Бегущий по лезвию бритвы - Филип Дик

— Плохо, — покачал головой Лео. — Надо возвести бетонную стену, о которой ты писал в письмах.

— Придется выложить целое состояние, — заметила Сильвия. — Здесь не так, как на Земле.

— Я знаю, но вы же должны защищать свою собственность; ваш дом и земля — это большая ценность, у вас ведь поблизости вода, не забывайте.

— Пожалуй, забудешь! — воскликнула Сильвия. — Боже милосердный, да без этой канавы мы бы вымерли.

— Канал не стал шире в этом году? — поинтересовался Лео.

— Такой же, — ответил Джек.

— Его углубили, — вмешался Дэвид. — Я смотрел: приехали люди из ООН с большой машиной, которая отсасывала песок со дна, и вода стала гораздо чище. Так что папа даже отключил систему фильтров. Поэтому теперь, когда объездчик открывает нам шлюз, мы накачиваем столько воды, что папа позволил мне засадить еще один огород. У меня там растет пшеница, и кабачок, и несколько морковок, только кто-то пожрал всю свеклу. А вчера вечером мы ели кукурузу с моего огорода. А чтобы маленькие зверьки не могли туда проникнуть, мы построили забор. Как их зовут, папа?

— Песчаные крысы, Лео, — подсказал Джек, — Как только у Дэвида начал поспевать урожай, они — раз! — тут как тут. Вот такого размера. — Он показал руками. — В общем-то, вполне безобидные, если не считать, что за десять минут могут съесть столько, сколько весят сами. Старые переселенцы предупреждали нас, но надо же было самим убедиться.

— Это хорошо, что вы выращиваете собственные овощи, — заметил Лео. — Я помню, ты писал мне о своем огороде, Дэвид, — завтра обязательно взгляну на него. Сегодня уже слишком устал: путешествие было длинным, несмотря даже на эти новые корабли, как они называются? Быстрее света? Ерунда! Пока взлетит, пока сядет, и та же тряска… Рядом со мной сидела женщина, так она решила, что мы горим, и перепугалась — а все из-за жары, даже кондиционеры не помогают. Не понимаю, почему они допускают, чтобы корабли перегревались, неужели не хватает мощности на охлаждение? Хотя по сравнению с тем, что было — помните, когда вы эмигрировали, перелет занимал два месяца, — большой прогресс!

— Лео, я надеюсь, ты взял с собой кислородную маску. Наши очень старые и барахлят, — сменил тему Джек.

— Конечно, в коричневом чемодане. Не волнуйся обо мне, я теперь принимаю другие сердечные средства, значительно эффективнее. Все меняется к лучшему на Земле. Да, она перенаселена. Но все больше и больше людей собираются эмигрировать сюда, поверь моему слову. Смог так сгустился, что мы еле дышим.

— Знаешь, дед, наш сосед, мистер Стайнер, покончил жизнь самоубийством, — снова вступил Дэвид, — Теперь его сын Манфред вернулся домой из лагеря для аномальных детей, и папа создает для него прибор, чтобы он мог разговаривать с нами.

— Что ты говоришь! — добродушно откликнулся Лео, — Это очень интересно, Дэвид. — Он расцвел в улыбке, — А сколько лет мальчику?

— Десять, — ответил Дэвид, — хотя он еще совсем не может разговаривать. Но папа ему поможет своим прибором. А знаешь, на кого папа сейчас работает? На мистера Котта — президента Союза водопроводчиков, он очень большой и важный человек.

— Кажется, я о нем слышал, — откликнулся Лео, подмигнув Джеку.

— Отец, ты все еще собираешься покупать землю в горах Франклина Рузвельта? — спросил Джек.

— Конечно. Можешь не сомневаться, Джек. Естественно, я прилетел, чтобы повидать всех вас, но если бы не дело, я бы не смог впустую потратить столько времени.

— Я надеялся, ты передумаешь.

— Джек, тебе нечего беспокоиться, я знаю, что делаю. Я занимаюсь земельными инвестициями уже много лет. Послушай, ты свозишь меня туда, чтобы я смог все посмотреть собственными глазами? У меня есть куча карт, но я бы хотел взглянуть сам.

— Вас ждет серьезное разочарование, — заметила Сильвия, — Заброшенная, безводная местность, практически лишенная жизни.

— Давайте не станем сейчас спорить, — улыбнулся Лео Дэвиду, слегка толкнув его локтем. — Как приятно видеть здорового и веселого молодого человека вдали от зараженного воздуха, которым мы дышим Дома.

— Ну, на Марсе есть свои недостатки, — возразила Сильвия. — Поживите здесь при плохой погоде и без воды, и вы поймете.

— Это я знаю, — серьезно откликнулся Лео. — Чтобы жить здесь, нужны недюжинные силы. И тем не менее здесь здоровая атмосфера, не забывайте.

Внизу уже сияли огни Банчвуд-парка. Джек развернул вертолет к северу по направлению к дому.

Ведя вертолет, Джек Болен взглянул на отца и поразился тому, как мало он постарел, каким бодрым и крепким выглядел для человека, приближающегося к восьмидесяти. И до сих пор целиком отдается делам, получая от них удовольствия ничуть не меньше, чем раньше!

Все же, хотя Лео не показывал вида, было заметно, что путешествие сильно утомило его. Впрочем, они почти долетели. Гирокомпас показывал 7.08054, значит, через несколько минут они окажутся дома.

Сойдя на землю, Лео тут же бросился выполнять свое обещание: устроившись на кухне, начал весело готовить им бутерброды с мацой и кошерной солониной. Вскоре все уже сидели в гостиной, уплетая их за обе щеки и ощущая покой и умиротворенность.

— Вы не можете себе представить, как мы изголодались по такой еде, — наконец промолвила Сильвия. — Даже на черном рынке… — Украдкой она бросила взгляд на Джека.

— На черном рынке иногда можно достать деликатесы, — продолжил Джек, — хотя в последнее время это становится все труднее. Лично мы им не пользуемся. И не по каким-то моральным причинам, просто очень дорого.

Они поговорили еще некоторое время, обсудив поездку Лео и положение на Земле, после чего в половине одиннадцатого Дэвид был отправлен спать. В одиннадцать Сильвия извинилась и сказала, что тоже, пожалуй, ляжет. Лео и Джек остались в гостиной одни.

— Может, выйдем на улицу, взглянем на огород мальчика? — предложил Лео. — У тебя есть фонарь?

Отыскав аварийный фонарь, Джек вышел из лома в ночную прохладу.

— Как у тебя сейчас с Сильвией? — тихо спросил Лео, когда они остановились у грядки с кукурузой.

— Прекрасно, — ответил Джек, застигнутый врасплох этим вопросом.

— А мне показалось, что между вами какая-то холодность, — заметил Лео. — Это действительно будет ужасно, Джек, если вы расстанетесь. Она — прекрасная женщина, одна на миллион.

— Я знаю, — неловко ответил Джек.

— Дома, когда ты был еще молод, ты достаточно погулял. Теперь-то, полагаю, ты остепенился.

— Да, — откликнулся Джек, — и мне кажется, ты просто выдумываешь.

— У тебя замкнутый вид, Джек, — продолжил отец. — Надеюсь, тебя не беспокоят старые болячки — ты знаешь, о чем я. Я говорю о…