Легион павших. I - III Акт - Эри Крэйн

будет моей душе прощения за эти слова, но я снова, как в годы до моего отъезда, хочу, чтобы он уже поскорее…, — Бенджи осекся, — освободил ее от себя. Все это время в Афраксе я думал, что был мальчишкой с горячей головой и по дурости позволял себе подобные мысли. Но нет. Сейчас я еще сильнее хочу, чтобы это прекратилось.

Между бровей Райза залегла морщинка.

— Мой дед вздернулся на яблоне спустя полгода после того, как его забрали во второй раз, — понизив голос, пояснил Бенджи. — Если после первого раза они еще более-менее вменяемые, то после второго все становится совсем плохо.

— Известно, зачем фурии охотятся на людей?

— Милая моя, красавица, где же ты? — зычно протянул, почти что прокричал мужской голос.

Бенджи болезненно нахмурился и, закрыв глаза, откинулся на стену.

— Эти твари решили ассимилироваться. Они используют людей для зачатия гибридов, которые способны принимать человеческий облик. Знаешь, в Афраксе принято гадать, не скрывается ли за незнакомцем, прошедшим мимо, некромант, а я все время только и думал, что о фуриях, — Бенджи глухо рассмеялся. — Мысли не очень-то способствующие общению с девушками.

Час от часу не легче.

— Ты сказал, что фурии возвращали похищенных спустя пару дней. Без исключений?

Бенджи ответил не сразу.

— Было пару. Как-то одного из соседей продержали несколько лет. А затем, когда его могила уже травой заросла, вернули такого же тронутого, как и всех остальных. И, представь, это был уже второй раз, как его хоронили без него самого. Первый был, когда пришла весточка, что его убили на войне на южной границе. А затем он вернулся, как ни в чем не бывало, только шрам на пол спины заимел.

Райз мысленно выдохнул. Если Къярт все еще у фурий, вероятнее всего его мозги еще при нем. Но зачем крылатым было тащиться за ним на другой континент? Судя по рассказам Бенджи, они не утруждали себя серьезным отбором кандидатов.

— Мне нужно поговорить с твоим отцом.

— Не о чем с ним говорить, — мать Бенджи застыла на пороге кухни с суровым видом и полотенцем в руках. — Это тебе не развлечение.

— Мам, — в голосе Бенджи зазвучали предостерегающие нотки. Убедившись, что та не намерена больше встревать в разговор, он перевел взгляд на Райза. — Зачем?

— Мне нужно знать, что произошло с ним у фурий.

— Райз, он только и делает, что несет восторженный бред. Сомневаюсь, что разговор принесет хоть какую-то пользу.

— Позволишь мне это решать?

Бенджи уступил и взглядом попросил мать не вмешиваться. Но женщина все равно первой проскользнула в комнату, где находился ее супруг.

Свесив на пол босые ноги, он сидел на кровати: худой, с выбритой одной щекой и длинной щетиной на другой, с взъерошенными сальными волосами и блуждающим по комнате взгляде. Его пальцы не переставая теребили край пледа, похоже, уже не первый час и даже не день, судя по залысинам в шерсти и мозолям на руках.

— Простудишься. А ну давай, забирайся в кровать.

Супруга подошла к нему, коснулась плеча, поправляя соскользнувшую с того растянутую ночнушку. Она попыталась уложить его на сложенные горой подушки, но тот отмахнулся, едва не толкнув ее.

— Не трожь меня! Не смей прикасаться ко мне! Только ей можно! Только моей красавице!

Женщина возвела глаза к потолку, стараясь удержать слезы, и отошла в сторону.

— Мам, оставь нас, — сжав кулаки, сдержанно попросил Бенджи.

— Думаю, тебе тоже лучше уйти, — Райз взял стоящий у стены табурет и поставил его в паре шагов от кровати.

— Я останусь. Мам? Ты что-то готовила на кухне.

Она бросила на него блестящий от влаги взгляд и в молчании вышла из комнаты. Бенджи закрыл за ней дверь, и они остались втроем.

На Райза смотрел сумасшедший: с лихорадочным румянцем на впалых щеках и горящим, как у впервые влюбившегося подростка, взглядом.

— Расскажите о ней. О вашей красавице, — попросил Райз.

Рыхлое, с глубокими морщинами, лицо мужчины приобрело еще более вдохновенное выражение, чем прежде. Однако его энергия духа вместо того, чтобы стать ярче и гуще, перестала множиться.

— Она совершенна! Идеальное творение! Во всем мире не существует ничего, что было бы прекраснее, чем она, — с жаром заговорил он. — Она моя красавица, мое сокровище, мое спасение!

— Спасение? От чего она вас спасла?

— От боли, от страха, от потерь, от одиночества, предательства, измены…

Пока мужчина продолжал перечислять, Райз покосился на Бенджи, но тот не имел ни малейшего понятия, о чем говорил его отец.

— От мучений, от лжи, от чудовищ, от моих ошибок…

— Как спасла? — перебил Райз, не желая выслушивать весь бесконечный перечень.

— Вытащила из тьмы, из топи, в которой я тонул. Разогнала мрак своим голосом и обликом, прикосновением. Такое теплое, нежное, а ее поцелуи…

— Нет, все, хватит с меня, — сдавленно произнес Бенджи. — Развлекайся дальше сам, — и вышел из комнаты.

Еще какое-то время Райз общался с отцом парня, пытаясь узнать хоть что-то стоящее, но тот только расхваливал на все лады фурию, утащившую его почти тридцать лет назад, и все твердил о том, как она спасла ему жизнь. Хорошее же спасение, после которого он и позаботиться сам о себе не мог: его даже брила супруга — когда он это ей позволял.

В таком же «спасенном» положении оказались и остальные мужчины деревни, которых бросили семьи. Они испустили бы в скором времени дух, если бы за ними не приглядывало несколько оставшихся сердобольных женщин. Дрянной расклад: тащить на себе хозяйство, спятившего супруга и еще несколько таких же полоумных. Не удивительно, что Бенджи желал ему, да и остальным, смерти.

Так и не узнав ничего полезного, Райз оставил мужчину наедине со своим безумием и ушел, размышляя о том, что могло довести человека до такого состояния.

Фурии устроили ему пытки? Физические или ментальные, которые и свели его с ума? А затем одна из них прекратила мучения, заслужив себе репутацию «спасительницы»? Но какое это имело отношение к цели, ради которой фурии похищали мужчин? Чтобы сломать их волю? Кто в своем уме стал бы упираться, зная, к чему это приведет? В конце концов от них требовалось не так уж и много. Если конечно фурий интересовало исключительно спаривание и ничего кроме.

Райз нашел Бенджи на заднем дворе. Тот сидел на колоде, следил рассеянным взглядом за курицами, роющими навозную кучу, и несмотря на мольбу матери, наотрез отказывался возвращаться в дом. Когда Райз показался в дверях, женщина смерила его неприязненным взглядом и ушла на кухню.

— Прости, Бенджи, но мне нужно было поговорить с ним,