Голос мертвых - Брайан Ламли

— А как вы догадались, что я англичанин? — спросил он, следуя за человеком вглубь лагеря.

— Да просто потому, что вы не венгр. И потому, что немцы сюда больше не приезжают. Будь вы французом — вас непременно было бы, как минимум, двое-трое, причем все в шортах и на велосипедах. Честно говоря, я и не знал точно. И если бы вы мне не ответили, то, наверное, так бы и не узнал. Во всяком случае, наверняка. Но как бы то ни было... вы очень похожи на англичанина.

Гарри рассматривал повозки, изысканно украшенные причудливо вырезанными магическими знаками, великолепную резьбу по дереву. Различные символы были выполнены очень искусно и совершенно естественно включались в общий декоративный фон, словно по специально разработанному проекту, предназначенному для того, чтобы замаскировать их. Однако, присмотревшись повнимательнее, хотя и стараясь сделать вид, что интерес его совершенно случаен, Гарри понял, что все именно так и есть, символы действительно сознательно скрывались.

Особый его интерес в этом отношении вызывал катафалк, стоявший поодаль от остальных повозок. На ступеньках его сидели бок о бок две женщины в черных одеждах. Головы их были опущены на грудь, а руки безвольно свисали по бокам.

— Умерший король... — произнес Гарри и краем глаза заметил, как вздрогнул его новый знакомый. И тут в голове у него все встало на свои места, словно разбросанные фрагменты головоломки соединились вдруг в единую картину.

— Откуда вы знаете? Гарри пожал плечами.

— Такое количество цветов и чеснока свидетельствует о принадлежности повозки богатому и знатному человеку и соответствует положению цыганского короля. Там, внутри, его гроб, не так ли?

— Там два гроба, — ответил цыган, настороженно косясь на Гарри.

— Вот как?

— Второй предназначен для его жены. Вон той, худой, что сидит на ступеньках. Сердце ее разбито, и она не думает, что надолго переживет мужа.

Они присели на выпиравшие из земли угловатые корни дерева и Гарри вытащил пакет с сэндвичами. Сам он не был голоден, но собирался угостить ими своего цыганского “друга” в обмен на добрый глоток сливовицы.

— И где вы намерены похоронить его? — наконец спросил он.

— Там, у подножия гор, — ответил цыган, беспечно мотнув головой куда-то на восток, однако Гарри почувствовал на себе его настороженный взгляд.

— Я видел впереди пограничный пост. Они вас пропустят через границу?

Цыган улыбнулся, отчего загорелое лицо его сморщилось, а в лучах пробивавшегося сквозь кроны деревьев солнца сверкнули золотые, зубы.

— Мы пользовались этим путем еще задолго до появления здесь границы и вообще каких-либо опознавательных знаков. Неужели вы думаете, что они осмелятся остановить похоронную процессию? Тем самым рискуя навлечь на свои головы проклятия цыган?

— Старинные проклятия цыган все еще играют вам на руку? — улыбнулся в ответ Гарри.

— Да, это так, — просто и без тени улыбки ответил тот.

Оглядываясь вокруг, Гарри поднес ко рту бутылку и сделал из нее большой глоток. Он чувствовал, что все остальные мужчины табора исподтишка наблюдают за ним, делая при этом вид, что продолжают обустраивать лагерь. Он видел, что все они напряжены, насторожены, и никак не мог решить, что же ему делать. С одной стороны, ему показалось, что он нашел способ перейти границу, И в то же время его не покидало ощущение, что цыгане с удовольствием возьмут его с собой.

Самым странным было то, что он не испытывал абсолютно никакой враждебности ни к этому человеку, ни к его сородичам, которые — теперь у него были основания для такой уверенности — оказались здесь совсем не случайно, а, скорее всего, затем, чтобы заманить его в ловушку. Он их совсем не боялся. По правде говоря, он сейчас меньше, чем когда-либо в своей жизни, испытывал страх. Вопрос был в другом: следует ли ему спокойно позволить им захватить его в плен или все же стоит попытаться выйти сейчас из лагеря? Следует ли ему намекнуть, что он понимает ситуацию, и раскрыть свои подозрения или лучше продолжать играть роль невинного простака? Короче, что лучше: “тихо” последовать за ними или поднять шум и поставить себя под удар, может быть, оказаться избитым до полусмерти.

И все же в одном он был уверен: Яношу он нужен живой, он хочет встретиться с ним один на один, лицом к лицу, а это значит, что зганы едва ли прибегнут к насилию. Возможно, сейчас, когда он попался на крючок, лучше будет вести себя спокойно и позволить этому чудовищу подтащить его ближе К себе. Во всяком случае, до определенной степени.

«...Когда он разинет свою огромную пасть, прыгай внутрь, ибо внутри он мягче...»

— Я вспомнил эти слова? — заговорил Гарри на языке мертвых. — Или ты снова здесь, Фаэтор?

— Возможно, и то и другое вместе, — послышался хриплый голос из самых глубин его мозга.

Гарри кивнул, будто бы в ответ на какие-то свои мысли.

— Значит, это был ты. Очень хорошо, будем играть по твоим правилам.

— Прекрасно. Поверь мне, ты... мы... держим всю игру в своих руках.

— Могу я немного отдохнуть у вас? — спросил Гарри цыгана, когда они удобно устроились под деревьями. — Здесь так тихо и спокойно. Я мог бы посидеть и не торопясь изучить карту, чтобы спланировать дальнейший маршрут. — Он сделал еще один большой глоток сливовицы.

— А почему нет? — ответил тот. — Можете быть уверены, вам ничего не грозит... здесь, во всяком случае.

Гарри вытянулся, положил голову на портплед и раскрыл карту. До Халмашу было... что-то около шестидесяти миль. Солнце только что прошло зенит, время едва перевалило за полдень. Если табор тронется в путь в два часа дня и если они будут двигаться со скоростью примерно шесть миль в час, к полуночи они, вполне возможно, доберутся до Халмашу. И Гарри вместе с ними. Он даже приблизительно не мог представить, каким образом они сумеют провести его через пограничный контроль, но в том, что они это сделают, ни на минуту не сомневался. Как не сомневался в том, что среди орнаментов и резьбы, украшающих катафалк цыганского короля, видит летучую мышь с горящими красными глазами, взлетающую с горлышка урны.

Гарри закрыл глаза, сосредоточился и мысленно обратился к Фаэтору на языке мертвых.

— Я думаю, что раз и навсегда испугал Яноша, пригрозив ему тем, что вторгнусь в его разум.

— Это было весьма смело и дерзко с твоей стороны, — ответил Фаэтор. — Хитрый блеф. Но ты совершил ошибку, и твое счастье, что уловка сработала.

— Но я только следовал твоим инструкциям, — возразил ему Гарри.

— Очевидно, я не совсем точно выразился, — поправился Фаэтор. — Я имел в виду лишь, что твой разум — это крепость, и если он попытается проникнуть в него, тебе следует разобраться в причинах его желания, проникнуть в его мысли и определить их направление. Я отнюдь не хотел сказать, что ты должен в буквальном смысле войти туда. В любом случае это невозможно. Ведь ты же не телепат, Гарри.