Лисица, что живёт внутри меня. Анабель - Джой
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Самабах — не самое приятное место, но здесь, рядом с тобой, я чувствую себя настоящим. И я боюсь, что это чувство может сыграть со мной злую шутку. — Он посмотрел на девушку, но та мирно спала, прислонившись спиной к древесной стене. — Как ты можешь спокойно спать, когда я изливаю тебе душу? — его губы дрогнули в горькой усмешке.
Ночь выдалась по-настоящему дождливой. Ливень барабанил до самого утра, превратив сухую почву в небольшое болотце. К счастью для молодых людей, древесный гигант, радушно приютивший их, располагался на небольшой возвышенности. Поэтому вода, стекавшая по земляному холму вниз, обошла стороной их скромное убежище.
Первой проснулась Анабель. Её разбудил яркий солнечный свет, проникший сквозь расщелину внутрь древесной пещеры. Вынырнув из под пиджака, которым Остин заботливо укрыл её ночью, девушка протёрла руками глаза и сладко потянулась. Затёкшая, от неудобного сна, шея ответила на её движения колючей болью. Но Анабель это ничуть не смутило, она уже привыкла к разному роду болей, которые, с непривычки, частенько преследовали её в Самабахе. Укрыв спящего Остина его же пиджаком, девушка вышла из укрытия, чтобы размяться и осмотреться.
Холм, на котором стояло дерево, оказался сухим, словно дождя и не было. Зато внизу красовались грязные лужи, на поверхности которых весело танцевали солнечные блики. Анабель осторожно пробиралась через дикие заросли, с интересом разглядывая лианы, свисающие с веток.
Жирные мухи яркой окраски вальяжно пролетали у самого лица девушки, норовя присесть ей на плечо, или устроиться на рыжих локонах. А маленькие птички, прятавшиеся за сочно-зелёными листьями пальм, подняли оглушительный шум, щебеча на все возможных птичьих языках.
Каблуки на девичьих туфлях обломались ещё в горах и теперь больше напоминали галоши, сшитые из дорогих материалов. Подол платья пострадал не меньше: он был усеян затяжками и мелкими дырочками, а кое-где даже лишился кусочков ткани размером с фасолену. Но всё это Анабель не заботило. Она давно не чувствовала себя настолько живой и свободной, как здесь. В этом, диком и весьма опасном месте.
— А это ещё что? — настороженно произнесла девушка, глядя на виднеющийся впереди силуэт. Она подумывала повернуть обратно, но заметив, что силуэт не двигается, осмелилась подойти поближе. Она пригнулась и мелкими перебежками от дерева к дереву, от куста к кусту, приблизилась к странному объекту. Каким же было её удивление, когда она поняла, что увиденный ей силуэт — ничто иное как обычная статуя. Конечно, для замыленного роскошью глаза Анабель, эта конструкция не представляла собой ничего сверхъестественного, но встретить её в диких джунглях — событие, как минимум, странное.
Некогда белая статуя, знатно посерела и обзавелась плесневелыми потёками чёрного цвета, а кое-где даже обросла мхом, на который с удовольствием садились комары. Но, не смотря на суровость природы, в ней всё ещё можно было узнать восточного юношу с длинными волосами, собранными в хвост.
— Интересно, откуда это здесь? — наматывая круги, вокруг статуи, бормотала Анабель. — Может, это что-то на подобии истукана, которому поклоняются здешние? — размышляла она. — Впрочем, они, вероятнее всего вырезали бы истукан из дерева, а не из камня. — Предположила девушка. — Да, — обратилась она к каменному юноше, — ты в этих местах диковинка похлещи жемчужины Конк, будешь. — Она легонько похлопала статую по каменной руке.
Но стоило ей коснуться холодного скульптуры, как в туже секунду, яркая вспышка света ударила ей в глаза. Ослеплённая, Анабель рухнула на землю, прикрывая лицо руками. Яркая волна света начала медленно скатываться с макушки статуи, освобождая восточного юношу из каменного плена. А дойдя до пят, исчезла, словно её никогда и не было.
Оживший юноша сделал свой первый, за долгое время, вдох и закашлялся согнувшись по полам. Услышав его кашель, Анабель приоткрыла глаза, которые болели, как будто в них плеснули кипяток, и замерла от изумления. Высокий восточный мужчина, разодетый в шёлковый халат и штаны, возвышался над ней как гора. Он был довольно красив и молод, но выжженные чёрные знаки на его теле — пугали и даже отталкивали. Сделав несколько уверенных вдохов, он всё же выпрямился и посмотрел на Анабель, лежавшую на земле.
— Не стоит так шутить! — укоризненно произнёс он. — И верни то, что забрала!
— Вернуть? — проблеяла девушка.
— Да, и поживее! — настойчиво потребовал юноша.
— Но, я ничего у Вас не брала.
— Как же! — фыркнул тот. — Если не отдашь добровольно, то я сам его заберу. Но учти, тебе это не понравится. — Пригрозил незнакомец.
— Не понимаю, о чём Вы говорите.
— Что ж, ты сделала свой выбор! — бросил он и, подойдя к Анабель, одним сильным рывком поставил на ноги. — Что-то в тебе изменилось. — Недоверчиво протянул он, наморщив лоб. — Кажется, твоя одежда была другой.
— Убери от неё руки! — сквозь зубы процедил Остин, появившийся из неоткуда. Он схватил незнакомца за запястье и, сдавив до боли, заставил его разжать пальцы и отпустить девушку.
— Ты кто такой? — корчась от боли, спросил юноша.
— Я — Остин! — представился парень. — А вот ты кем будешь?
— Моё имя Ин Тан! Я — божество из мира людей. — Горделиво ответил тот.
— Божество? — удивлённо вскинул брови Остин. — И ради чего ты здесь?
— Ради того, что забрала девчонка!
— Она то? — Охотник кивнул в сторону Анабель. — Она не могла у тебя ничего забрать! Если только, оно не принадлежало ей.
— Она забрала мой амулет! — нехотя бросил юноша. — А я не могу без него вернуться, иначе… — он осёкся.
— Иначе что? — требовательно спросил Остин.
— Иначе, я умру.
— Вот как! — улыбнулся юноша. — Так значит, мы в одинаковом положении! Я тоже умру, если не добуду амулет из священного древа Ас Пу. — Говоря это, он протянул руку своему противнику и помог ему встать на ноги. — Сколько времени прошло с тех пор, как ты виделся с мёртвым мальчишкой? — спросил он.
— Полагаю, пару часов! — ответсвовал Ин Тан.
— А что если я скажу тебе, что прошло больше пятидесяти лет?
— Не может быть! — запротестовал юноша. — Этого не может быть!
— Может! — возразил Остин. — Тебя заточили в статую, так что это время прошло не заметно для тебя. Но всё
