Дом Цепей (litres) - Стивен Эриксон

И оба покатились в клубах пыли, пепла и обломках костей — вниз. Шипящий рывок, и вот они — ослепшие, задыхающиеся — уже падали вниз в струях сухого дождя. И тяжело приземлились на следующий склон, который тоже подался, понёс вниз, точно ревущая лавина. Они падали — вместе с костяными осколками и железным хламом, — и казалось, что падение длится бесконечно.

Лостаре нечем было дышать — они тонули в густой пыли, погружались в сыпучие, густые волны, затем вновь вырывались наружу. И падали вниз, вниз, в абсолютную тьму. Внезапный болезненный удар — кажется, о дерево, — затем изношенный, покоробленный паркет — и снова вниз.

Опять удар и паденье.

Затем Лостара покатилась по плитам под напором пепла и мусора, пока наконец не остановилась, с хрустом ударившись спиной о камень. Слева вверх поднимался холодный воздух — она протянула руку, пощупала — и ладонь провалилась в пустоту там, где должен был быть пол. Пустоту. Лостара лежала на каком-то выступе, и что-то ей подсказывало, что упади она с него, то приземлилась бы уже прямо в объятья Худа.

Чуть выше и справа послышался кашель. Толчок — сверху посыпались пепел и кости.

Ещё один такой толчок, и она свалится с края. Лостара повернула голову налево и сплюнула, затем попыталась заговорить. Слово вырвалось наружу с хрипом и присвистом:

— Не…

Снова кашель, затем:

— Что «не»?

— Шевелись.

— Ого. Звучит нехорошо. Всё плохо, да?

— Плохо. Опять уступ. Опять провал… И тут, думаю, можно падать вечно.

— Благоразумное применение моего Пути в текущей ситуации кажется осмысленным, ты не находишь?

— Да.

— Одно мгновенье…

В воздухе над ними возникла тусклая сфера света, еле пробивавшего клубы пыли.

Она приблизилась… выросла. Стала ярче.

Осветив всё наверху.

Лостара молчала. Грудь ей свело судорогой так, что было не вздохнуть. Сердце бешено колотилось. Балки. Над ними высился деревянный крест высотой с четырёхэтажное здание. Поблёскивали громадные, изъязвлённые штыри.

Которыми к кресту прибили…

…дракона.

Крылья широко расправлены, приколоты к балкам. Задние лапы пробиты насквозь. Шею захлестнули цепи, удерживавшие массивную клиновидную голову так, словно зверь смотрел в небо…

…на море звёзд, отмеченное тут и там мерцающими туманностями.

— Он не здесь… — прошептал Жемчуг.

— Что? Да ведь он же прямо…

— Нет. То есть да. Но… присмотрись. Его окружает сфера. Это карманный Путь, мирок сам в себе…

— Или вход, — предположила Лостара. — Запечатанные…

— Врата. Ох, Королева Грёз! Думаю, ты права. Но всё равно его сила до нас не доходит… хвала всем духам, богам, демонам и взошедшим, и…

— Почему, Жемчуг?

— Потому, девочка, что эта драконица — аспектирована.

— Я думала, все они такие.

— Верно. Ты меня постоянно перебиваешь, Лостара Йил. Аспектирована, повторяю. Но не на какой-то Путь. О боги! Поверить не могу…

— Да будь ты проклят, Жемчуг!

— Отатарал.

— Что?

— Отатарал. Её аспект — отатарал, женщина! Это Отатараловая драконица!

Некоторое время оба молчали. Лостара начала постепенно отползать от края, перенося вес очень медленно, замирая всякий раз, когда пыль начинала струиться из-под неё.

Повернув голову, она разглядела Жемчуга. Тот раскрыл свой Путь так, что завис в воздухе над пеплом. И не сводил глаз с распятой драконицы.

— Мне бы тут пригодилась помощь… — проворчала Лостара.

Он вздрогнул от неожиданности, затем посмотрел на неё.

— Да. Прими мои глубочайшие извинения. Сейчас, я разверну Путь…

Она почувствовала, как поднимается в воздух.

— Не сопротивляйся, девочка. Расслабься, сейчас ты подлетишь ко мне и перевернёшься в вертикальное положение.

Лостара заставила себя замереть, но в итоге только напряглась и застыла неподвижно.

Жемчуг усмехнулся:

— Не слишком грациозно, но и так сойдёт.

Полдюжины ударов сердца спустя она зависла в воздухе рядом с ним.

— Попробуй снова расслабиться, Лостара.

Она пронзила Когтя раздражённым взглядом, но тот уже снова смотрел вверх. Она тоже неохотно подняла глаза.

— Она ведь ещё жива, представляешь? — прошептал Жемчуг.

— Кто же мог такое сделать?

— Кто бы это ни был, нам стоило бы от души поблагодарить его, её… или их. Это создание пожирает магию. Поглощает Пути.

— Все древние легенды начинаются с того, что драконы — сама сущность магии. Как же такое создание вообще может существовать?

— Природа всегда стремится к равновесию. Силы ищут симметрию. Эта драконица — ответ на существование всех других драконов, что жили прежде или будут жить в будущем.

Лостара закашлялась и вновь сплюнула, затем поёжилась.

— Имперский Путь, Жемчуг… чем он был до того, как… обратился в пепел?

Коготь покосился на неё, прищурился. Он пожал плечами и начал отряхивать пыль с одежды.

— Не вижу смысла задерживаться в этом жутком месте…

— Ты сказал, что здесь были врата — но не эти, как я понимаю…

— Да. Там, за выступом. Думаю, в последний раз ими воспользовался тот, кто прибил дракона к кресту. И почему-то не запечатал врата за собой.

— Какая беспечность.

— Скорей уж, невероятная самоуверенность, я бы сказал. Только на сей раз спускаться будем чуть более организованно, хорошо? Тебе не нужно шевелиться, предоставь это мне.

— Такая перспектива приводит меня в ярость, Жемчуг, но ещё хуже то, что другого выбора я не вижу.

— Тебе ещё не надоели голые кости, девочка? Можно было бы просто мило улыбнуться в ответ.

Лостара пригвоздила его стальным взглядом. Жемчуг вздохнул:

— Уже неплохо выходит, девочка. Но надо ещё поработать.

Когда они пролетели над выступом, Лостара в последний раз подняла взгляд, только не на драконицу, а на звёзды над ней.

— А что скажешь об этом ночном небе, Жемчуг? Я не узнаю созвездий… и никогда прежде не видела такого странного свечения.

Коготь хмыкнул:

— Это чужое небо — совершенно чуждое. Дыра, ведущая в чуждые владения, бессчётные миры, в которых живут невероятные твари…

— Ты на самом деле не знаешь, да?

— Конечно, не знаю! — огрызнулся Жемчуг.

— Так почему бы так и не сказать?

— Потому что веселее творчески домыслить, разумеется. Да и как мужчине привлечь внимание женщины, если он будет всё время признаваться в собственном невежестве?

— А ты хочешь привлечь моё внимание? Что ж ты сразу не сказал? Теперь-то я буду каждое слово ловить! В глаза тоже нужно восхищённо заглядывать?