Логово зверя. Исход зверя. Укрощение зверя - Василий Головачев

Савагов потемнел, некоторое время сверлил Антона недобрым взглядом и направился к двери, выдохнув:

– Ну, смотри!

Дверь приемной глухо бухнула. Наступила тишина.

– Зря ты с ним так, – сказал Костя с сожалением. – Он очень завистливый, злопамятный и мстительный и постарается найти способ расквитаться.

– Пусть попробует, – равнодушно пожал плечами Антон. – Я вроде бы с ним был достаточно вежлив.

Костя хихикнул.

– Ох и рожа у него была, когда ты не пустил его джигитов! Прямо как лимон съел.

– Просто он привык действовать прямо и нагло, таких надо вовремя останавливать, чтобы не зарывались. И он мне совсем не понравился.

– Ты ему тоже.

– Переживу.

Они обменялись понимающими улыбками.

– Костя, зайди, – проговорил динамик.

Секретарь скользнул в кабинет директора.

Антон расправил плечи, выглянул в коридор и со вздохом облегчения сел в уголке приемной в кресло напротив журнального столика с газетами и журналами. Упрекнуть себя вроде было не в чем, и все же на душе скребли кошки, будто он упустил из виду что-то важное.

Вернулся Костя, подмигнул ему.

– Ты произвел на Виктора Михайловича большое впечатление. У него даже настроение улучшилось. Но все же будь осторожен, Халил тебе этого не простит.

– Отобьемся, – махнул рукой Антон, подумав, что придется докладывать о стычке главному «боксеру». Тот мог и не одобрить действия своего сотрудника, но должен был знать все.

А еще очень хотелось посоветоваться с Ильей. Жаль, что его мобильник не отвечает, пришла мысль. Где он сейчас, интересно? В рязанских болотах или все-таки в Сибири? Неплохо было бы встретиться…

До конца дня Виктор Михайлович работал в кабинете. Провел совещание руководителей подразделений – без Савагова, принял делегацию торгового люда, требующего справедливости в связи с захватом их рабочих мест некими структурами. Около часа он совещался с главным бухгалтером Центра, пил черный кофе и гонял Костю по территории ВВЦ. Лишь в семь часов вечера он вызвал Громова, словно вспомнил о его существовании.

– Извините, Антон Андреевич, – сказал он, надевая пиджак. – Завертелся. Спасибо за помощь. Мне Константин рассказал, как вы действовали.

– Это моя работа.

– Я понимаю. Если бы мог, я давно уволил бы Халила Магомедовича, но у него слишком много высоких покровителей, вот он и чувствует себя вольготно, ни с чем и ни с кем не считается.

– Таких, как он, я на дух не переношу, – признался Антон. – К сожалению, бандиты и чиновники у нас в стране считают себя хозяевами жизни, отличаясь лишь отношением к закону: первые закон нарушают, вторые им прикрываются, а действуют одинаково.

– Согласен с вами. Раньше люди ценили порядок в государстве и спокойную совесть, теперь же приоритеты сместились в сторону частной собственности, личного успеха и предприимчивости. Для большинства государство представляется второстепенным элементом, на первом месте стоят собственные проблемы и желания. Все бы ничего, да на этой почве криминал чувствует себя вольготно и растет как на дрожжах. Если бы мой зам радел за интересы государства, интересы Федерации, я бы ему все простил и отдал бы кресло. Но он, к сожалению… – Курыло пошевелил пальцами, подыскивая формулировку.

– Просто хочет единоличной власти, – подсказал Антон. – Хотя, с другой стороны, он, по моим сведениям, является человеком некой криминальной структуры, для которой деньги – все, человек – ничто.

– Да, – кивнул Виктор Михайлович, с легким удивлением глянув на телохранителя: он не ожидал от него строгих философских обобщений. – С вами приятно разговаривать, Антон Андреевич.

– Как сказал бы поэт, – улыбнулся Антон, – иметь со мной приятно даже дело. Что касается вашего заместителя, то мне кое-что непонятно. Почему он угрожает вам открыто? Ведь в наши времена это чревато судом.

– Я тоже подумываю над этим вариантом. Не хочется выносить сор из избы, да и доказать будет трудно. Но если угрозы будут продолжаться и дальше, придется что-то предпринимать. А вообще вы правы, Халил Магомедович в последнее время резко изменился. Раньше так нагло он себя не вел. Словно получил приказ – действовать именно подобным образом, давить на психику, постоянно провоцировать столкновения и конфликты. А тут еще эта дурацкая проблема…

– Строительство теннисных кортов?

– Нет, с этой проблемой мы как-нибудь совладаем. Я имел в виду пропажу молодых девчат на территории Центра. За неделю пропали пятеро, бесследно, как сквозь землю провалились. Милиция с ног сбилась.

У Антона екнуло сердце.

– Пропали девушки?! Я не знал… И никто ничего не видел?

– Абсолютно! Теряюсь в догадках, что это еще за явление. Уж не Савагова ли провокация, чтобы при удобном случае инкриминировать мне захват заложников?

– Или просто заявить, что вы не справляетесь со своими обязанностями, – пробормотал Антон, думая о другом.

Виктор Михайлович криво улыбнулся, потушил сигарету, глянул на часы.

– Однако у меня еще одна важная встреча. Можете быть свободны, Антон Андреевич, я теперь и без вас обойдусь, с Костей поеду.

– Прошу прощения, – встал Антон. – Сопровождать вас – моя работа, мне за это деньги платят. Я с вами.

– Ну хорошо, – с заметным облегчением сказал Курыло, тяжело поднимаясь. – Я думаю, к девяти мы освободимся, и я вас отпущу.

– Еще раз прошу прощения, но освобожусь я, только сдав вас на руки жены.

Виктор Михайлович развел руками.

– Я уже понял.

Они спустились на стоянку, сели в белый директорский «Фольксваген Бора» и поехали в Экспоцентр на Бережковской набережной.

Освободился Антон только поздним вечером, в начале одиннадцатого, проводив Виктора Михайловича до дверей квартиры. Никто косо на них не смотрел, за машиной не следовал, в подъезде не встречал, хотя у Антона изредка и возникало ощущение, что за ними кто-то наблюдает. Но вычислить этого наблюдателя не удалось.

Зато как только он вышел из подъезда дома с квартирой Курыло, сработавшая интуиция указала Антону на серую «двенадцатую» «Ладу», стоявшую во дворе. Он уже видел ее, причем не один раз, но лишь теперь понял, что таких совпадений не бывает. Пассажиры в этой машине следили именно за ним, а не за гендиректором ВВЦ.

Антон повернул налево, направился к серой «Ладе» с плохо читаемым номером, обдумывая, как выманить из нее наблюдателей. Но, когда до машины оставалось несколько шагов, она сорвалась с места, объехала старенький джип и скрылась в арке. Показалось ему или нет, но он явственно услышал прозвучавший во время этого маневра язвительный смешок.