Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I - Френч Джон

— Поднимайся на борт, — позвал Дор. — Мы возвращаемся на Освобождение.

Часть вторая

ВОССТАНОВЛЕНИЕ

Глава десятая

ВОЗВРАЩЕНИЕ НА ОСВОБОЖДЕНИЕ

РАСКРЫТИЕ ГЕНОТЕХА

ЦЕЗАРЬ

Над просторами Освобождения господствовала игла километровой высоты, которая возвышалась из центральной части мастерских. Когда-то это была печально известная Черная Башня, цитадель стражников Киавара. Теперь же она звалась Шпилем Воронов. Десятки прожекторов на помостах пронзали бездонную пустоту, освещая транспортные пути и простирающиеся во все стороны шахтные копры. Оборонительные турели усеивали поверхность башни, ими управляли поблескивающие линзы-сенсоры в бронированных гнездах, сгруппированных, подобно глазам мухи. «Грозовая птица» Коракса летела над гигантской древней тюрьмой, направляясь к одной из восьми посадочных площадок, которые прилепились к Шпилю Воронов, будто серые грибы к черному сталагмиту, окруженные блеклым сиянием энергетических полей.

При беглом взгляде на скопление тюремных крыльев и караульные помещения стороннему наблюдателю могло показаться, будто лунные сооружения находятся в плачевном состоянии. Рокритовые опоры поддерживали здания, а металлические плиты покрывали их, словно заплатки одеяло, некоторые участки остались выжженными руинами, открытыми вакууму космоса. В свете звезд мерцали силовые купола, защищавшие многоэтажные тюремные корпуса, резервуары с топливом и рудные транспортные узлы.

Но это было обманчивое впечатление. Все повреждения, нанесенные Освобождению в ходе восстания и последующей контратаки гильдий, полностью устранили. Воздух не вытекал ни из единой трещинки, ни одна из дверей не была разгерметизирована. По приказу Коракса шрамы были оставлены как напоминание о людях, погибших во имя освобождения луны-колонии от власти жестоких тиранов, — впрочем, не все шрамы, лишь те, которые не угрожали безопасности или обороноспособности.

Глядя в иллюминатор «Грозовой птицы», Коракс мог вспомнить каждый пролом или разваленное строение, словно те были ранами на его собственном теле. Вот десантный корабль пролетел над Восьмым крылом, где по-настоящему началось восстание. На некогда величественных Двенадцатых вратах, соединявших Восьмое крыло со Шпилем Воронов, остались следы от взрывов. Повстанцы заминировали врата, чтобы остановить стражников, хлынувших из центрального шпиля. Сейчас похожие на шрамы трещины были заделаны полосами темной пластпены. Нафрем Солт, тринадцатилетняя девочка, ценой своей жизни взорвала последний заряд и обрушила свод врат на прибывшие подкрепления.

Седьмое крыло лежало в руинах. Выжженные камеры пустыми глазницами окон взирали во мрак. Здесь сгинуло четыре тысячи заключенных, их поглотило пламя, когда стражи взорвали главный газопровод. Коракс не сумел этого предвидеть и сейчас с грустью взирал на почерневшие камеры тюремного крыла. На то, чтобы извлечь из пепла останки, ушло больше года. Там в основном обитали дети и старики — Седьмое крыло было административным комплексом слабого режима.

Коракс взломал систему защиты, чтобы найти виновника, и спустя четыре дня выследил капрала Теода Норрука. Месть примарха была долгой, и, хотя этим не стоило гордиться, тогда она немного утешила его.

Лишь одно здание, соединенное с главным сооружением серебристым туннелем, могло соперничать со Шпилем Ворона. Оно было похоже на замок с высокой крышей и башнями по углам, сверкавшими в лучах заходящей звезды, — замок, созданный из серебра и обсидиана, настоящее чудо имперского инженерного гения. Когда-то оно называлось первичным административным ядром, но обитатели луны именовали его Твердыней Податей. Позже Кораксу придется поговорить с теми, кто работает внутри, но сейчас его ждали более важные дела.

«Грозовая птица» миновала энергетический полог Высотного дока, и на миг взгляд Коракса заполонила желтая статика. Он отвернулся от окна, когда двигатели корабля взревели перед заходом на посадку.

