Бандиты семидесятых. 1970-1979 - Федор Раззаков

Он подошел к незнакомцу и вежливо попросил составить ему компанию до ближайшего опорного пункта милиции. «Это зачем еще?» – удивился мужчина. Удивились и товарищи Микулина, которые не нашли в действиях незнакомца никакого состава преступления. «Пройдемте, я вам там все объясню», – продолжал настаивать на своем Микулин. И тут незнакомец не выдержал. Рука его потянулась к сумке, лицо исказила недобрая гримаса. «Проваливай, парень», – процедил он. Дальнейшее произошло молниеносно. Микулин бросился к незнакомцу и, прежде чем тот успел выхватить из сумки свое смертоносное оружие, свалил его с ног. Стоявшим рядом товарищам не оставалось ничего иного, как броситься ему на помощь. Задержанным оказался преступник, который планировал нападение на одну из городских сберкасс.

Как участковый бывшего артиста посадил

На страницах этой книги я уже неоднократно приводил примеры самоотверженной работы участковых инспекторов, когда они, рискуя жизнью, обезвреживали особо опасных преступников. Однако, учитывая, что в те годы подобных преступников было не так много, как сегодня, подавляющая часть советских «анискиных» видела их только в кино и в основном имела дело с другим контингентом: хулиганами, пьяницами, тунеядцами (по советским законам все трудоспособные граждане должны были где-нибудь работать, в противном случае их могли посадить в тюрьму). Среди последних тогда оказался достаточно известный человек – Николай Годовиков, который был известен миллионам зрителей как исполнитель роли Петрухи в культовом фильме «Белое солнце пустыни».

Несмотря на огромный успех этой ленты у населения, она так и не смогла стать пропуском в большой кинематограф для Годовикова. Снявшись после нее в нескольких посредственных фильмах, он ушел из кино, переквалифицировавшись в разнорабочие. Однако из-за дружбы с «зеленым змием» бывший актер нигде подолгу не задерживался и в итоге к началу 79-го вновь нигде не работал, перебиваясь с хлеба на воду в обшарпанной ленинградской коммуналке. И размеренную жизнь Годовикову портил один человек – местный участковый. Вспоминает бывший актер: «Кино сыграло отрицательную роль в моих отношениях с милицией. У меня не сложились отношения с участковым. Он мне говорил: „Ты вот снимался в кино, сыграл Петруху, а я простой участковый. Но, если захочу, я тебя посажу“. Я спрашивал: „А тебе-то какой интерес от этого?“ И он мне вот так простенько объяснил: „Ты живешь один в 25-метровой комнате, а я с семьей мыкаюсь в 18 метрах“. Это меня взбесило, я могу иногда резкое что-то сказать или какой-то поступок резкий совершить, даже, может быть, неожиданно для себя самого. И я сказал ему прямо: „Послушай, ты приехал из Псковской области и хочешь, чтобы у тебя сразу дворец был. У тебя в твоем Скабаристане дом с участком стоит, моего рядом нет, но меня, ты знаешь, как-то жаба не давит, мне это безразлично“. Ну и в итоге он меня посадил за тунеядство…»

Но на этом участковый не успокоился. Не прошло и нескольких месяцев после того, как Годовиков сел в тюрьму (суд приговорил его к году заключения в колонии общего режима), как участковый собрал в жэке дворников и разрешил им взять из квартиры бывшего артиста все, что понравится. Те и забрали практически все. А что не понравилось, по приказу того же участкового снесли на помойку.

Новые преступления клюквенников

Тем временем продолжает свою преступную деятельность банда клюквенников (похитителей икон) под руководством Михаила Зацепина. Как мы помним, свое первое преступление банда совершила в октябре 77-го , ограбив Знаменскую церковь в селе Красное Ивановской области. Все похищенное было продано гражданам иностранных государств, которые затем вывезли предметы церковной утвари за пределы Советского Союза. Легкость, с которой было совершено это преступление, и деньги, которые грабители за это получили, подвигли их на новые преступления. В итоге в последующие месяцы Зацепин и K° совершили еще несколько подобных преступлений на территории Центральной России. Так, 9 мая они ограбили церковь в деревне Чихачево Пестяковского района Ивановской области на сумму свыше 5 тысяч рублей.

