ФАТА-МОРГАНА 3 (фантастические рассказы и повести) - Филип Фармер

Большинство клиентов сидели в отдельных боксах. Ансамбль играл за баром, а на эстраде танцевала девушка, совершенно голая, если не считать маски. Небольшая группка мужчин в конце бара не обращала на нее внимания.

Мы изучили меню, написанное золотыми буквами на стене, и нажали кнопки, заказывая цыпленка, жареные креветки и два шотландских. Минуту спустя раздался звонок, я поднял сверкающую крышку и взял наши бокалы.

Группа мужчин из конца бара направилась к дверям, но, прежде чем выйти, оглядели зал. Моя спутница как раз сняла шубку. Взгляды мужчин остановились на нашем боксе. Я отметил, что их было трое.

Музыканты ансамбля прогнали танцовщицу со сцены. Я подал женщине соломинку, и мы стали пить.

— Ты хотела, чтобы я тебе чем-то помог, — сказал я. Кстати, должен сказать, что ты прелестна.

Она кивнула, что могло означать благодарность, осмотрелась и наклонилась ко мне.

— Мне трудно было бы попасть в Англию?

— Нет, — ответил я, несколько удивленный. — Конечно, при условии, что у тебя есть заграничный паспорт.

— А его трудно достать?

— Пожалуй, да, — сказал я, удивленный ее невежеством. Твоя страна не любит, когда ее граждане путешествуют, хотя и не так строга в этом отношении, как другие.

— А британское консульство может помочь мне получить паспорт?

— Трудно сказать, чтобы то была их…

— А ты мог бы?

Я заметил, что за нами следят. Рядом с нашим столом прошел мужчина в обществе двух девушек. Девицы были высокие, с волчьими движениями, их маски сверкали драгоценностями. Мужчина шел между ними крадущимся шагом, словно лис на задних лапах.

Моя спутница даже не взглянула на них, однако постаралась вжаться поглубже в кресло. Я заметил у одной из девушек большой желтеющий синяк на левой руке. Через минуту все трое скрылись в глубокой тени одного из боксов.

— Ты их знаешь? — спросил я. Она не ответила. — Не уверен, что Англия тебе понравится. Наша суровая жизнь отличается от вашего американского стиля.

Она снова наклонилась вперед.

— Но я должна бежать отсюда.

— Почему? — мне это уже начало надоедать.

— Потому что боюсь.

Опять зазвенело. Я поднял крышку и подал ей жареных креветок. Соус, которым полили грудку цыпленка, был великолепной комбинацией из миндаля, сои и имбиря. Однако что-то было не в порядке с микроволновой печью, которая размораживала я разогревала мою порцию, потому что уже в первом куске я разгрыз оказавшийся в мясе кусок льда. Эти тонкие механизмы требовали постоянного контроля, а механиков не хватало.

Я отложил вилку.

— Чего ты, собственно, боишься?

Впервые ее маска не отвернулась от моего лица. Ожидая ответа, я чувствовал усиливающиеся в ней страхи, хотя она их еще не назвала, — маленькие, темные фигурки, роящиеся в ночи снаружи, собирающиеся в радиоактивной свалке Нью-Йорка, ныряющие в пурпур. Мне вдруг стало жаль девушку, захотелось помочь ей. Это теплое чувство соединилось со страстью, родившейся во мне в такси.

— Всего, — сказала она наконец.

Я кивнул и коснулся ее руки.

— Я боюсь Луны, — начала она тем же мечтательным голосом, что и в такси. — На нее нельзя смотреть и не думать об управляемых ракетах.

— Та же самая Луна светит и над Англией, — напомнил я.

— Но то уже не английская Луна, она наша и русских. Вы не виноваты. А кроме того, я боюсь автомобилей, банд, одиночества и Ада. Боюсь вожделения, срывающего маску с лица. А еще… — голос ее стал тише, — боюсь борцов.

— Вот как? — спросил я.

Ее маска приблизилась ко мне.

— Ты слышал о борцах? — быстро спросила она. — О тех, что борются с женщинами? Они часто проигрывают, ты это знаешь, и тогда им нужна девушка, чтобы излить свою неудовлетворенность. Мягкая, слабая и испуганная девушка. Им это нужно, чтобы почувствовать себя мужчинами. Другие мужчины не хотят, чтобы у борцов были девушки, хотят лишь чтобы они боролись с женщинами и были героями. Однако им нужна девушка, и для нее это ужасно.

Я крепко сжал ее пальцы, словно мог таким образом передать ей свой оптимизм. При условии, что сам его имел.

— Думаю, что смогу забрать тебя в Англию, — сказал я.

Тени вползли на наш стол и остановились. Я посмотрел вверх, на троих мужчин, которых я видел в кабриолете. На них были черные свитеры и обтягивающие черные брюки, лица их ничего не выражали, как у наркоманов. Двое встали рядом со мной, третий склонился над девушкой.

— Исчезни, приятель, — это ко мне. Третий тем временем говорил с девушкой.

— Поборемся, сестра? Что выберешь: дзюдо, бокс или «до первой смерти»?

Я встал. Бывают минуты, когда англичанин просто обязан дать себя избить. Однако именно в этот момент плавным шагом, словно звезда балета, подошел человек-лис. Реакция троих мужчин удивила меня — они явно смутились.

Пришелец улыбнулся.

— Такими штучками вы моей благодарности не добьетесь, сказал он.

— Не пойми нас неверно, Зирк, — умоляюще сказал один.

— Я сделаю это, если будет нужно, — ответил он. — Она рассказала мне, что вы хотели сделать сегодня. Это тоже не вызывает у меня симпатии к вам. Убирайтесь.

Они неохотно отступили.

— Пошли, — громко сказал один, когда они отвернулись. Я знаю место, где голые борцы дерутся на ножах.

Малый Зирк мелодично рассмеялся и скользнул на место возле моей партнерши. Она отодвинулась, но совсем немного. Я наклонился вперед.

— Кто твой приятель, детка? — спросил он, не глядя на нее.

Она жестом адресовала вопрос мне. Я ответил.

— Англичанин, — заметил он. — Просила помочь бежать из страны? — Он мило улыбнулся. — Она любит планировать бегство, правда, детка?

Его маленькая рука гладила ее запястье, пальцы слегка изогнулись, жилы набрякли, словно он собирался схватить ее руку сильнее и выкрутить ее.

— Слушайте, вы, — резко сказал я. — Спасибо, что избавили от этих мерзавцев, но…

— Это мелочи, — ответил он. — Они опасны только за рулем автомобиля. Хорошо тренированная девчонка могла бы искалечить любого из них. Да, даже сидящая здесь Теда, если бы ей нравились такие вещи… — Он повернулся к ней, перенеся ладонь с запястья на волосы. Он ласкал их, и локоны медленно скользили между пальцами.

— Ты знаешь, что я проиграл сегодня вечером, правда, детка? — мягко спросил он.

Я встал и сказал:

— Идем отсюда.

Она продолжала сидеть и уже не тряслась. Я попытался прочесть ответ в ее глазах.

— Я возьму тебя с собой, — заявил я. — Это можно сделать.

Он улыбнулся мне.

— Она хотела бы пойти с вами. Правда, детка?

— Идешь или нет? — спросил я.