Париж… до востребования - Наталья Котенёва

руками, за спиной девушки разглядел физиономию Завадовского, Орели и Крис тоже топтались поблизости. Ну, вся банда в сборе. А я лежу на сашиной постели и чувствую себя таким слабым, будто стая вампиров высосала из меня всю кровь.

— Ну, вот и очухался ваш герой. Александра. Нужно ему еще отвара дать, — голос Марго был, как всегда, строг и хорошо артикулирован, — дайте-ка мне пульс ваш пощупать, молодой человек.

— Ой, он глаза открыл, ну теперь все будет в порядке, — радостный щебет Орели прозвучал как пенье херувима.

Я сделал попытку приподняться, но сашина рука слегка придавила меня.

— Нет, не поднимайся, ты еще очень слабый. Я лучше подушку тебе поправлю. Ты четыре дня был без сознания, бредил. Марго тебя лечила. Я всех обзвонила, боялась, что помрешь еще. Мы по очереди возле тебя дежурили.

Девушка говорила все это с улыбкой, но я видел, что ее глаза быстро заполняются слезами.

— Ребят, а что случилось-то, что происходит? Что это вы все такие всполошенные? — еще раз попытался сесть и еще раз был остановлен Александрой. Я чувствовал слабость во всем теле, голова немного кружилась, а так — ничего.

— А ты так и не помнишь ничего? Пулю схватил, герой ты наш. Провалялся у Сашки несколько суток, она тут горшки за тобой выносила, микстурой поила, капельницы меняла. Не помнишь?

Ну, это, конечно, Илья! Кто же еще? Змей ехидный, болтает всякие гадости. Постой, постой… Кто это за мной горшки выносил? Саша?! Что, правда?! У-у-у! Ну, блин, вот это позор!

Голова моментально просветлела, вспомнил все: я словил пулю, потом мы с Сашей прятались в какой-то ветеринарной клинике, потом была дорога до Парижа… дальше не помню… И тут до меня потихоньку стало доходить… Ах, ты-ж ежкин кот! Так это Сашенька меня обихаживала, пока я тут… Нет, только не это! Горшки! Отвел руку девушки от своей груди, с усилием приподнялся. Сел, свесил конечности… Ноги голые, волосатые, а сам одет в какую-то ночнушку. Плечо болело, но не сильно, потрогал повязку — сухая.

— Саша, ты правда за мной горшки выносила?

Ужас! Горшки! Как после этого мне в глаза ей смотреть? О-о-о, горе мне, горе! Стыд-то какой! Я представил картину, закрыл лицо ладонью и зарычал. Вот черт, что здесь происходит и по какому поводу собралась вся эта ассамблея? Ведь не хоронить же они меня приехали.

— Да не слушай ты этого вруна, — голос Саши несколько успокоил, — врет он все, тебе Крис помогал.

— Хочу под душ, — рыкнул я, сделал попытку слезть с кровати и прорваться сначала к туалету, а затем и к ванной комнате. Я чувствовал себя грязным и вонючим, мне нужно привести себя в человеческий вид. Но слабость была сильная и встать мне никто недал.

— Да пустите меня, мне в туалет надо. Сам дойду.

Крис осторожно усадил меня на кровати и с его помощью я дошел до туалета. Дойти-то я дошел, но ноги дрожали, а голова кружилась.

Под душем очухался немного. Когда вышел из ванной, одетый в чистую пижаму, привезенную кем-то из моей квартиры, мне было уже почти хорошо. Малышка Орели спросила, может я голоден ли я и смогу ли добраться до кухни, а, может, принести еду в постель?

При мысли о еде, я почувствовал волчий голод. Добраться до кухни мне опять помог Крис. Все собрались вокруг меня и, пока я хлебал вкуснейший куриный суп, Марго не стала тянуть кота за хвост и начала.

— Пуля была отравлена. Это не обычный яд. Это то, что называется «яд василиска», магическая субстанция. Я убрала большую ее часть из вашего организма, но до полного восстановления еще далеко. Отрава поразила многие жизненно важные органы. Будут головные боли, головокружения и общая слабость, даже рвота, но я вами займусь, все будет в порядке, нужно только время.

Захотелось громко выругаться матом. Ну, все не слава Богу! Это же надо такое — яд василиска! Магия, блин! Просто Гарри Потер какой-то. С ума сойти! В наше время, в двадцать первом веке быть отравленным ядом, блин, какого-то гребанного василиска! Ругаться вслух не стал, поберег уши присутствующих.

Марго потерла кончиками пальцев виски и продолжила:

— Гораздо важнее решить, что делать с Александрой? — казалось, она продолжила прерванный моим пробуждением разговор.

— Поймите, — тут она обратилась ко всем, — эта флэшка, ради которой вы, Андрей, подвергали жизнь Алекс, да и свою тоже, смертельной опасности, не самое главное. Главное — она сама. Александра — сама по себе представляет ценность и угрозу для Ратуса. Им не столько нужно заполучить и уничтожить какой-то устаревший за пять лет компромат, сколько убрать со своего пути Александру.

— А что же делать?

Этот вопрос все задали одновременно. Мадам Юсупова оглядела нашу компашку. На лице ее было почти бесстрастное выражение. На Александру было жалко смотреть. Девушка прикусила губу, на глазах блестели слезы.

— Агния Аркадьевна, ее берегиня, настаивает на том, что Саше нужно исчезнуть на время. Девочку нужно спрятать так, чтобы никакие ведьмы не нашли.

Мадам твердым взглядом еще раз обвела собравшихся и двинулась на выход. Уже у двери бросила:

— Я могу спрятать Александру, но имейте в виду, что Д’Иссеньи и Морлан ее в покое не оставят и будут искать. Они будут использовать все, что только можно, в том числе людей, которые ей дороги. Поэтому, будьте готовы к тому, что и с вами всеми они тоже попытаются расправиться. Никого в покое не оставят. С этими людьми нужно что-то делать. Их нужно остановить.

Она многозначительно посмотрела на наши растерянные лица и всем стало понятно, что именно безжалостная магиня имела ввиду.

Глава 59. Пора уходить

Париж. Апрель, 2019 год.

Вот так, все очень просто, меня нужно спрятать, словно я вещь, предмет, который можно переложить с одного места на другое! Ха-ха, очень в духе Марго. И в то же время я понимала — она права.

Когда мы вернулись из Монпелье в Париж было уже очевидно, что жизнь Ратманова висит на волоске, состояние Андрея ухудшалось с каждой минутой. Вызванная мной Маргарита примчалась с целым набором каких-то препаратов, трав, инструментов, с капельницей. Она не сразу определила в чем дело. А, когда выяснилось, Андрей отравлен ядом василиска, сразу принялась за лечение. Ратманов находился между жизнью и смертью четыре дня. Даже Марго не давала положительного прогноза. Первый день она не отходила от больного ни на минуту, ставила капельницы, поила его какими-то отварами, обтирала специально приготовленными растворами и, конечно,