Вампиры тут голодные - Тони Марс

и отталкивает? Зачем успокаивает красивыми словами, если после холодно отстраниться и начнет опять разговор про какую-то чушь?

— Так поцелуйте тогда! Поцелуйте, раз любите! — в сердцах сказала она, в несколько шагов преодолев разделяющее их расстояние.

— Маниэр, ты не понимаешь, я же сорвусь и… — хлесткая пощечина от нее оказалась полной неожиданностью, и он пораженно замолчал.

— Целуйте! — прошипела она, вплотную приблизившись к нему.

— Маниэр это… — он не успел договорить, застигнутый врасплох ее настойчивостью.

— Всё-то приходится делать самой! — она резко дернула его за воротник, притягивая к себе.

К сожалению, то был не слащавый роман для одиноких и их губы вовсе не соприкоснулись мягко и нежно, не было бешеной искры или чего-то такого. Была только жестокая реальность и печально известная удача попаданца.

— Черт. — вампир вытер кровь с разбитой губы. Он не ожидал, что Маниэр будет настолько напористой. К счастью, она отделалась легким испугом и ушибом.

Девушка растерянно смотрела на графа, прижимая холодные пальцы к горящим губам. Это было действительно больно.

— Сильно болит? — едва слышно пробормотала она, тревожно глядя на Степана.

Ужас, Маниэр хотело просто страстно поцеловать его, как это делают в книжках, но в итоге разбила графу губу. И это было, наверно, самое неловкое и нелепое, что она делала в своей жизни.

— До свадьбы заживет. — попытался пошутить Степан, заметив, какой побелела Маниэр после их “поцелуя”. И только когда ее глаза опасно прищурились, понял, какую чушь сморозил.

— Какой свадьбы? — ледяным голосом спросила она, мертвой хваткой вцепившись в его ворот.

Граф и не знал, как тут выкручиваться, жесткий воротник начинал душить, но блин, если он не найдет нормальное объяснение, Маниэр придушит его голыми руками, и шанса на выживание не останется.

— Это такое выражение, понимаешь? В моем мире все так говорят… — спешно заговорил граф, попытавшись вырвать ворот или хоть немного ослабить давление, но как может быть измотанный больной вампир сильнее здоровой и молодой вампирши? У Степана не было ни единого шанса спастись.

— Ой ли? Прямо-таки все? — хищно спросила она, заставляя графа наклониться сильнее. Их глаза оказались напротив, и в голове у попаданца проскочила дурная мысль, что если б Маниэр была чуть более раскрепощенной и смелой, то вполне могла б взять его силой.

И блин, это было до ужаса странно. Не то чтобы он комплексовал по поводу того, что она сильнее, или хотел доминировать в их паре, просто пытался понять, и как же это он там собирался защищать своего красивого монстра в юбке?

Из этого вытекал следующий вопрос: а кто защитит его, Степана, от Маниэр?

Сам граф с ней не совладает, это и ежу ясно.

Теперь у попаданца появились действительно веские причины опасаться за свою жизнь.

— В-все, все так говорят. — полузадушено подтвердил он. — Слушай Маниэр, не знаю как тебе, но мне такое не нравиться. — она смотрела на него все так же подозрительно, но ослабила хватку. — Я за классику, без всяких там удушений и прочего, ок? — и криво подмигнул.

Ее перекосило.

— Фу, как вульгарно. — она отпустила ворот, отпихнув графа от себя, всем видом показывая негодование. Как он мог подумать о подобном?

Степан незаметно выдохнул, всё же проверенные методы никогда не подводят. Когда сестра пыталась прибить его, неловкие и тупые шутки с не менее идиотскими намеками всегда срабатывали.

С Софией туалетный юмор всегда работал, на Маниэр, понятное дело, такие уловки использовать было нельзя, впрочем, у них с вампиршей и ситуация совершенно другая. Эта его реально может грохнуть.

— Ну прости, что я должен был думать, когда почти нагая девушка душит меня? — потирая горло, фыркнул граф.

— Что это покушение на вашу титулованную голову. — сцедила Маниэр, оскорбленная тем, что он допустил мысль, будто она увлекается подобным.

Вампиры, может и жестокая раса, но это не значит, что они всегда и во всем такие. Маниэр вот подобное мнение о ней задевало.

Глава 59, про тех, кто говорит "прощай"

— Я обязательно запомню это, госпожа убийца. — хохотнул Степан, чем сильнее рассердил Маниэр.

Она уже и не знала, чего хочет больше: разрыдаться или хорошенько ему врезать. Поцелуи и прочее были благополучно забыты, Маниэр жаждала мести.

— Прекратите кривляться, граф. — процедила она сквозь зубы, убивая его взглядом. Мужчины и правда так глупы!

Если б у нее было больше времени, то он никуда бы не делся. Маниэр красноречиво молчала, они не отрывали друг от друга глаз. Он думал о том, о чем думал бы любой влюбленный мужчина в такой ситуации, она рассуждала о том, всегда ли граф был таким придурком или она просто не замечала этого раньше.

Но никто из них ничего не предпринимал, они стояли напротив друг друга, в нескольких шагах, не шелохнувшись.

Маниэр раздраженно выдохнула и резко развернулась, чтоб уйти, сделала шаг и упала, наступив на одеяло, в которое была завернута. Одеяло наполовину сползло, оголяя спину, Степан глупо пялился на ее лопатки, и на несколько секунд все мысли выветрились из головы.

— Где болит? — встревоженно спросил он, опустившись рядом на корточки. Прикасаться к ней лишний раз ему было боязно, вдруг он сделает ей больно. Или, еще хуже, слетит с катушек.

— Я не знаю, кажется, подвернула ногу. — тихо ответила девушка, прижимая одеяло к груди.

Маниэр корила свою невнимательность, это ж надо так опозориться!

Нога неприятно пульсировала от тянущей боли, и ее лицо дрогнуло.

Граф рвано вздохнул, в пылу перебранки он и забыл, насколько она хрупкая. Маниэр в этот миг выглядела настолько ранимой и нежной, что его снова повело.

Степан ни слова не говоря подхватил ее на руки и отнес на кровать.

— Что вы собрались там делать? — он посмотрел на нее снизу вверх и примирительно улыбнулся. Граф сидел на коленях у ее ног и бережно сжимал в руке ее ступню. Здоровую ступню.

— Я просто осмотрю твою ногу, ты не против? — она сделала такое кислое лицо, что ответ был