Съемочная площадка - Джун Зингер

Наконец он произнес, как бы вспомнив о приличиях:

— Может, хочешь что-нибудь выпить?

Я покачала головой, не в состоянии произнести ни слова. И тогда он подошел ко мне и, не касаясь меня руками, зарылся лицом в вырез моей блузки. Я непроизвольно застонала. Колени мои задрожали, начали подгибаться, и он крепко схватил меня и прижал к себе.

Он взял меня на руки и отнес в спальню, где стал раздевать. Глаза мои были закрыты, и я ничего не видела. Я только чувствовала его руки, раздевающие меня, его губы, целующие мою грудь, я слышала его шепот: «Ты так прекрасна», а затем я почувствовала, как он поцеловал меня, я почувствовала вкус его языка, а затем где-то внутри меня зародились какие-то неведомые силы, они начали расти, расти, пока не лопнули оглушительным взрывом, и я застонала и широко открыла глаза. Именно сейчас я впервые изменила Тодду Кингу, а все то, что было раньше — в приемной доктора, — все это до настоящего момента не имело ни малейшего значения.

Я покидала его с нежеланием, с большим нежеланием, чем мне бы хотелось. Я отправилась домой, вспоминая торт, который мне в этот день показала Сьюэллен — торт с надписью «Я люблю тебя, Говард». Однажды, в той крохотной квартирке, рядом с университетским городком я испекла торт для Тодда. В той старой неисправной духовке торт получился неудачным — снизу подгорел, сверху — получилась какая-то вмятина. Я готовила его по какому-то случаю. Я попыталась вспомнить, что это был за случай, но так и не вспомнила — все было так давно.

86

Суббота прошла без особых событий, а веселым и солнечным воскресным днем к дому подкатили на своем микроавтобусе, который Сьюэллен иногда использовала для доставки своих обедов, Говард и Бекки и, прихватив Тодда, Микки, Мэтти, Митчелла, Хайана и Дженни, отправились в Диснейленд. В самую последнюю минуту Меган и Фоун, появившиеся в доме незадолго до этого, снисходительно позволили уговорить себя поехать со всеми. Говард сказал, что Сьюэллен работает, а Пити репетирует со своим оркестром, и попытался уговорить поехать и меня, однако я отказалась, заявив, что, поскольку не общалась с Кэсси, хочу быть дома, чтобы встретить ее, когда она заедет к нам после выходных.

Очевидно дела на студии шли неплохо, подумала я, если Тодд с Говардом могут так спокойно отправиться развлекаться в воскресенье. Обычно Тодд проводил по крайней мере одну половину воскресенья, просматривая отснятый за неделю материал, а вторую половину дня совещался с Лео и монтажерами.

Я отвезла Ли в церковь, вернулась домой, бесцельно побродила по дому, размышляя, идти ли к Гэвину на следующий день, как было назначено, и села ждать Кэсси.

Ли вернулась из церкви на такси. Я всегда просила ее звонить мне, чтобы заехать за ней, но она не желала этого делать, и я уже давно перестала с ней спорить на эту тему.

Наверное, это хорошо, подумала я, что Кэсси не звонила. Возможно, это означает, что они с Уином так счастливы, что она просто забыла позвонить.

К концу дня я уже совершенно извелась, терзаемая сомнениями относительно завтрашнего посещения этого замечательного врача, а также размышлениями о Кэсси с Уином и о том, что там у них произошло. Меня раздражали осуждающие и подозрительные взгляды Ли, которыми она сопровождала мое нервное хождение по дому.

Наконец Кэсси приехала, и я была страшно разочарована, когда увидела, что она одна. Я-то надеялась, что она вернется победительницей, таща за собой на веревочке Уина. Но ошиблась. Выглядела она ужасно. Она сказала, что сидела за рулем с самого рассвета.

— Ну? — почти закричала я, сгорая от желания услышать отчет о поездке.

— Я так и не видела Уина.

— О…

— Его там не было. На выходные он поехал в Тахоу. Так мне сказала его домработница.

— Почему же ты не подождала его возвращения?

— Ну да. Я сначала так и хотела. Из Паоло-Альто я отправилась в Сан-Франциско и остановилась в гостинице. Я решила, что вернусь в Паоло-Альто в воскресенье вечером. Но вчера вечером подумала, что, возможно, он поехал в Тахоу не один, поэтому сегодня рано утром села в машину — и вот я здесь.

— А вдруг он поехал один? Он также мог поехать с другим мужчиной. С другом. С приятелем. Порыбачить или еще что-нибудь. Он мог и с женщиной поехать. Ну и что из того? Ты же не думаешь, что он живет монахом?

— Пожалуй, я просто испугалась. Я побоялась узнать правду, если у него что-то серьезное. Если у него что-то серьезное, я не могу его винить. — Она покачала головой. — Я приготовила ему не очень-то уютное ложе и не могу винить его в том, что он не желает ложиться на него со мной.

Я была так сильно разочарована, что мне хотелось плакать. Но я была слишком измучена, поэтому сил для слез не хватало. И как можно спорить с женщиной, которая так сильно боится убедиться в том, что ей придется отказаться от мысли о примирении, от своей мечты — навсегда?

Она отправилась домой. Я завезу Дженни, когда та вернется из Диснейленда. И я приняла решение пойти завтра к Гэвину, что бы ни случилось. Я не буду такой, как Кэсси. Я не стану упускать своего!

Вечером вся компания вернулась домой. Неожиданно Ли заявила, что плохо себя чувствует, и пошла прилечь. Насчет ее внезапного недомогания у меня были кое-какие подозрения. Я была убеждена, что оно имело отношение к моему завтрашнему посещению врача. Я думала, что в темных закоулках своего подсознания она связывала мои еженедельные посещения врача с той атмосферой неблагополучия, которую ощущала в доме, даже и не заглядывая ночью в нашу спальню. Я всегда подозревала, что Ли — ведьма.

87

Я старалась не дышать, спускаясь на цыпочках по лестнице в семь утра следующего дня. Если Ли чувствует себя лучше и хлопочет возле детей и Тодда, я прошмыгну опять наверх и проваляюсь в кровати, пока не уйдет Тодд. Мне не хотелось смотреть, как он, по своему обыкновению, будет возиться с детьми: поддразнивать Меган, слушать истории мальчиков, помогать Микки справиться с кашей, рядом будет стоять улыбающаяся Ли — потом в течение всего дня улыбка больше так и не появится на ее лице. Очень славная обстановка, слишком славная для меня.

Я молила Бога, чтобы Ли уже встала и готовила оладьи или гренки. Если она встала и хорошо себя чувствует, то я смогу пойти на прием к Гэвину. А если нет, то мне придется остаться дома, дождаться, пока из садика вернется Мэтти, а из школы — Микки, придется самой ухаживать за Ли. Даже если бы я смогла договориться с Бесс, женщиной, приходящей убираться по средам, прийти сегодня, то вряд ли смогла бы попросить ее ухаживать за Ли, которая вполне может огреть ее настольной лампой, если та приблизится к ее кровати. А мне просто необходимо было видеть Гэвина. Потребность видеть его просто снедала меня.