Лысый… шиноби? - GelioLex

четыре, как вдруг почувствовал дрожь окружающих пород.

«Что за?..» — не успел Орочимару удивиться, как перед его носом образовалось лысая голова… и это прямо под землёй.

Орочимару застыл, не в силах пошевелиться. Благодаря особой мутации глаз саннин мог видеть в абсолютной темноте, но то, что то же самое мог делать его оппонент — стало сюрпризом.

— Нашёл, — на глуповатом лице Сайтамы расползлась довольная улыбка.

«Биджу, он всё это время играл со мной!» — мелькнуло в голове у Орочимару. А в следующий миг в его челюсть будто врезалась скала — и сознание тут же покинуло его…

* * *

Орочимару вылетел из-под земли и полетел по весьма длинной дуге, на лету пробивая деревья. И приземлилось тело саннина прямо возле Анко.

Митараши, пробудившись от грузного «бам» рядом с ней, помотала головой. Сопротивляемость ядам, привитая наставником, позволяла ей лучше противостоять транквилизаторам, потому её глаза на миг приоткрылись.

Анко готова была очешуеть, когда увидела то, что приземлилось перед ней. Голова и верхняя часть торса Змеиного Саннина оказались вбиты в землю, а ноги торчали в разные стороны. Глаз куноичи задёргался. Она узнает своего бывшего учителя даже в таком положении. Если бы не львиная доза снотворных — она бы уже вскочила на ноги и принялась осматривать «посылку», однако ее состояние всё ещё было далеко от удовлетворительного.

Её мутило, голова болела, увиденное не могло оказаться правдой. Потому она подумала, что наверняка ей это почудилось. При такой дозе препаратов — галлюцинации — вполне нормальное явление, значит, не нужно паниковать. Скоро её организм должен перебороть действие «лекарств» и прийти в норму. Галлюцинации также должны уйти.

— Вот же хренотень привидится всякая, — пробормотала она, смежив веки.

Куноичи в этот раз не стала бороться с действием транквилизатора и таки погрузилась в спасительную дрёму. Она бы не прочь увидеть сию картину в реальности, но, к сожалению, такое попросту невозможно…

Через пару секунд на поляне материализовался отряхивающий штаны и плащ Сайтама. Парень что-то ворчал по поводу стирки и загрязнения любимого костюма. Через несколько минут он закончил с этим и повернулся к парочке бессознательных шиноби.

— Упс, — почесал он лысину, разглядывая торчащую из-под земли задницу крипового бледнолицего чудика. — Жестковатая посадочка у него вышла. Эй, ты там живой?

Орочимару не ответил. Анко также пребывала в стране грёз и выходить оттуда в ближайшее время не спешила.

— Чёрт, как же жрать охота. — Лысый с урчащим животом подошёл к Митараши и взвалил её на плечо. Затем уже с ношей в виде девушки подошел к Орочимару и вытащил того за ногу — комья грязи разлетелись с каменной крошкой, открыв вид на грязного нукенина с вывихнутой челюстью. — Ну, это… наверное, вас обоих нужно в больничку отнести, да?

Лысый оттолкнулся от земли и взлетел в небеса, чтобы понять направление, куда стоит держать путь, дабы кратчайшим путем попасть в госпиталь. Судя по всему, местным эскулапам придется поработать этой ночью сверхурочно.

* * *

Хирузен и помыслить не мог, что всё так обернется. Он просчитал врагов, прислушавшись к советам Ибики, и сделал ловлю на живца. Однако оппонент, кем бы он ни был, предугадал этот ход и переиграл его. Предатель Усаги не был пойман. Он пожертвовал собой, кроме того — ещё и захватил с собой Орочимару. Или же Змеиному Саннину удалось спастись? Неизвестно.

Пожар уже потушен, и подземный зал, где был заключен его ученик, представлял собой обугленную тёмную комнату, в которой дышать было чрезвычайно трудно несмотря на вентиляцию при помощи техник Фуутона. Повезло, что фуин-барьер принял практически всю мощь удара на себя. В противном случае жертв было бы гораздо больше, да и скрыть сей инцидент от гостей было бы весьма затруднительно.

Мощь взрыва мало того, что обрушила барьер, так ещё и добралась до верхних этажей подземелья. Несколько шиноби-охранников теперь в госпитале с ожогами разной степени тяжести.

Потолок вместе с лампами частично обвалился, все печати были повреждены, соответственно, сейчас несколько подчинённых АНБУ с небольшими светильниками в руках сновали туда-сюда, разбирая завалы и пытаясь найти хоть какие-то останки или предметы.

— Хокаге-сама, у нас есть новости, — один из оперативников подбежал к Сарутоби, светя в глаза миниатюрной лампой. Старик поморщился. — Ой, прошу прощения, — он отвёл светильник в сторону.

— Ну, что там? — осведомился Хокаге.

— Кое-что нашли. Видимо, вещь частично уцелела, поскольку изначально запечатывалась в фуин, — оперативник протянул ему кусок ткани.

Несмотря на свет переносных ламп у АНБУ, было всё ещё недостаточно освещения, дабы разобрать, что же такое нашел анбушник.

На ладони Хирузена вспыхнуло пламя. Он поднёс руку к одежде, что держал оперативник, и таки смог разглядеть кусок чёрной ткани с красными облаками.

— Плащ Акацуки? — прошептал он.

— Не слишком ли очевидно? — из-за плеча Хирузена выглянул Шикаку.

Хокаге сморщил лоб, но не ответил. Он отдал приказ подчинённым продолжать прочёсывать подземный зал, дабы найти хоть какие-то следы. Сам же старик двинулся обратно в Башню, подозвав за собой Главу клана Нара…

Уже в кабинете он потребовал у теневика объяснений.

— В прошлый раз, — начал Шикаку, — наёмники забрали жреца, не подняв тревоги, обойдя все барьеры с ловушками, и достигли своей цели. А сейчас — очевидно — совсем другой стиль.

— Тогда кто? — зажёг трубку Хирузен.

— Мы оба знаем ответ на этот вопрос, Хокаге-сама, — Шикаку обвёл взглядом комнату. Никаких анбушников поблизости не было. Да и вообще практически все работники Башни в такое время обычно спят по домам. Однако перестраховка не помешает.

Хирузен, прищурившись, быстро сложил печати и спустя пару мгновений стены помещения окутало несколько барьеров от посторонних ушей и глаз:

— Данзо?

— Орочимару некоторое время работал на Корень, — проговорил Нара, — потому неудивительно, что глава Не хочет скрыть некоторые факты, которые Отдел Дознания мог бы вытащить из головы Саннина.

— А плащ?

— Тривиальная обманка. В этом нет сомнений. Акацуки не так давно действовали изящнее.

Хирузен чуть ли не до хруста сжал трубку в зубах. Видимо, Данзо очень не хотел, чтобы сведения о делах Корня попали в руки Хокаге. Третий, конечно, понимал, что у