не спасут, и самим придется нелегко.

Дэй говорил, что далеко не всегда надо вмешиваться в ход событий. Они сами найдут тех, кто им нужен. Но внутренний голос шептал — помоги этой девушке.

А девушка уже закричала, моля о помощи.

Киу, обремененный не рассуждениями, а порывами, вскочил первым, за ним бросился Донг, на ходу сбрасывая веревки и кангу.

Киу без усилий, одним ударом, свалил того, кто схватил девушку. Второй от неожиданности начал пятиться, потом вытащил нож и тут же получил удар ногой в голову от Донга.

Донг понимал, что всё получилось слишком шумно, под крики остальных пленников и что ничего другого не остается, как немедленно убрать часового, охраняющего трюм.

Он кошкой метнулся к крышке люка и постучал, чтобы открыли. Часовой с сальной улыбочкой и словами «Что так быстро?» приоткрыл крышку и тут же был сбит ею. Он растянулся на палубе, однако быстро опомнился и уже собрался закричать, но Донг, выпрыгнув из трюма, подскочил к нему и одним коротким ударом в шею заставил молчать. Потом пригнулся и огляделся — вроде всё было спокойно. Из трюма показалась голова Киу — он спешил на помощь.

— Киу, — прошептал Донг. — Освобождай пленников. Нам придется захватить джонку. Женщины и дети пусть, пока всё не закончится, посидят в трюме.

Киу скрылся в трюме.

Не прошло и пяти минут, как из трюма стали выходить оживленные, возбужденные свободой и предстоящей дракой пленники.

— Часть идет на нос с Киу, другие со мной к каюте капитана! — командовал Донг, ощущая себя как никогда сильным. — Не убивать. За борт не бросать. Вязать — и в трюм.

Они не встретили серьезного сопротивления — удивленные, не ожидавшие нападения моряки, те, что несли ночную вахту, сдавались почти без боя. Остальные моряки спали в каютах. Застигнутые врасплох, они безропотно подставляли руки для того, чтобы их связали. Оказавшие сопротивление лежали с ушибами и ранами. Их тоже вязали и волочили к трюму.

Донг с бывшими пленниками без особого труда расчистили дорогу к каюте капитана и проникли внутрь.

И только здесь слуга капитана смог оказать достойное сопротивление. Сухопарый, в серых гетрах, просторной рубахе и коротких штанах, он сразу встал в знакомую Донгу стойку и раскидывал всех, кто хоть на шаг приближался к нему.

Донг приказал всем выйти из каюты.

Противники внимательно наблюдали друг за другом. Потом, кружась, стали проверять защиту и боевые навыки. Донг понял, что соперник ему достался не слабый. Но он, Донг, не может проиграть. На кону его жизнь, управление джонкой, да и поставленные перед ним задачи никуда не делись.

Быть может, этот сухопарый монах — в том, что это монах-воин, Донг уже не сомневался — тоже из «Черного лотоса», только из другого монастыря.

При очередной серии ударов со стороны противника Донг увидел на запястье руки татуировку. Белый лотос. Так вот в чем дело! Но почему он нанялся слугой? Сбежал? У него своё задание?

Донг пошел в атаку — маленький рост имел своё преимущество именно в ограниченном пространстве. Каюта капитана и была небольшой. А его высокому противнику неудобно было наносить удары длинными ногами и делать прыжки. Донг воспользовался этим, применив серию приемов в стиле Тигра и закончив эффектной подсечкой. Ему совсем не хотелось покалечить, а тем более убить противника. Донгу было любопытно узнать, кто его соперник и что он здесь делает. Но сухопарый не давал передышки. Тут же вставал и кидался на Донга.

Рассвело. Туман рассеялся. И первые лучи солнца осветили каюту капитана. Вернее то, что от нее осталось. Всё было разбито или валялось на полу.

Донг быстро сообразил, как воспользоваться солнцем, — он встал так, чтобы его лучи ослепили соперника. И действительно, сухопарый на несколько мгновений закрыл глаза, и этого бы хватило Донгу, чтобы нанести смертельный удар. Но он этого не сделал, а соперник не понял — почему его пожалели и теперь уже не так яростно нападал. Но всё равно это было рискованно и опрометчиво со стороны Донга.

Неизвестно, чем бы закончился бой, но дерущиеся услышали крики с палубы:

— Вокоу! Японские пираты!

Теперь нужно объединяться — или смерть, или снова рабство.