Спустя семь месяцев провернули новое дело: в ночь с 14 на 15 декабря 1978 года проникли в Николо-Вашскую церковь села Вашка Переславского района Ярославской области. Действовали как обычно: разбили окно на первом этаже и, пользуясь тем, что церковь не охранялась, похитили оттуда 41 икону (общая сумма составила 10 050 рублей) и два десятка других предметов церковной утвари (11 050 рублей). Все похищенное вскоре было продано иностранцам. Однако эти деньги вскоре закончились, и клюквенники вновь взяли в руки фомки. В ночь с 4 на 5 марта 1979 года они наведались в Никольскую церковь в городе Солнечногорске Московской области. Правда, здесь их добыча составила гораздо более скромную сумму: было взято 15 икон и десяток других предметов на общую сумму 6347 рублей. Вот почему, подсчитав барыши, грабители приняли решение в ближайшие дни совершить еще один налет, чтобы наверстать упущенное.

Новая вылазка была совершена в ночь с 12 на 13 марта . На этот раз святотатцы выбрали местом преступления Свято-Введенскую церковь, что в поселке с неблагозвучным названием Холуй Южского района Ивановской области. Трое грабителей приехали туда поздно вечером на двух автомобилях. Действовали по давно опробованному сценарию: главарь оставался в головной машине с рацией, а двое подельников с помощью ножниц по металлу срезали замок с церковной двери и проникли внутрь. На этот раз грабители сорвали куш, который стал самым крупным за все время существования банды. Они украли 32 иконы на общую сумму 132 350 рублей, а также прихватили другие предметы (венцы наголовные венчальные, серебряные ковши, кадило из белого металла, кресты и т. д.) на сумму 61 500 рублей. Всего они вынесли из церкви пять мешков с предметами религиозного культа и, вернувшись в Москву, спрятали их в гараже главаря. Преступники были настолько удовлетворены количеством похищенного, что следующее ограбление совершили только спустя восемь месяцев.

Короли дефицита

Среди нарушителей закона в СССР спекулянты составляли достаточно большое количество. По сути, это была целая армия численностью в несколько миллионов человек. Особенно много их развелось в 70-х годах, когда такое понятие, как «дефицит», прочно вошло в обиход. Милиция, как могла, боролась с этим явлением, однако выкорчевать его с корнем была не в состоянии – причина явления была в самой экономике.

Между тем спекулянты имелись в каждом крупном городе, но особенно их привлекала Москва. Что понятно: в столице была сосредоточена огромная масса зажиточного населения, а также сюда стекались все торговые потоки. Поэтому спекулянты оккупировали практически все крупные и средние магазины, торгующие одеждой и бытовой техникой, а также увеселительные заведения вроде театров и концертных залов (этих спекулянтов называли «билетной» мафией). Кроме этого, существовали еще «книжная» мафия (ее представители дислоцировались у крупных книжных магазинов вроде «Дома книги» на Калининском проспекте, «Дружбы» на улице Горького, «Пушкинской лавки» в проезде Художественного театра, на Кузнецком Мосту и т. д.); «музыкальная» (специализировалась на продаже модных грампластинок) и ряд других.

Особенно армия спекулянтов активизировалась накануне праздников. У таких барыг купить можно было все: от импортных лезвий до дубленок. Милиции они не боялись, поскольку «земля» была ими «прикормлена». Страх на них наводили только летучие отряды союзного БХСС, которые периодически устраивали облавы. Но в стране повального дефицита переловить всех спекулянтов было практически невозможно. Ловили лишь отдельных представителей, а потом оповещали об этом население посредством прессы. Так, накануне женского праздника – 7 марта 1979 года – в газете «Вечерняя Москва» была опубликована подобная заметка.

Речь в ней шла о разоблачении в столице шайки спекулянтов футболками. Возглавлял шайку резчик тканей производственного швейного объединения «Вымпел» Баранов. Он скупал футболки в магазине «Спорттовары» по госцене в 3 рубля 50 копеек, после чего дома при помощи трафарета наносил на них краской различные рисунки, которые придавали изделиям более товарный вид (например, ляпал туда фотографию группы «АББА» или портрет Аллы Пугачевой). Готовые изделия паковались в полиэтиленовые мешочки, аккуратно заклеивались при помощи паяльника. На мешочки вешались бирки, снятые на «Вымпеле» с импортных тканей.

Когда все было готово, товар отдавался посреднику, который платил Баранову за каждую футболку от 7 до 12 рублей. Тот же, в свою очередь, впаривал их москвичам и гостям столицы уже за 20–25 рублей. Взяли спекулянтов, в общем-то, случайно. Гонец нес партию товара к спекулянту на «толчок», что издавна функционировал на Беговой улице, и на него обратил внимание милиционер. «Что в чемодане?» – поинтересовался страж порядка у парня. Тот попытался убежать, но был схвачен. В отделении милиции чемодан открыли и обнаружили там 99 упакованных в мешочки футболок. В итоге Баранов получил по суду три года колонии, его напарник – на год больше.