Древо исчезающих времен - Василий Головачёв

Поскольку Марич уже находился в здании хроноускорителя, а Златков лечился и прибыть не мог, задача упрощалась, хотя и не намного, однако Тарантино еще не сложил с себя полномочия комиссара после заявления директора УАСС о его несоответствии должности и продолжал командовать силами службы безопасности в зоне особого внимания.

Чтобы не возбуждать общественность и исследователей, оставшихся на некоторое время не у дел, поход в Ствол двух руководителей столь высокого ранга решили засекретить и разработали «легенду»: Шахов и Тарантино изъявили желание проинспектировать состояние отрядов поддержки, которые должны были в случае беды с первой разведгруппой идти в Ствол для эвакуации пострадавших. Таким образом, оба резидента спокойно прошли все заслоны, не обнаруживая при этом себя, и нырнули в одну из незаметных дыр в стенке нижней «колючки чертополоха» — там, где их ждал инспектор, в то время как специальная команда «санитаров» отвлекала всех возможных наблюдателей спецэффектами типа динго-программ и радиопризраков. Наблюдатели при этом могли слышать «радиопереговоры» важных персон со всеми службами и видеть их появление перед видеокамерами во время редких встреч с работниками Центра.

Однако эти маневры могли сбить с толку кого угодно, только не комиссара Ромашина с его чудо-богатырями перехвата и анализа ситуации. Он сразу понял, что за интерес к зоне особого внимания проявляют Тарантино и Шахов, а поскольку ему во что бы то ни стало надо было выяснить, кто прибыл на Землю с инспекцией от «хирургов», Ромашин вынужден был сделать свой ход — проникнуть в Ствол вслед за резидентами.

Операция была разработана всего за три минуты; вся команда комиссара и его личная компьютерная сеть находились в состоянии «резонанса» и не требовали ввода данных. После чего две обоймы безопасников, многие из которых вполне легально работали в Центре по ликвидации последствий, начали проводить операцию в жизнь.

У точки входа в Ствол Шахова и Тарантино вдруг вспухло облако дыма, из стены вырвались языки пламени, и тотчас же в это место после сигнала тревоги метнулся пожарный модуль, команда которого — киберы и люди в спецкостюмах — приступила к тушению пожара. Тушили они споро, огонь погас быстро, лишь струи дыма продолжали расползаться во все стороны, но за это время произошла и «смена караула»: «санитары», стерегущие вход, были захвачены, а на их место встали люди Ромашина. Сам он, в сопровождении обоймы риска из личной охраны, одетый в скафандр, вооруженный «глюком», стартовал в здание в режиме ракетного залпа.

Полевые анализаторы «санитаров», конечно, засекли изменение гравитационных и электромагнитных потенциалов в контролируемой зоне, но из-за дыма и прочих шумовых эффектов правильный вывод сделать не смогли. Бросок группы Ромашина прошел для всех заинтересованных лиц незамеченным.

Шахову и Тарантино не пришлось долго плутать в мешанине труб и коридоров, образующих внутренности нижней «колючки чертополоха». Инспектор ждал их в сотне метров от входа на пересечении круглых тоннелей, похожих на кишки неведомого великана — фиолетово-розового цвета, с жирно блестящими стенками и белесо-зеленоватыми лужами. Однако лишь Орест Шахов, получивший полный объем сведений о «хирургах», смог оценить, что это за лужи, образующие длинную цепочку по всей длине тоннеля. Лужи вдруг зашевелились, начали испаряться, превращаться в туманные зеленоватые фигуры, отдаленно напоминающие Кощеев Бессмертных со стертыми лицами. Их набралось около полусотни — призрачных, невесомых на вид, легких: дунь — рассыплются, развеются, исчезнут, — но когда они собрались вместе, втянулись один в другого, темнея на глазах, превратились в плотную, металлическую на вид статую Кощея, на резидентов повеяло недоброй мощью, безразличием, высокомерием, выразительной воинственностью, угрозой и враждебностью.

Тарантино, не представлявший вида инспектора, отшатнулся, готовый стрелять изо всего своего арсенала, встроенного в костюм, но Шахов остановил его порыв:

— Остынь, это свои. Сам пожаловал!

Комиссар расслабился, понимая, что речь идет о «хронохирурге». Но резиденты ошибались. Инспектор тоже представлял собой разумную систему (типа «диффузная туманность»), состоящую из миллиардов микроорганизмов, но лишь в какой-то степени копировал своих хозяев. «Хронохирурги» были много сложней, мобильней, мощней — в физическом и интеллектуальном планах, оперативней, беспощадней и масштабней. К тому же они не знали сомнений при достижении цели любыми средствами. Тем не менее и этот их близкий родственник из «соседней» Ветви времени производил большое впечатление.

