Остров затерянных - Пол Фенимор Купер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все время от озера Маск-Окс стояли ветреные, дождливые или туманные дни. Из-за непогоды отряду однажды пришлось два дня просидеть на берегу реки, Часто в тумане люди не видели опасных порогов, а только слышали шум разбивающейся о камни воды и боялись двигаться вперед. Ночью Бак и Кинг спали в палатке, остальные члены отряда были лишены и этого — им приходилось спать под открытым небом, закутавшись в насквозь промокшие одеяла. Но вот впервые за шесть дней утром показалось солнце, и Бак отправился осматривать местность. Остальные члены отряда пустились в погоню за стадом карибу. Бак определил, что в 80 милях к северу должен быть залив Батерст. Если не изменит удача, то скоро он выйдет на побережье Полярного моря.
Через четыре часа охотники вернулись с четырьмя оленями. В этот день на завтрак был сырой мозг из костей, вареное мясо и густой суп из оленьей крови. Настроение заметно поднялось. Люди снова сели в лодку, и река понесла ее дальше на север.
Через двадцать миль надежда быстро добраться до Полярного моря исчезла: дорогу преградили горы. И река, ударясь о почти отвесные скалы, резко повернула к озеру Бичи, которое уходило далеко на восток. Злой рок преследовал Бака и путал все его планы. Миновать озеро было нельзя — пришлось поднять паруса. Постепенно местность сглаживалась, холмы становились ниже. По берегам озера паслись бесчисленные стада карибу. 15 июля наконец достигли противоположного берега озера, где река поворачивала на восток.
Зона водопадов с перепадом высоты 60 футов растянулась на две мили. Но почему река повернула на восток? Не потому ли, что течет в Гудзонов залив? Куда впадает эта капризная река, должны были установить они сами. Еще семь дней плыли люди, сначала на восток, потом на северо-восток. Река стала шире, с обеих сторон в нее впадали многочисленные притоки, изменился и цвет воды — из прозрачно-голубой он стал оливковым. В реке было много какой-то неизвестной им рыбы. Два дня лодка шла вдоль низких берегов, на которых путешественники насчитали около 20 тысяч карибу. Чем дальше продвигалась лодка, тем безоблачнее становилось небо и теплее воздух: на солнце температура доходила до 84° Ф. Сомнений не оставалось — север был где-то позади. Обнаружив на берегу следы недавнего пребывания эскимосов, Бак решил, что это были эскимосы с залива Честерфилд, находившегося, вероятно, всего в 150 милях.
Дальше река стала еще шире, полуторамильное русло пересекали многочисленные острова и отмели. Это напоминало Баку местность к западу от устья Макензи. Вновь показалось, что отряд на правильном пути и что река скоро повернет на север. По берегам тянулись густые заросли ив, в которых гнездились тысячи кайр. Повсюду встречались мускусные быки и карибу.
Вскоре река сузилась и теперь протекала по глубокому ущелью, между отвесными скалами из красного гнейса. Исчезло всякое сходство с рекой Макензи. Люди Бака очутились «в темной бездне, которая казалась еще глубже от грохота невидимого водопада и от крика трех ястребов, спугнутых с насиженного места приближающейся лодкой. Ястребы не отрываясь смотрели на непрошеных гостей, нарушивших их одиночество». Бак назвал водопад Ястребиным. Он вспомнил рассказы индейцев об опасных водопадах и мрачных ущельях, где гнездятся ястребы, и приободрился: может быть, индейцы правы, и река действительно впадает в Полярное море?
Вырвавшись из ущелья, река повернула к северу, опять стала шире и постепенно превратилась в большое, покрытое льдом озеро с многочисленными заливами. Бак назвал его озером Пэлли — это было одно из озер на реке Больших Рыб, о которых ему рассказывали индейцы. Где-то недалеко должно быть «Зловонное озеро» — так индейцы называли море.
Однако никаких признаков моря не было. Зато пришлось пересечь еще два озера — Гарри и Мак-Дугалл. Как и Пэлли, это были мелкие озера со множеством песчаных островов. Течение реки проследить подчас было невозможно, иногда его и вовсе не было. Лодка двигалась медленно, нередко приходилось проводить ее между льдинами, стоя, по пояс в воде, или отталкиваться баграми. Все чаще встречались на берегу следы эскимосов. Чтобы не быть застигнутыми врасплох в случае неожиданного нападения с их стороны, ночью по очереди несли вахту. 22 июля путешественники вышли из озера Мак-Дугалл и, к великому своему разочарованию, поняли, что продвинулись на север не дальше, чем четыре дня назад, когда только начали пересекать озера.
При выходе из озера Мак-Дугалл отряду пришлось преодолеть не один водопад, как показалось вначале по шуму воды, а «целую серию, затем река снова расширилась до 400 ярдов, почти в центре ее возвышался одинокий утес высотой не менее 300 футов, голый и пустынный. За выступом на западном берегу, скрывавшим выход, начинался новый каскад порогов и водопадов, а справа пенилась и бурлила, разбиваясь о камни, бушующая река. За первым водопадом сразу начинался участок с подводными скалами; вода кипела над ними. В этой части водопад выгибался аркой, бездонные боковые впадины затягивали ледяные глыбы, которые потом рассыпались в воздухе в виде тысячи мелких обломков. Трудно себе представить зрелище более страшное. Ужас был написан на лицах людей».
Тащить лодку с грузом волоком по скользким, неустойчивым камням было опасно. Если бы люди даже и имели силы поднять лодку, то удержаться на мокрых камнях вряд ли удалось бы. Выхода не было — пришлось пустить лодку по течению, через пороги. Ее разгрузили и «приняли все меры предосторожности, подсказанные опытом. Самые сильные были на берегу и сдерживали лодку канатами, привязанными к носу и корме. На лодке остались только Мак-Кей и Синклер — один на корме, другой на носу, с баграми в руках, чтобы не дать лодке удариться о камни. Это было не просто. Мощное течение неудержимо несло лодку к скалам, но люди умело обошли их. Лодка благополучно миновала пороги, потеряв лишь килевую доску».
Вернувшись к порогам, около которых были сложены грузы, Бак велел открыть последний бочонок и выдать всем по заслуженной порции рома. Эти пороги Бак назвал Скалистыми. Весь следующий день люди переносили грузы и только к вечеру смогли отправиться в путь. Теперь Бака больше не волновало, куда течет река, хотя почти неделю
