ОСНОВЫ ПНЕВМАТОЛОГИИ - Владимир Шмаков

Аналогично развитию в категориях мистики и разума, эволюция в категории воли протекает по диалектическому процессу действо-вания. Будучи органическим, развитие сознания не может заключаться в строго расчлененном и последовательном прохождении одного этапа за другим и притом только один раз. Тот же самый цикл проходится повторно много раз, причем в каждом новом случае прохождения соблюдаются те же этапы и та же их последовательность, но глубина их восприятия и изживания непрерывно возрастает. Начальным этапом изучаемого диалектического процесса является восприятие воления как культового действа. Это значит, что стихии воления придается онтологический смысл и иерархическое строение. Она активно связывает в творчестве единичные разрозненные и несовершенные феномены конкретного эмпирического с высшим единым источником всякой творческой силы — духом. Эволюция в этом этапе при каждом повторном к нему возвращении заключается во внедрении в сущность воления, во всевозрастающем творческом ведении глубинности и исполненное™ всеобщим смыслом ее стихии. Во втором этапе Диалектического процесса действования происходит диалектическое расчленение начальной концепции — выявление полюсов бинера воления. По общему закону развития, для этого необходимо последовательное одностороннее утверждение сначала только антитезиса и приписывание ему абсолютной и исчерпывающей ценности, а затем — только тезиса. В первом случае возникает оргиа м, а во втором — платоническое воление. Поскольку оргиазм служит переходной ступенью к реализации в эмпирическом сознании высшей воли, он является мистериальным, поскольку же противоборствует ему — он становится демоническим. Наконец, наступает третий, синтетический этап, единый по онтологическому достоинству, но могущий внешне проявляться двойственно.

В первом случае происходит гармоническое слияние интуитивных откровений высшей воли духа с содержанием и системой актуализированных потенций низшей воли, развившейся в феноменальном эмпирическом процессе. Посредством интуиции высшей воли человек непосредственно сопрягается со Всеобщим и Его самодовлеющей безусловностью; эти восприятия составляют внутреннее ядро содержания актуального сознания и через их посредство человек творчески реализует свою индивидуальность и прагматически ориентирует ее в иерархическом соподчинении Абсолютному. Посредством низшей воли он осуществляет действенное сопряжение с феноменальным миром, его многообразием и выработанными им в эволюционном процессе частными восходящими иерархиями и системами им соответствующих закономерностей; эти сопряжения составляют периферическую природу актуального сознания, и через их посредство человек объективирует и актуально утверждает свою эмпирическую личность и ориентирует ее системой относительных субъективных иерархий по отношению к феноменальному многообразию. И вот настает время, когда человек начинает объединять данности и результаты двух видов своего эмпирического процесса — опыта трансцендентного и опыта феноменального — в единое целостное динамически-творческое отношение к миру. При этом высшие откровения уже не остаются замкнутыми в себе потенциальными конкрет-ностями, реализующимися только в целокупной стихии всеобщего, в творческом действовании которой человек только пассивно соучаствует, но, органически сопрягаясь с системой действовании феноменального процесса, получают возможность актуально-конкретной реализации и тем достигают состояния конкретной спекулятивности в тональностях данной индивидуальности. Равным образом, система созданных эмпирическим процессом феноменальных иерархий, органически соподчиняясь высшим откровениям, тем самым возрастает в иерархическом достоинстве, претворяясь в систему гармонических феноменальных ноуменов — закономерных соответствий реальностям духа в среде конкретного эмпирического. Такое целостное гармоническое творческое отношение к миру в категории воли раскрывается в теургическом творчестве. Каждое онтологически целостное теургическое творчество необходимо заключает в себе: во-первых, реальность, интуитивно почерпнутую горним озарением, которая и составляет духовный центр, основное содержание, верховный смысл и исходный движущий императив всех волений и действовании, и, во-вторых, совокупность объективированных потенций конкретных волений и способностей к эмпирическому действованию, как утвержденных непосредственно в замкнутом субъективном процессе волевого развития, так и выявленных в периферических велениях во взаимоотношениях с другими людьми под влиянием их активных воздействий. Это и показывает, что всякое онтологически целостное теургическое творчество имеет конкретно-спекулятивную природу. Поэтому всякий истинный теург необходимо должен одновременно обладать и высоким трансцендентным опытом, и широкой развитостью эмпирической волевой силы. Первое есть основное и необходимейшее условие для самой возможности достижения иерархического достоинства теурга, второе же необходимо как для надлежащего объективирования в сознании раскрывающихся ноуменальных откровений, так и для эмпирической конкретизации их в действовании. Как конкретно-спекулятивный организм, всякое онтологически целостное теургическое творчество одновременно раскрывает и духовную индивидуальность теурга и его эмпирическую личность в условиях окружающей феноменальной среды. Объединяя в своем творчестве ноуменальное и феноменальное, теург неизменно окрашивает все его членения своими индивидуальными тональностями. Если в высочайших воспарениях индивидуальный дух воспринимает на своих предельных гранях творческие воления иерархии реальностей высших порядков и благодатно озаряется безусловностью Всеобщего, то при обращении к собственному творчеству и конкретной реализации воспринятого интуитивно, как бы ни был глубок его экстаз, в творение может вылиться и воплотиться только то, что проходит через русло индивидуальности творца. Если даже сам он действительно восхищался в безначальное, то все же он абсолютно бессилен отразить вселенскую безбрежность как в утверждении целей, имманентных среде конкретного эмпирического, так и в свершении ведущих к ним действовании. В акте индивидуального творчества всеобщее как бы поляризуется в определенном направлении, а потому всякое теургическое творчество онтологически ант. ропоцентрично. Если преодоление искажающих влияний феноменальной личности и низведение ее значения до местного колорита составляет естественную и ближайшую задачу всякого теурга, то все же предельной и непереступаемой энтелехией возможного приближения ко Всеобщему служит его духовная индивидуальность.

