Солнце мертвых - Алексей Атеев

– Ага! – удовлетворенно произнес капитан и показал Андрею карту, точно такую же, какая была изъята у Гомельского. – Ну вот, хоть какой-то результат. Во всяком случае, теперь мы точно знаем, что это те самые люди, которые нам нужны. Бумаги на английском и французском языках. К сожалению, я не владею ни тем, ни другим. Говорил отец-покойничек: учись, Мирошка, учись… Не слушал, дурак. Впрочем, тут есть документы и на русском. Вот смотри, ксерокопия. Книжка. Называется «Сонмище духов белых и черных», автор какой-то секунд-майор Кокуев. Тут и штамп библиотечный имеется. Ого! Библиотека Смитсоновского института. О чем сия книжица? Ну ясное дело, о нечистой силе.

Капитан бегло перелистал страницы.

– Наш друг водопроводчик прочел бы ее залпом. О! Да тут и родная Лиходеевка упоминается. Интересно! К сожалению, внимательно прочитать этот труд нет времени. Еще одна книжка. На этот раз на английском. Речь в ней идет об оккультизме, тайных сектах, судя по названию, так, а это что? «Темный туман». Издание восемнадцатого века – и вовсе древность. Слушай! Тут есть видеокассета. Может быть, возьмем?

Андрей вытаращил глаза:

– А если заметят?

– А мы кассету вынем, а коробку оставим. Сегодня вряд ли хватятся, а завтра положим на место. Элементарно, Ватсон!

Казаков отложил кассету рядом с визитной карточкой и долларовой банкнотой.

– Все, сматываемся отсюда, теперь наш путь лежит к мистеру Ипполиту и мистеру Обену.

Он замкнул кейс, рассовал по карманам свою добычу и осмотрелся.

– По-моему, все чисто. Итак, вперед.

Дверь следующего номера поддалась так же просто, как и предыдущая. В комнате, в отличие от первой, оказалось совершенно темно. Толстые плотные шторы вовсе не пропускали солнечный свет.

Андрей хотел отдернуть их, но капитан скомандовал:

– Не надо!

Он включил электрическое освещение и огляделся.

По внешнему виду этот номер практически ничем не отличался от первого, разве что здесь была не одна комната, а две. Так же чисто, такой же цветной телевизор в углу и пушистый ковер на полу, но сама атмосфера здесь была иной. Если в первом номере пахло душистым кремом для бритья и дорогой туалетной водой, то здесь чем-то странным, неуловимо тревожным и в то же время расслабляющим.

– Чувствуешь запах? – спросил Казаков.

– Наркотики?

– Нет, что-то другое. Ты в церкви когда-нибудь бывал?

– Один раз в детстве.

– Помнишь, как ладан пахнет?

– Нет.

– Так вот. Этот запах похож на запах ладана, но не совсем. Есть в нем еще какая-то примесь. Мускус или сандал… Словом, что-то восточное. Впрочем, может быть, я ошибаюсь. Где их чемоданы?

Андрей открыл гардероб и достал два саквояжа. Один из них был почти ничем не отличим от чемодана мистера Сенеки, может, только чуть потемнее. Другой же, из прочной толстой кожи, с тяжелыми железными углами, перетянутый ремнями, словно пришел из прошлого века.

– Солидная вещица, – с уважением заметил Казаков, разглядывая ветерана шорного искусства.

Чемодан-дедушка открылся без малейшего усилия. Запах, присутствовавший в комнате, усилился. Словно тропики шагнули через порог. На внутренней стороне крышки была выжжена надпись.

– «Порт-о-Пренс 1921», – прочитал Казаков. – Значит, эти ребята действительно имеют отношение к острову Гаити.

– И что из этого следует? – спросил Андрей.

– Разве ты не помнишь рассказы нашего друга-водопроводчика о гаитянских колдунах и зомби?

Несмотря на серьезность момента, Андрей невольно засмеялся:

– И вы туда же?..

– Ладно, – задумчиво сказал Казаков, – не будем пока делать выводы, лучше быстрее завершим осмотр, а то еще хозяева нагрянут!

Внутри чемодана, на самом верху, лежал черный старомодный костюм, напоминавший сюртук. Под ним круглый плоский предмет непонятного назначения.

Казаков задумчиво вертел круглую штуку, и вдруг она внезапно с легким хлопком распрямилась и оказалась шляпой.

– Складной цилиндр, – прокомментировал капитан, – так называемый шапокляк.

– Аж душа в пятки ушла! – отозвался Андрей. – Так и заикой сделать можно.

– Зачем, интересно, ему цилиндр? – недоуменно произнес Казаков. – Ведь не на официальный же прием он собирается идти?

– А почему бы и нет?

Под костюмом лежал еще один костюм, но совершенно в другом стиле. Белые свободные полотняные штаны и такая же рубаха.

– Наверное, пижама, – заметил Андрей.

– Может быть…

На самом дне находились большой кожаный мешок и многочисленные металлические и стеклянные банки с какими-то порошками. Имелись здесь несколько книжек на французском языке, длинные четки с перемежающимися бусинами из янтаря и черного дерева и еще какие-то мелочи непонятного назначения.

– Чертовщина какая-то, – заметил Казаков, заглядывая в мешок. Он достал оттуда странный предмет, издающий шуршащие звуки.

– Погремушка, – округлил глаза Андрей.

– Похоже, сделана из тыквы. И смотри, украшена жемчугом и костями. Вроде позвонками.

– Похожи на птичьи.

– Нет, похоже, змеиные, – капитан присмотрелся, – точно змеиные.

Он потряс погремушку. Раздался странный шорох. Он, казалось, отозвался в каждом углу комнаты. Воздух сгустился и стал осязаем.

– Что-то здесь душно, – заметил Казаков, положив погремушку в мешок. Он достал из него поочередно какие-то перья, похожие на петушиные и связанные в виде веера, несколько старых стертых серебряных монет и, наконец, распятие.

Распятие выглядело как древность, но произвело гнетущее впечатление. Лучи креста были надломлены, а голова распятого отделена от шеи и прибита между его ног.

Капитан бросил странное распятие в мешок и, отвинтив крышку одной из банок, понюхал содержимое.

– Чем пахнет? – спросил Андрей.

– Совсем ничем. А вот это пахнет. Тьфу! Дрянь какая, – сдерживая рвотные спазмы, произнес Казаков, поспешно завинчивая банку. – Ладно, достаточно. Теперь второй чемодан.

Содержимое второго чемодана почти полностью соответствовало содержанию его древнего собрата. Тут были и оба костюма, и кожаный мешок с погремушкой. Разве только отсутствовали банки с порошками.

– Закрывай! – скомандовал Казаков.

В этот момент в коридоре послышалось насвистывание.

– Каковенко нам знак подает, пора сматываться.

– Смотрите, Мирон Захарович, – Андрей кивнул на стену.

Прямо к обоям с помощью липкой ленты был прикреплен рисунок. Похоже, его нарисовал ребенок. На нем были изображены две змеи, стоящие на собственных хвостах напротив увитой лентами колонны.

– Дамбалла, – по слогам прочитал Казаков надпись внизу картины. – Все, уходим.

Каковенко ждал их в коридоре. От нетерпения он, казалось, подскакивал.