Фройляйн Штирлиц - Сергей Арсеньев

Минут через пятнадцать упал ответ от Петьки. Алёшу опознали. По всей видимости, это был родной дядя деда Миши и, соответственно, мой двоюродный прадед. Алёша был старшим братом Анны, матери деда Миши. Только вот деда Миша его никогда не видел. Алёша погиб в середине июля 41-го. Летом того года он с матерью и мелкой сестрой ездил в деревню под Смоленском, в гости к бабушке. Там их и застала война. Мать деда Миши и Алёшу вместе с их матерью эвакуировали, но им не повезло. По дороге эшелон разбомбили.

Мать с грудной Аней выбралась из вагона через окно, а Алёша остался. Тогда в их вагоне эвакуировали какой-то детский сад, и Алёша вместе с незнакомой девчонкой чуть постарше него до последнего помогал напуганной малышне выпрыгивать из окон горящего вагона. Под конец они уже просто выбрасывали детей в горящей одежде из окон, не заботясь о том, куда и как они упадут. Ни эта девчонка, ни сам Алёша, выбраться на улицу тогда не успели, так в том вагоне и сгорели. Также сгорели и все вещи, в том числе документы. А семейные фотографии с довоенными снимками сгорели уже в Москве, при пожаре. Поэтому от того Алёши остались лишь устные воспоминания. Единственное, что помнил про него деда Миша, так это то, что по рассказам его бабушки Алёша до войны был председателем совета пионерского отряда в школе.

Я чуть отодвинула штору на окне и посмотрела на Алёшу, копошащегося вокруг лежавшей на земле бесформенной грудой палатки. Надо же. Оказывается, я и его спасла. Если бы не я, он уже больше двух месяцев, как был бы мёртв. А сейчас вон, живёхонек! Палатку поставил, внутрь лезет. Упс. Не, это я погорячилась. Палатку он ещё не поставил. Она на него рухнула, едва он внутрь до половины залез. Пришла кошка, обошла вокруг палатки и Алёши и уселась невдалеке наблюдать за созидательным процессом. Ладно, пусть развлекается на свежем воздухе. Заодно, аппетит нагуляет…

Свою палатку Алёша ставил часа три. Упорный какой. Даже ужинать отказывался, пока не поставит. Закончил он эту эпическую стройку уже в темноте, при свете уличного фонаря над входом в дом. Я сидела на диване в библиотеке, читала томик стихов Пушкина (в переводе на немецкий получилось не очень; по-русски его стихи звучат намного лучше), когда вошла Марта и сказала, что наш гость стоит у входа и ему что-то нужно.

Марта русского языка не знала (или делала вид, что не знает). Алёша по-немецки знал от силы десяток слов, так как в школе учил английский. Пришлось мне идти разбираться, что ему понадобилось. Оказалось, что всё. Он строил, строил, и, наконец, построил. И теперь он хочет кушать и интересуется, когда его покормят.

Поручив Марте организовать Алёше ужин на свежем воздухе (идти кушать "во дворец" тот по-прежнему отказывался), я пошла смотреть на результат титанических трудов старшего брата моей прабабки. Хм… Чего-то она как-то кривовато, по-моему, стоит. И крыша с одной стороны как-то грустно провисла. Но Алёша уверенно заявляет, что всё отлично. Прекрасная, прочная палатка. Только он просит на всякий случай не дотрагиваться до неё руками. А то мало ли что.

Я уже поужинала к тому времени, потому всего лишь попила чай в компании Алёши. Стол и стулья нам с ним из дома вынесли. Алёша поужинал, и мы стали прощаться. Туалет я ему на заднем дворе уже показала где. Он тут не только в доме был, но и на улице один, для садовника, дворника и прочих, чтобы в дом лишний раз не таскались. Матрас, подушку и два одеяла Алёше выдали. Всё, пойду я тоже спать. Пожелав гостю спокойной ночи, я направилась в сторону своей спальни. На пороге дома, остановившись, ещё понаблюдала за тем, как Алёша пробирается внутрь своего жилища. Делал он это так осторожно, будто бы опасался того, что палатка у него заминирована. Но ничего страшного не случилось. Алёша смог залезть внутрь и его домик при этом устоял. Ну, и мне пора, поздно уже.

А под утро меня разбудили мощные раскаты грома. Алёше не повезло. Совсем, как и у Джерома, у нас тут тоже пошёл дождь…

Глава 14.

– Аап-чхи!! Аап-чхи!!

– Не чихай на меня, инфекция!

– Извини, я случайно.

– Держи, пей свою вонючку.

– Фу, гадость какая. Чего она такая противная?

– Сам виноват. Что ты там тормозил под деревом? Постучать не мог?

– Мне было неудобно.

– Зато теперь удобно. Ваши ребята, между прочим, сегодня в поход идут. А ты в постели валяешься. Да пей же ты её быстрее, что ты цедишь по капле!