Двойственность внешнего обнаружения завершающего синтетического этапа диалектического процесса воления утверждает возможность бытия кроме теургического творчества еще иного вида органического сопряжения интуитивных откровений высшей воли духа с содержанием и системой актуализированных потенций низшей воли, развивающейся в феноменальном эмпирическом процессе: это есть соволение со Всеобщим. Как пафос теургического творчества определяется стремлением воплотить свои интуитивные достижения в конкретной системе волений и действовании, т. е. реализовать их в эмпирической среде и сделать тем их всем доступными, так пафос соволения выливается в жажду целокупного единения со стихией воли Всеобщего и реализацию ее во внутреннем человеке. Но, отказываясь от реализации в конкретном эмпирическом, человек полностью сохраняет здесь почерпнутые из его опыта данности и способности к волевым действо-ваниям. Если в платоническом волений низшая воля абсолютно уничижается и отбрасывается, то в соволении, как и в теургическом творчестве она иерархически просветляется, соподчиняется горнему и возводится к своим ноуменальным прототипам. Низшая воля в соволении исполняет роль категории периферической дифференцирующей действенной объективации. Человек внедряется в целокупный поток стихии воления Всеобщего сразу с двух противоположных направлений: через высшую волю он восхищается к первоначалам, и от них, разветвляясь по нисходящим иерархиям, входит в конкретные членения синархии воли изнутри; через низшую же волю он врезывается в этот поток извне через многообразность конкретных волений и действовании ч, организуясь по восходящим иерархиям, стремится достичь высших синтетических центров. Это и показывает, что всякое истинное со-воление со Всеобщим имеет конкретно-спекулятивную природу. Поэтому для достижения соволения со Всеобщим человек должен одновременно обладать и высоким трансцендентным опытом, и широкой развитостью эмпирической волевой силы. Как первый составляет онтологическую сущность соволения, так второй есть необходимое условие конкретности, а следовательно, и актуальности его феноменологии. В теургическом творчестве, тяготеющем к реализации в конкретном эмпирическом, индивидуальность автора является последней гранью и высочайшим непереступаемым пределом, ибо все творчество лежит иерархически ниже индивидуальной монады и всякий, встречающийся с этим творчеством, может воспринять только то из Всеобщего, что проникло через призму индивидуальности автора. С другой стороны, так как материально теургическое творчество осуществляется феноменальной личностью автора, то низшим иерархическим пределом теургического творчества служат низшие состояния личности. Итак— иерархия теургического творчества гетерономно соподчинена иерархии состояний эмпирической личности автора, возрастающей к индивидуальности. В противоположность этому соволение тяготеет к конкретной реализации стихии воления Всеобщего в иерархическом плане самой индивидуальной монады. Высшей гранью соволения является само Всеобщее, т. е. центр соволения лежит иерархически выше индивидуальной монады. Но так как актуальная конкретность соволения обусловливается развитостью эмпирической личности и ее низшей волей, то низшим иерархическим пределом соволения со Всеобщим служат высшие состояния личности. Итак — иерархия соволения параллельна предвосхищаемой иерархии состояний эмпирической личности человека, стремящегося вознестись через индивидуальность к самому Всеобщему. Отсюда вытекает двойственность спекулятивной конкретности соволения. Как потенциальный конкретно-спекулятивный организм, всякое истинное соволение одновременно раскрывает и само Всеобщее, и духовную индивидуальность человека, но как актуальный конкретно-спекулятивный организм соволение раскрывает Всеобщее лишь постольку, поскольку оно объективируется в актуально конкретизированных членениях индивидуальности и высших достижениях эмпирической личности. Объединяя в своем соволении со Всеобщим ноуменальное и феноменальное, человек постольку окрашивает свои откровения субъективными тональностями, поскольку он еще не способен слиться со своей монадой. Но истинная сущность соволения раскрывается лишь в высочайших воспарениях, когда его актуальное сознание непосредственно сопереживает свой индивидуальный дух и зрит величавый покой творческих предначертаний Безначального. Только здесь действительная природа соволения уже не искажается субъективными окрасами, и Безусловное непосредственно предстает пред человеком. Итак — в противоположность антропоцентрическому теургическому творчеству всякое истинное соволение со Всеобщим онтологически теоцентрично. Если движущей сущностью и предметом теургического творчества служат индивидуальность автора и его же индивидуальные интуитивные воспарения, то в соволении раскрывается само Всеобщее. Только здесь вселенское Творческое Начало обнаруживается в самом себе, в своей вневременное, безусловности и абсолютности.