Предсказанное. Том 1 - Василий Головачев

– Профессиональная интуиция, ни больше ни меньше. «Сфера» опасна, очень опасна, она дышит и живет по своим законам, пренебрегая нашими, и никто не знает, как она закончит существование.

– Ах, Ромашин, Ромашин! – покачала головой Боянова. – Когда же ты насытишь свой неуемный исследовательский аппетит и научишься соизмерять желаемое и возможное? Сколько ошибок ты совершил, забывая об ответственности.

– При чем тут Ромашин?

– С его подачи ученые заинтересовались обрывком «струны».

– Ну и что? Он свободен в выборе интереса, как и любой из нас.

– Свобода без ответственности – произвол, а его интерес как бывшего начальника отдела безопасности требует неизмеримо большей степени ответственности, чем интерес, скажем, повара.

Шевчук имел другое мнение, но возражать не стал. Разговор этот происходил в координационном зале спейсера «Конунг», осуществлявшего роль центра управления силами погранслужбы и безопасности в районе «сферы Сабатини» на Меркурии. Кроме комиссара безопасности и его второго заместителя по внеземной работе, в зале находились еще Калина Лютый и Джума Хан, тихо переговаривающиеся в соседних креслах, а также двое пограничников: седоголовый, неулыбчивый заместитель командора Джон Коттилл и юный Андрей Бегич.

Среди зеленых и голубых огней флота землян над «сферой Сабатини» вспыхнула алая звезда, один из ее лучей вонзился в волнующийся мрак «сферы», погас.

– Пристрелка, – раздался в зале приглушенный женский голос. – Готовность к пуску минутная. Защита обеспечена, нормы зоны риска соблюдены. Третий.

– Готовится эксперимент «Угол-4», – пояснил Шевчук. – В центр «сферы» выстреливается дыробой – генератор свертки «струны» и вслед за ним зонд с аппаратурой.

Минута истекла.

Откуда-то из пространства ударил по «сфере» длинный и тонкий белый луч, проник в глубину кратера, более яркая искра пролетела по нему сверху вниз, и он исчез. Вторая искра зонда была почти незаметна, она скользнула в кратер по каналу, созданному генератором, в тот момент, когда глаза еще не восстановили остроту зрения после ослепительного выпада луча. И в тот же момент ландшафт, окружающий кратер, исказился, зашатался, поплыл, словно был сделан из дыма. Из глубины «сферы» всплыл рой взрывающихся огней, будто кто-то устроил фейерверк.

Пол координационного зала спейсера дрогнул, стены его на мгновение потеряли плотность, стали мягкими, восковыми, вздулись пузырями – во всяком случае, так показалось присутствующим в зале.

В эфире поднялся гвалт, но быстро стих, исследователи уже привыкли к эффектам, сопровождавшим их попытки обуздать «сферу» или хотя бы проникнуть в нее и попытаться изучить ее свойства.

– Ну и ну! – покачала головой Боянова. – Впечатление такое, будто затрагиваются основы мироздания.

– Сообщение комиссару, – прошелестел в ушах бесплотный пси-голос инка «спрута». – С вами хочет говорить Майкл Лондон.

– Где он?

– Связь не фиксирована, передача не пеленгуется.

– Выясните, как такое возможно. Давайте канал.

– Добрый день, Власта. Вынужден еще раз извиниться за краткость разговора – тороплюсь. Не позволяйте больше нашим бравым физикам стрелять по «сфере Сабатини», это чревато непредсказуемыми последствиями. «Сфера» или, лучше, эйнсоф, как назвал объект Джума Хан, – точка перегиба пространств, затронув которую можно уничтожить Вселенную.

Боянова невольно улыбнулась.

– Оторопь берет от ваших слов, Майкл. Может, не стоит преувеличивать?

– Я не преувеличиваю, Власта, не в моем характере. Дело серьезней, чем вы думаете, я знаю, что говорю. Всего доброго.

– Конец передачи, – закончил инк связи. – Сообщение не идентифицируется ни с одним из абонентов. Впечатление такое, что передача записана, вернее, вмурована в систему связи с использованием отдельных элементов в качестве носителей несвязанных случайных блоков смысла. Передача возникает по команде сразу во всей системе. Предположение анализируется и уточняется, необходимы физические и математические модели.

– Хорошо, жду результата.

– Что? – спросил Шевчук, понимая, что Боянова вела мысленный диалог с инком.

– Лондон снова предупреждает нас, но одновременно не хочет разговаривать с глазу на глаз, для чего придумал какую-то хитрую уловку с компьютерной связью. Алекс, он не тот человек, который работает на публику, и еще ни разу не ошибся. Свяжитесь с Ландсбергом, проанализируйте все эксперименты со «сферой» и постарайтесь доказать ученым, что «сфера» опасна. Во всяком случае, надо запретить хотя бы стрелять по ней.

– Попробую, – кивнул Шевчук. – Мне самому… – Он не закончил. На общей волне «спрута» пришло сообщение, касающееся всех в зале.

– Ноль девять по «треку», – начал инк. – Пакет-один: в пригороде Арнебурга на Эльбе совершено нападение на Ганса Варлица, геолога из бригады «Экстра». Состояние тяжелое. Тело выловлено в реке, мозг парализован, вероятнее всего, мощным пси-разрядом. Пакет-два: с Варшавской базы погранслужбы похищено двести одиннадцать единиц огнестрельного оружия: пистолеты сна типа «Дега», парализаторы «Дерк», психотехника внушения типа гипноиндукторов «Медуза Горгона» и «василиск», «универсалы» и карабины «дракон». Пакет-три: возле закрывшейся в Щите «серой дыры» обнаружен транспорт «черных людей».

Безопасники переглянулись. Пограничники встали из своих кресел, подошли к Бояновой.

– Неужели началось? – сказала Власта. – Так рано? Без подготовки?

– По-моему, случай с Варлицем – проверка боем, разведка, – отрицательно мотнул головой Шевчук. – Рене уже, наверное, взял след. Ну а я займусь проникателем.

– Действуй, Алекс.

– Разрешите маатанским транспортом заняться мне? – торопливо проговорил Джума Хан, опередив Лютого.

– Вместе со мной, – пробурчал Калина. – Впрочем, я, наверное, поработаю с базой.

– Это наша забота, – возразил Коттилл. – Мы справимся сами.

Боянова встала.

– Мы не конкуренты, сэр Джон, у нас свой интерес.

Вышла из зала. Мужчины молча смотрели ей вслед.

Уже второй раз Мальгин встречал этого парня, навещая Купаву: первый раз в клинике, теперь – у порога ее квартиры.

– Привет, – буркнул он, останавливаясь перед ним.

– Добрый день, – учтиво ответил парень, с готовностью останавливаясь; по-спортивному подтянутый, натренированный, быстрый и весьма непростой, если судить по спектру его пси-двойников: Мальгин насчитал их шесть. Но во взгляде ни настороженности, ни угрозы, ни иронии – спокойная доброжелательность.