На его широкой «костляво-металлической» груди дважды мигнула малиновая звезда и тут же проступили выпуклые буквы русского языка, слагаясь в текст: «Доложите обстановку. Кратко. Степень готовности. Метод реализации».

Шахов и Тарантино переглянулись, затем заместитель председателя ВКС подал «Кощею без лица» заранее заготовленную пуговку бланк-сообщения. Пуговка легла в беспалую ладонь протянувшейся на четыре метра бесформенной руки и утонула в ней. Рука втянулась в глыбистое туловище инспектора, выросла вновь. На груди «Кощея» проявилась новая выпуклая надпись: «Мешающие факторы? Степень автономности агентов? Кто не справляется с делом? Кратко».

Шахов и Тарантино снова обменялись взглядами.

— Говори ты, — сказал зампред ВКС. — Если что упустишь, я добавлю.

Новоиспеченный комиссар пожал плечами и начал перечислять факторы, мешающие работе «санитаров», в число которых попали Ив Костров, Федор Полуянов и Григорий Белый.

На груди инспектора появилась новая надпись: «Устранить! Продолжайте».

— Легко сказать — устранить, — проворчал Тарантино. — А если объект не хочет, чтобы его устранили?

«Проблемы?» — отреагировал инспектор новой фразой на тираду комиссара.

— Костров — директор Управления аварийно-спасательной службы, — вмешался Шахов. — Как очень важная персона он хорошо защищен. Попытка его физического устранения не удалась, исполнители погибли.

«Найдите новых. Не сможете — найду я, в том числе и для вашей личной замены. Что еще?»

Фразы на русском языке прибывшая разумная тварь строила вполне грамотно, и Шахов подумал, что, вероятнее всего, дело не в хорошем знании языка, а в мысленном приеме: они с Луиджи воспринимали телепатическую передачу инспектора, трансформирующуюся в их мозгу в «надписи на груди».

— Григорий Белый ускользнул от наших следящих систем, — мрачно добавил Тарантино. — Но рано или поздно мы его найдем и уничтожим.

«Поздно. Мы начинаем. Кто виноват в провале акции? Непосредственный исполнитель? Руководитель?»

— Белого упустили Марич и агент Юрлов… плюс несколько работников службы, исполняющих свои прямые обязанности.

«Юрлова устранить! Найти руководителя ячейки из более способных работников службы и закодировать. Программатор я вам передам позднее. Все?»

— Федор Полуянов, такой же возвращенец, как Белый, ушел в составе разведгруппы в здание хроноускорителя. Но его «пасет» агент Марич со своей командой, получивший задание при первом же удобном случае убрать Полуянова. Можете на этот счет не беспокоиться.

«Ошибка! Игорь Марич — двойной агент! Его необходимо немедленно устранить!»

— То есть как двойной? — не понял Тарантино, оглядываясь на молчавшего Шахова.

«По моим сведениям, Марич работает на наших врагов, которых люди назвали Те, Кто Следит. Даже если это не так, ради перестраховки он подлежит ликвидации. Если он успеет дойти… Впрочем, придется мне самому заняться им. Как давно ушла группа? В каком направлении?»

Запинаясь, пытаясь максимально точно обрисовать точку входа в Ствол группы Полуянова, Тарантино начал объяснения и был прерван на полуслове:

«Достаточно, я понял. Но с вами должен был явиться сюда еще один агент, Атанас Златков. Где он?»

— Он ранен, — проговорил Шахов вместо замявшегося комиссара. — Мы решили его нейтрализовать. По всем данным, этот человек начал работать против нас.

«Что ж, это возможно, если его воля смогла преодолеть порог нейтрализации программы. Справитесь?»

— Справимся, — поспешил заверить инспектора Тарантино.

«Вы ничего не сказали о главном вашем противнике, комиссаре Ромашине».

— Он… погиб.

«Хорошая новость. Ваши властители будут довольны. Я здесь не в последнюю очередь из-за деятельности этого опасного человека. Кто его ликвидировал?»

— Марич, — сказал Тарантино, хотя далеко не был уверен в этом.

Реакция инспектора походила на реакцию человека, побагровевшего от ярости. На Шахова и его спутника буквально выплеснулась волна недовольства, презрения и гнева.