– Она противная.

– Пей!! Ну, живо! Всё, молодец. На, запей.

– Что это?

– Не бойся, просто тёплая вода.

– Спасибо.

– Ложись. Сейчас Марта тебе горячего молока ещё принесёт. Я уезжаю, вернусь вечером. А ты ложись и постарайся заснуть. И не вздумай опять ходить босиком по полу!

– Извини. Я больше не буду.

– Доктор сказал, что если ты будешь себя хорошо вести и регулярно принимать его вонючую микстуру, через пару дней он тебе встать разрешит.

– Ох. Скорее бы уж. Мне тут скучно. Даже поговорить не с кем, кроме тебя.

– Всё, до вечера. Я поехала, а то охрана заждалась уже.

– До вечера. Спасибо тебе, Эльза…

Когда меня той ночью разбудил гром, я сразу же вспомнила о своём непутёвом родственнике. В палатке он спать будет. Осёл принципиальный. Выглянула в окно. Палатка там была. Правда, если бы я не знала, что это такое, то ни за что не опознала бы в грязно-серой мокрой куче палатку. Дождь шёл, судя по всему, уже довольно давно. Даже не дождь, а довольно приличный ливень. Крупные капли барабанили по траве и асфальтовой дорожке, сильный ветер раскачивал деревья. А где наш принципиальный пионер? В окно я его не вижу.

Выскочив из кровати, побежала спасать этого Алёшу. Простудится ведь! Заодно по дороге обругала охранника. Болван! Приказа у него не было. А самому подумать? Мальчишка на улице под дождём мокнет, а этот идиот сидит и ждёт приказа.

Нашёлся Алёша быстро, я сразу увидела его, когда распахнула дверь. С грустным и унылым видом часового, которого забыли сменить, Алёша, обхватив себя ладонями за плечи, стоял под деревом.

На этот раз упрямиться Алёша не стал, прошёл "во дворец". Весь мокрый, зубы стучат, с одежды вода ручьём стекает. Хорошо бы его было в горячую ванну засунуть, но увы. Это долго. Горячая вода в доме была только днём. Производством горячей воды занимался специальный человек, кочегар. И на ночь он свою печь тушил, чтобы зря уголь не изводить. Конечно, запас нагретой воды оставался, но к утру бак с водой остывал и текущую из крана воду назвать горячей можно было весьма условно. Умыться такой водой можно было без проблем, но согреть ей замёрзшего мальчишку не получится.

И оставался единственный вариант – снять мокрую одежду, вытереться, лечь в постель и напиться горячего чаю. Помимо моей собственной спальни в доме, как я знала, было ещё две гостевых. Но кровати там были не застелены. Более того, я даже не знала, где горничные хранят постельное бельё. А самих горничных не было, на ночь они уходили. Сейчас в доме, кроме меня, лишь шесть человек дежурной охраны должно быть.

Алёша же стучит зубами и на полу под ним растекается лужа дождевой воды. Повела его в свою спальню. Только там есть готовая к немедленному использованию кровать.

Пришли. Рубашку и майку по моей команде он снял быстро, но штаны снимать отказывался, пока я не отвернусь. Кинув ему своё полотенце, я вышла из спальни и прикрыла за собой дверь. Минуты через три слышу, как Алёша кричит, что он уже всё. Захожу обратно. Лежит в моей постели и смущённо улыбается. На всякий случай я дополнительно накрыла родственника и пледом поверх одеяла. Пусть греется. Постель ещё должна быть тёплой после меня.

Затем я осторожно, стараясь не испачкаться, подняла с ковра кучу мокрых тряпок и Алёшкины грязные ботинки. Эту кучу я сложила на полу в коридоре. Утром горничная подберёт и отдаст в стирку. Пока носила, поняла, что чего-то не хватает. Внимательно осмотрела мокрые тряпки. Рубашка, майка, брюки, носки, ботинки. А где же?..

Вернулась в спальню и спросила этого обалдуя, за каким лешим он улёгся в мою постель в мокрых трусах. Снимай сейчас же! Мальчишка страшно покраснел, но видно, что лежать в постели в мокрых трусах ему самому неприятно. Он повозился под одеялом, и через полминуты сбросил на пол ещё одну мокрую тряпку. Осёл. Вот и лежи теперь на мокрой простыне!

Так. А во что бы мне его одеть? Может, ему в туалет сходить понадобится. Не может же он голым по дому расхаживать. Конечно, утром я отправлю гонца в лавку, и одежду Алёшке купят. Но сейчас ещё пяти утра нет. Все лавки закрыты. Собственные вещи Алёши были в его чемодане. И этот чемодан он взял с собой в палатку. Лазить под проливным дождём и искать в руинах палатки чемодан мне не хотелось совершенно. Тем более, с высокой вероятностью все вещи в том чемодане тоже давно промокли.