Восход Акроникса (СИ) - Максим Сорокин

- Определенно. - согласился Викар чувствуя, что уже достаточно отдохнул и вновь облекая руки в огненный ореол магической стихии, готовясь вернутся к работе. Жрец только покачал головой, хотя не стал ругать его за ретивость.

Они работали весь вечер и почти всю ночь. Изредка прерываясь на то, чтобы отдохнуть и выпить воды, ибо лечение отнимало все их силы. Роженица была почти полностью поражена разного рода недугами и если одни уходили легко, то другие не желали отпускать, сколько бы сил на них не тратилось. Грязная кровь вновь разносила заразу, наполняя только что исцеленные части тела новой эссенцией смерти и разложения. В конце концов, им удалось очистить почти весь организм кроме утробы, внутри которой виднелся блеклый силуэт. Сколько бы раз не вычерпывалась порча из вздутого живота, сколько бы не наполняли чистой энергией жизни лоно, все было бесполезно.

Вик посмотрел на бледное от напряжения лицо Измаила и наконец рискнув, озвучил свою догадку:

- Он мертв.

Ребенок был источником заразы. Он умер сам и разлагаясь внутри утробы, убивал теперь и мать, а измученный организм был не в силах избавится от него. Жрец тяжело вздохнул:

- Готовься, я не смогу помочь и все будет зависеть от тебя.

Викар не успел спросить о чем говорит целитель, как тот громко и с невероятной силой в голосе начал читать литанию. Он взывал к своему владыке, прося даровать ему сил, дабы найти в серых пустошах дух несчастного дитя и вернуть обратно в его крохотное тельце. Температура в шатре упала моментально, будто где-то рядом открылся портал в мир смерти, а астрал наполнили тени и призраки, носящиеся вокруг страшным хороводом. Огонь свечи дернулся в предсмертной конвульсии и погас, тут же возродившись в образе черного пламени, взметнувшегося бешеным факелом к самому потолку, но оно не давало света, скорее наоборот, вбирала в себя последние его остатки. Викар без труда понял, жрец собирался вернуть к жизни умершего ребёнка, но ведь это была некромантия. Испуганный разум ещё попытался прокрутить, что некромантия бывает не только черной, но и светлой, однако материализовавшееся прямо перед ним разрубленное напополам лицо утопленника, напрочь выбило все мысли из головы. Дохнуло кладбищенской землей и в этот же момент в руках Измаила, оказавшихся по локоть в крови из собственных порванных вен, появился сгусток сияющей энергии. Мужчина с силой вогнал его внутрь, будто стараясь удержать стремящегося вырваться из-под воды человека.

- Давай! - заорал жрец не своим голосом, в котором слились тысячи других голосов, будто бы звучавших из-за черты смерти.

Раздумывать время не оставалось и Викар изо всех сил начал вычерпывать коросту трупного яда и гноя из крохотного тельца ребенка, заодно вычищая и окружающую его утробу. От напряжения в глазах вспыхнули звезды, а его самого начало тошнить, но он не останавливался ни на секунду, ощущая, как злость на собственную слабость и чувство ответственности, теперь уже за две жизни, придают ему новых сил. Мышцы свело судорогой, все тело одеревенело, но он рвал жилы продолжая работать. Наконец силуэт малыша стал полупрозрачным, а обессиленный Измаил уже содрогался всем телом, пытаясь удержать рвущуюся душу. Он, как и Вик, был готов вот-вот рухнуть без сознания, не в силах сидеть прямо, их обоих начало обжигать остатками силы, которую они не могли удержать. Внезапно десятки рук подхватили их, помогая удержаться на грани сознания, перед носом появилась какая-то дурно пахнущая трава, которая однако быстро вернула четкость зрению и позволила продолжить работу. Тот самый суровый глава общины что-то говорил своим людям, Вик не слышал из-за шума крови в своей голове, но те кидались на помощь им, поддерживая их обмякшие от усталости тела.

В очередной момент, когда Вик на мгновение провалился в забытье, окруженный стенающими призраками мира мертвых и трупным привкусом в пересохшем рту, перед глазами у него появилось видение Вардемы и его ненаглядной Беаты, в прекрасном, голубом платье. То была всего лишь игра его утомлённого разума, но именно это видение напомнило ему то, почему светлый мир так отличался от Кеплера. В нем люди были готовы отдать всех себя, чтобы помочь другим, не ища оправдания бездействию.

Эфир бурным потоком устремился в петлю силы, сплетенную Викаром, и проходя сквозь неё огненным бутоном, изливался из обожжённых от едва сдерживаемой мощи пальцев. Черное пламя свечи и свет магии схлестнулись в жестокой схватке, но мрак неумолимо отступал, под напором сияния колдовских сил. Последнее что запомнил парень, перед тем как окончательно потерять сознание, это появившееся вокруг маленького тельца робкий, но все же различимый ореол ауры, как у любого другого живого существа.

* * *

Возвращение оказалось не таким тяжелым, как того можно было ожидать. Да, голова болела и он все ещё чувствовал смрад той страной, цветастой лачуги, но к прежнему шепотку вокруг, внезапно прибавился громкий и чистый детский плач. Викар открыл глаза и увидел над собой склонившихся людей, с испуганными лицами, на которых сразу стали появляться робкие улыбки.

- Живой. - послышалось со всех сторон. - Хвала Богу Вечной Переправы.

Ему помогли подняться и предложили воды, но пить не хотелось. Он завертел головой, на слух пытаясь определить откуда исходит крик новой жизни и наконец наткнулся глазами на лежащую неподалеку женщину, с новорождённым ребенком на руках.

Парень взглянул на них через тонкий мир, чтобы убедиться что им больше ничего не угрожает. Они были чисты, наполнены силой огня и ветра. Люди вокруг тихо радовались, явно готовясь отметить чудесное исцеление и пополнение их рода, а у входа его уже ждал Измаил, о чем-то общавшийся с главой общины. Они поклонились друг другу и жрец, обернувшись к Вику, поманил того за собой. Их провожали благодарностями и молитвами, а люди в первые в жизни были по-настоящему рады ему и тот даже подумал, а не стоит ли избрать путь целителя, раз его таланты так нужны окружающим. Впрочем, он тут же вспомнил, какой силой жрец вернул чадо к жизни и решил повременить со скоропалительными решениями.

- Это была некромантия? - без обидняков, едва они оказались на достаточном от всех расстоянии, спросил парень.

- Белая некромантия, - поправил его Измаил.

- А в чем разница?

- Целью возвращения в мир души, было не повелевать ею как рабом, а дар жизни, что был отнят у неё кем-то или чем-то ранее. И черная, и белая некромантия черпают силу из единого источника, смерти, но используют её по-разному. Не каждому магу дано обращаться к серым пределам, что лежат за Вечной Переправой, потому не проси меня научить тебя. Это слишком опасно, - жрец говорил негромко, но твердо, так что не оставалось сомнений, просить об этом его, действительно смысла не имело. Немного поразмыслив, он добавил. - Опасно и для тебя и для окружающих.