Попаданец для драконши - Алиса Рудницкая

— на него нанесена лишь одна десятая покоев. Есть карты побольше и понадежнее. Хорошо, что ты спросил у меня, а то долго бы вам пришлось бы искать…

Споро натянув второй гольф, королева сунула ноги в туфли и величественно процокала к своей книжным стеллажам, что занимали в ее спальне целую стену. Сняв книги с полки, она особым образом постучала по задней стенке и открыла тайник. Я уважительно хмыкнул — а я-то думал, что замок Лэд какой-то неправильный! Ни страшных баек, ни привидений, ни тайных ходов! А за последние несколько дней — аж целых два тайника узнал! Нет, когда ноги окрепнут — я каждый факел и каждую статую тут прощупаю на предмет всяких запрятанных местными обитателями сокровищ. К тому же заняться будет нечем, после того, как проклятья будут сняты.

Из пыльной ниши Ласла, однако, извлекла вовсе не шкатулку с драгоценностями, а старую, здоровенную книгу. Толщиной и величиной своей она могла поспорить даже с тем громадным словарем Ожегова, что хранился у меня дома на запыленных антресолях. С некоторой гордостью на лице, сестра водрузила книгу на стоящий посреди комнаты кофейный столик, и подманила меня к себе. Я подъехал и, увидев обложку, фыркнул от смеха.

— Козел? — удивился я. — Странно, на письме был тот же символ.

— Не козел, а козерог, — сказала поучительно Ласла, но тоже улыбнулась. — Однако в чем-то ты прав. Я тоже смеялась над Эриком, который вечно надевал козлиную маску на все маскарады, что мы устраивали, и ходил всех поправлял. А еще он считал козерога своим личным гербом.

— А у вас здесь козлом не ругаются? — заинтересовался я.

— Ругаются-ругаются, — сказала Ласла, и повернула ко мне книгу. — И да, Эрик — тот еще козел. Но в чем ему не откажешь, так это в том, что он — один из лучших магов, кого я знала.

— Даже лучше тебя? — спросил я хитро.

— Ну, как бы себялюбиво это не звучало, я все же лучше, — сказала Ласла почти весело. — Все же я намного старше. К тому же я — коллекционер заклинаний и владелица пограничной башни. На водном плане нет должностей почетнее, чем должности хозяек. И именно благодаря моей коллекции бусин-ключей мы с Эриком смогли составить этот атлас.

Я взглянул на толстую книгу совсем другими глазами и тут же ее отрыл.

На форзаце меня встретила карта. Мелкая, без названий, с одними только цифрами, но искусно нарисованная. Она походила чем-то на кельтскую плетенку, только очень пеструю. Покои здесь изображались кружочками с цифрами внутри, соединялись эти кружочки разноцветными нитями, и нити переплетались между собой. Еще бы, ведь на водном плане законы пространства вне покоев не действовали, и обители магов порой могли быть соединены самым немыслимым образом. В центре же всего этого безобразия находилась семиконечная колючая звезда, от которой нитей шло больше всего. Этот символ я знал — покои Ласлы, несокрушимая твердыня.

— Это лишь половина карты, на обороте — вторая, — пояснила сестра. — А еще мы, насколько это было возможно, составили список тех покоев, которые не присоединены ни к каким другим. Если тебе вдруг понадобится эта книга — ты всегда можешь прийти ко мне за ней, но никому о ней не рассказывай.

— Даже Кае? — спросил я осторожно.

— Только если ей, — пожала плечами Ласла. — Кая — надежный человек. Но остальным — ни слова, особенно Фете. И за пределы королевского крыла ее не выноси. Если же тебе вдруг понадобится еще более подробная карта — то ты можешь попросить о встрече рисового короля. Он настолько стар, что помнит еще те времена, когда на водном плане альковы можно было пересчитать по пальцам. Он следил за развитием мира магов и многие покои нам с Эриком раскрыл, хотя все равно далеко не все.

— Хорошо, — улыбнулся я. — Так… что ты там говорила про альков Кайда?

— Точно, — Ласла перевернула книгу, открыла задний фарзац и показала вторую часть карты — более светлую и в центре находилась белая звезда, пограничная башня Розы. — Вот здесь.

Она указала на одну из крайних точек, обозначенную цифрой тысяча сто семнадцать. Пока я листал рукописные записи, написанные двумя разными почерками — кривовато-угловатым и размашистым с завитушками — Ласла откинулась на спинку стула и задумчиво хмыкнула.

— Эрик любил встречаться там с разными людьми, особенно — со своими клиентами, тоями, — сказала она. — Он все говорил, что если бы хозяин этого места был жив, то он упросил бы его отдать альков после смерти ему.

Я нашел нужную страницу, и обнаружил под цифрой тысяча сто семнадцать уороткую, сделанную Эриком заметка:

«Милое сердцу место, полное покоя и тишины».

Ниже шла деловая запись Ласлы — чуть более длинная.

«Покои не имеют магических свойств. Бусины — нет. Нехи — не встречали. Свободные покои. Владелец — неизвестный маг по имени Кайд. Судя по обстановке возраст не более 500 лет».

— Ты можешь меня туда проводить? — спросил я. — У тебя есть бусина-ключ?

— Да, есть, — хмыкнула Ласла, и, поднявшись с места, забрала у меня книгу. — Только давай не долго. После завтрака мне придется уехать. Хочешь со мной?

— А ты куда? — удивился я. — И нормально ли оставлять замок?

— Джус присмотрит, Лука ей поможет, — отмахнулась Ласла. — К тому же я не далеко — всего-то хочу лично присутствовать на свадьбе южного графа. Эти люди правят моей землей от моего имени, так что надо изредка оказывать им честь. Заодно и проверю, все ли там хорошо.

Я обеспокоенно посмотрел на нее и был одарен улыбкой.

— Брось, со мной будет вся моя личная охрана, весь клан псов, — сказала королева. — И Эллиот тоже. Или ты думаешь, что тебе можно вырываться из замка изредка а мне — нельзя?

— Раньше ты называла своего рыцаря соной Тонильф, — не смог сдержать улыбки и я. — Или Элли. Или Эллой… а в последнее время я только и слышу от тебя — Эллиот то, Эллиот се.

— Ну, скажем так, с ним у нас было примерно то же самое, что и с тобой, — ответила Ласла нехотя. — Я считала тебя своим братом а его — девушкой. Самовнушение, Влад… мне было так удобнее. Но теперь, когда я осознала свою ошибку, я решила, что больше не могу эгоистично относиться к Эллиоту как к девушку. Как-то так…

— Ты ему нравишься, — сдал я верного королевского пса.

— Знаю, — улыбнувшись, Ласла уселась на постель и, вовсе не по королевски, плюхнулась на подушки. — О свет птица, в последнее время я не просто выгляжу как девчонка,