Зарождение добровольческой армии - Сергей Волков

Смена прошла быстро.

— Если бы не генерал Марков, мы бы здесь пропали. Он всегда был с нами, подбадривал нас… — говорили иззябшие юноши.

Такая аттестация генерала Маркова вполне гармонировала с первым впечатлением от него офицеров.

Сменен был и юнкерский артиллерийский взвод офицерским другой батареи.

С 5–го по 8 февраля роты 2–го Офицерского батальона с поддержкой меткого огня артиллерийского взвода отбивали ежедневные наступления красных. Открытая местность облегчала их задачу.

Последние бои у Ростова

7 февраля Донской атаман генерал Назаров сообщил генералу Корнилову, что он более не задерживает Добровольческую армию. Генерал Корнилов теперь был свободен в своих решениях и решил оставить Ростов в ночь с 9–го на 10 февраля, дав своей армии два дня на окончательные сборы в поход и задачу — отстаивать в течение этих дней город.

Предполагаемый раньше путь ухода армии на Кубань вдоль Владикавказской железной дороги теперь был отставлен и оставался один — на восток, в степи, с переходом реки Дон у станицы Аксайской. Добровольцы, однако, не знали о планах командования, как не знали и о времени оставления Ростова, но их предположения были весьма недалеки от действительности. Исключительно тяжелая обстановка и полное отсутствие представлений о дальнейшей судьбе армии, уходящей в степи, тем не менее не вселяли в них психоза бессмысленного ухода, поражения, бегства. Они оставались верными и полностью доверившимися Вождю.

7 февраля на всех направлениях от Ростова продолжались бои с наступающим противником. У станции Хопры положение ухудшилось: на отряд генерала Черепова давили огромные силы, вынуждая его к отходу. Казаки станицы Гниловской, отчаявшись отстоять станицу, стали расходиться по домам. В отряд выслана Морская рота.

8 февраля красные продолжали наступать, но продвижение их сдерживалось добровольцами и шло медленно.

К северо–западу от Ростова, в направлении на Султан–Салы, Ростовская и Георгиевская роты, уже более месяца находившиеся в боях, с трудом сдерживали красных. Их сменил 3–й Офицерский батальон, которому приказано, не ввязываясь в серьезный бой, отходить, но остановиться, не доходя до железной дороги, и удерживать там позицию. Левее батальона в первый раз был выдвинут на боевую линию Студенческий батальон, поддерживающий влево связь со Школой прапорщиков, позиция которой доходила до Темерника. Красные, атаковавшие 3–й батальон, были им решительно отбиты. Студенческий батальон также остановил их наступление. Так как к наступлению ночи не было заметно, чтобы красные готовились повторить наступление, Студенческий батальон был отведен в Лазаретный городок.

К концу дня фронт проходил в непосредственной близости к Ростову. В Лазаретный городок был отведен Корниловский ударный полк, кроме одной роты.

* * *

На 9 февраля на позициях оставались следующие части:

3–й Офицерский батальон и Школа прапорщиков — в направлении на Султан–Салы. Партизанский отряд есаула Лазарева — Темерник.

Морская рота, Корниловская рота и Партизанский отряд сотника Грекова — в направлении на станцию Хопры.

2–й Офицерский батальон — за р. Дон в направлении на Батайск.

Кроме 3–го батальона, все остальные части были подчинены генералу Маркову, на которого легла обязанность защиты Ростова в течение всего 9 февраля. Две 2–орудийные батареи стояли на позициях в направлении на Хопры и Батайск.

В резерве у генерала Маркова был 1–й Офицерский батальон и взвод юнкерской батареи. Кроме того, в распоряжение его поступил Чехословацкий батальон с Русско–галицким взводом, общей численностью до 250 человек, занявший фронт вдоль реки Дона, обеспечивая Ростов и Нахичевань с юга.

Чехословацкий батальон был сформирован капитаном Немечеком из взятых в войну в плен чехов и словаков; Русско–галицкий взвод — до 35 человек из пленных галичан. Эти славяне поступили добровольно в Добровольческую армию для борьбы за освобождение от большевиков старшей сестры славянства — России. Для них общеславянский гимн «Гей, славяне…» был не простой песней.

Штаб генерала Маркова на вокзале. Генерал Марков отдает распоряжения к упорной обороне города в течение дня 9 февраля. Он предусматривает возможность восстания местных большевиков. Он подготовляет и оставление города и, в связи с этим, уничтожение и порчу всего, что потом может служить для красных в военном отношении.

По его приказанию ледокол на реке Дон развел пары и стал ломать лед на реке. Разведен железнодорожный мост. Батарея, стоявшая у станции Заречная, переведена на ростовский берег реки. Дабы красные со стороны Батайска не могли подвезти свои орудия на платформах ближе к городу и обстреливать его, он приказывает взорвать железнодорожное полотно и маленький железнодорожный мост.

Эту задачу генерал Марков лично поручил начальнику подрывной команды 1–го Офицерского батальона, старшему портупей–юнкеру Козлову, дав ему срок — первая половина ночи на 9 февраля. Для этой цели, как и для других взрывов, команде было дано 11 ящиков пироксилина. Пироксилин оказался отсыревшим. За сушку его взял–ся сам юнкер Козлов: он сушил его в помещении кондукторской бригады, в голландской печи, оставаясь там один. Работа, крайне опасная, была благополучно завершена. С темнотой, под прикрытием 2–го батальона, подрывники заложили заряды и произвели ряд взрывов, сделавших должное разрушение.

9 февраля. Ночь прошла сравнительно спокойно, но все части находились в полной готовности. Вели разведки по всем направлениям. Всюду ходили дозоры. Усиленное число выставленных постов. А с рассветом на всех подступах к Ростову начался бой.

Под орудийный гул большой Ростов агонизировал. Жители прятались по своим норам.

К орудийной стрельбе, особенно сильной со стороны красных, к разрывам их снарядов весь день присоединялись другие взрывы: взрывали железнодорожные стрелки и сооружения, подрывали паровозы. Не обошлось без жертв: взрывом был убит инженер–путеец поручик Лысенко.

Чины Технической роты, расставшись со своими паровозами, с железнодорожным депо, со службой связи, несомой ими до сего времени, группами уходили на место их сбора, в Лазаретный городок. У вокзала они заходили на питательный пункт, все еще продолжавший работать, который обслуживали дамы и девушки, переживавшие неописуемый ужас и страх за себя и за всех. «Снимите погоны! Куда вы пойдете? Оставайтесь», — умоляли они. Их сердечно благодарили и уходили.

Красные наступали по трем направлениям и огромными силами. Их отбрасывали. В середине дня они стали теснить юнкеров Школы прапорщиков и уже ворвались было в Темерник, но подошла 3–я рота 1–го Офицерского батальона со взводом юнкерской батареи и отбросила красных. Артиллерийский взвод разметывал их бесформенные цепи, заставив отойти далеко.