— Вы уже знаете, что скажете им? — спросил Бранн, сидевший напротив примарха. — Думаю, новости вызовут сильные волнения.

— Еще нет, — ответил Коракс. — Не полностью. Им придется столкнуться с реальностью, это неизбежно.

— Главное, ничего не усложнять, — заметил командор рекрутов.

Коракс мысленно согласился, но промолчал.

Десантный корабль приземлился, заскрежетав шасси по феррокриту.

— Вынужденное действие, — пробормотал Коракс, когда машина наконец замерла. Люк позади примарха с шипением открылся. — Я бы поступил так и без настояния Малькадора.

Они вышли из «Грозовой птицы» и быстро направились в Карнивалис, зал в основании Шпиля Воронов, где проходили крупные собрания легиона. Иногда его использовали для пиршеств, но в основном он служил реликварием. На стенах висели всевозможные трофеи — оружие, черепа, доспехи, знамена и даже куски стен и бронированных дверей из вражеских цитаделей. Они располагались без видимого порядка, по этому поводу итератор Сермис Икониалис как-то заметил, что зал похож скорее на гнездо сороки, чем ворона.

Сейчас тот вместе со ста пятьюдесятью шестью другими мужчинами и женщинами ждал здесь Коракса, вызванный примархом, когда «Мститель» вышел на орбиту. Вместе с Икониалисом и его приятелем-итератором Локом Настурбрайтом прибыли все летописцы Освобождения. Едва примарх вошел в огромный зал, живописцы, поэты, пиктографы, скульпторы и журналисты посмотрели на Коракса со смесью опаски, настороженности и ожидания. Толпа казалась крошечной в таком необъятном помещении, люди сгрудились возле помоста с кафедрой в дальнем конце, поэтому Кораксу пришлось пройти весь Карнивалис. С легкостью перешагивая по четыре ступени за раз, примарх взошел на помост и повернулся к собравшимся летописцам.

— Вам нужно вернуться в свои покои, собрать вещи и приготовиться покинуть Освобождение, — произнес он. Объявление было встречено разочарованными выкриками, мольбами и недовольным гулом голосов. — Тихо! Я не закончил.

Толпа угомонилась, стоило Кораксу поднять руку.

— Забирайте все. Вы не вернетесь. Материалы, которые вы собирали для летописей, необходимо передать командору Бранну. Вас и ваш багаж тщательно проверят, поэтому не пытайтесь пронести даже пару заметок или карикатурных набросков. Все нужно передать Бранну.

Это вызвало новый взрыв недовольства, которого Коракс ожидал. Он поймал на себе взгляд Икониалиса, который кивнул и повернулся к раздосадованным и обозленным летописцам. Итератор поднял руки, уняв гам.

— Умолкните перед благородным примархом, — произнес Икониалис; его громкий и четкий голос с легкостью угомонил затянувшееся бормотание и перешептывание. — Уверен, для этого есть веские причины. Не будем забывать, что мы находились здесь лишь благодаря милости лорда Коракса.

— Благодарю, итератор, — сказал Коракс, после чего скрестил руки на груди, обдумывая, что произнести дальше. Когда он в последний раз говорил с Малькадором, перед тем как «Мститель» покинул орбиту Терры, регент зачитал «Эдикт о роспуске», который объявил о расформировании Ордена Летописцев и отправке всех творцов на Терру для подведения итогов. Сигиллит ясно дал понять Кораксу, чтобы тот не вдавался в подробности событий, которые недавно произошли в Империуме. Также он признал, что некоторые объяснения все же необходимы, и даже дал примарху перечень предпочтительных фраз для описания случившегося. Но Коракс не прислушался к советам Малькадора, решив рассказать все по-своему.

— Хорус восстал против Императора, — сказал он. Хранить ситуацию в тайне не имело смысла. По мнению Коракса, лучше было изложить летописцам сухие факты, чем позволить им собирать и преумножать сплетни. Он ожидал новую бурю удивления и возражений, но люди встретили его слова потрясенным молчанием. — Возможно, вы уже слышали, что Бранну пришлось покинуть Шпиль Воронов, а также то, что против Воителя на Исстваан отправили несколько легионов Астартес. Бой окончился неудачно. Император собирает свежие силы, и Гвардия Ворона присоединится к ним. Мы не сможем вас здесь защитить, поэтому вам придется покинуть Освобождение и вернуться на Терру.