Гарри Поттер и методы рационального мышления - Элиезер Юдковский

Она совершила ужасную ошибку, когда начала соревноваться с Гарри Поттером. Если бы она просто держалась от него подальше, то могла бы быть Гермионой Грейнджер, самой лучшей ученицей в Хогвартсе, которая зарабатывает больше всех баллов для Когтеврана. Конечно, славы Мальчика-Который-Выжил ей не достигнуть, но она была бы знаменита сама по себе.

Но вместо этого у Мальчика-Который-Выжил появилась соперница в учёбе, и так уж случилось, что зовут её Гермиона Грейнджер.

И, что ещё хуже, она пошла с ним на свидание.

Поначалу роман с Гарри казался ей прелестной идеей. Она читала о таком в книгах. И если уж в Хогвартсе был кто-то, достойный любви главной героини, то это, без вариантов, Гарри Поттер. Умный, смешной, популярный, иногда пугающий...

Так что она вынудила его пойти на свидание.

И теперь она стала его увлечением.

Или даже хуже: одним из блюд в его меню.

Утром в душе, когда она уже собиралась включить воду, до неё донеслось хихиканье. И она услышала, как Мораг сказала, что эта маглорождённая девчонка не сможет бороться наравне с Джиневрой Уизли, а Падма в ответ заметила, что Гарри Поттер может решить, что ему нужны обе.

Как будто они не понимали, что это у ДЕВОЧЕК есть варианты в меню, а МАЛЬЧИКИ должны за них бороться.

Но на самом деле куда больше её расстраивало другое. Когда на одном из тестов профессора МакГонагалл она получила 98 баллов, все обсуждали не то, что Гермиона Грейнджер получила высший балл в классе, а то, что соперница Поттера получила на семь баллов больше, чем он.

Подойдя слишком близко к Мальчику-Который-Выжил, становишься частью его истории.

Без шансов написать свою.

Сперва она думала бросить всё и уйти, но это было бы как-то уж слишком печально.

И всё же Гермиона, без сомнения, желала вернуть то, что случайно потеряла, став соперницей Гарри. Разве это много — хотеть быть отдельной личностью, а не третьей ногой Гарри Поттера?

Конечно, раз попав в такую ловушку, выбраться из неё уже очень непросто. И не важно, как хорошо ты учишься, и что иногда о твоих успехах делают объявление во время ужина. Всё это воспринимается как очередной раунд соперничества с Гарри Поттером.

Но сейчас она, похоже, нашла выход.

Надо сделать что-то, что не сможет послужить вящей славе Гарри Поттера.

Да, это будет непросто.

Ей придётся идти против собственных убеждений.

Сражаться с очень злым человеком.

И просить помощи у кого-то ещё более злого.

Гермиона подняла руку, чтобы постучать в эту жуткую дверь, и замерла в нерешительности.

Она почувствовала себя ужасно глупо, подняла руку чуть выше и попыталась постучать ещё раз, но так и не смогла.

И тогда дверь распахнулась сама.

— Ну и ну, мисс Грейнджер, неужели так сложно потерять один-единственный балл Квиррелла? — произнёс паук в центре паутины.

Гермиона стояла перед дверью с поднятой рукой, её щёки пылали. Да, это было так сложно.

— Мисс Грейнджер, я буду милосерден, — сказал ужасный профессор Квиррелл, — считайте, что вы его уже потеряли. Я сделал этот тяжкий выбор за вас. Разве вы не благодарны?

— Профессор Квиррелл, — её голос немного срывался, — у меня ведь много баллов Квиррелла?

— Много, — ответил тот. — Правда, уже на один меньше. Ужасно, не правда ли? Учтите, если мне не понравится причина вашего появления здесь, вы можете потерять ещё пятьдесят. Возможно, я буду отнимать их один за другим... один за другим...

Щёки Гермионы стали ещё краснее.

— Вы на самом деле злой, вам это когда-нибудь говорили?

— Мисс Грейнджер, — серьёзно произнёс профессор, — опасно делать людям подобные комплименты, особенно когда они их не заслуживают. Не исключено, что собеседник почувствует себя недостойным и в приступе застенчивости совершит что-нибудь соответствующее вашей похвале. Так о чём вы хотели со мной поговорить, мисс Грейнджер?

В четверг после обеда Гермиона и Гарри устроились в укромном уголке библиотеки. Благодаря полю Квиетуса они могли разговаривать, не мешая другим. Гарри лежал на животе на полу и болтал ногами. Гермиона же устроилась в мягком кресле, таком большом, что она была похожа на жемчужину в открытой раковине.

Гарри предложил в первую очередь прочитать названия всех книг в библиотеке, после чего Гермиона прочтёт все оглавления.

Гермиона подумала, что это блестящая идея. Такой подход к библиотекам был для неё внове.

К сожалению, в этом плане был небольшой изъян. Они оба были когтевранцами.

Гермиона читала книгу «Магическая мнемоника».

Гарри читал книгу «Волшебник-скептик».

Каждый полагал, что делает исключение лишь для этой книги. Оба не понимали, что они совершенно не в состоянии прочесть все оглавления книг в библиотеке, сколько бы ни пытались.

Тишину их укромного уголка нарушили два слова:

— О нет, — внезапно воскликнул Гарри. Судя по всему, эти слова вырвались у него невольно.

После этого тишина длилась недолго.

— Не может быть, — опять воскликнул Гарри.

Затем Гермиона услышала, как Гарри начал неудержимо хихикать.

Она оторвалась от своей книги:

— Ладно. В чём дело?

— Я только что обнаружил, почему нельзя спрашивать Уизли об их домашней крысе, — ответил Гарри. — Это очень ужасно, и я не должен над этим смеяться. Я отвратительный человек.

— Да, — строго сказала Гермиона. — Ты такой и есть. А теперь расскажи мне.

— Хорошо, сперва предыстория. Вся глава посвящена конспирологическим теориям по поводу Сириуса Блэка. Ты ведь помнишь, кто это?

— Конечно, — ответила Гермиона. Сириус Блэк был предателем, другом Джеймса Поттера, который выдал Волдеморту местоположение родителей Гарри.

— Итак, оказалось, что в том, как Блэк попал в Азкабан, есть много, так сказать, необычного. Его не судили, а дежурным помощником министра во время его ареста был не кто иной, как Корнелиус Фадж — нынешний министр магии.

Гермионе это показалось немного подозрительным, что она и озвучила.

Лёжа на полу и не отрывая глаз от книги, Гарри дёрнул плечами:

— Подозрительные вещи случаются постоянно, а если ты конспиролог — ты всегда найдёшь что-нибудь подозрительное.

— Но без суда? — произнесла Гермиона.

— Это было сразу же после победы над Тёмным Лордом, — уже более серьёзно ответил Гарри. — Повсюду царил хаос, и когда авроры выследили Блэка, он стоял на улице по щиколотку в крови и смеялся. Было двадцать свидетелей того, как он убил друга моего отца по имени Питер Петтигрю вместе с двенадцатью прохожими. Мне, конечно, не нравится, что Блэка посадили без суда, но для мира волшебников, похоже, это обычное дело, и уж не более подозрительно, чем, скажем, какие-нибудь мелкие несоответствия в убийстве Джона Кеннеди, о которых спорят маглы. В общем, Сириус Блэк — это Ли Харви Освальд мира волшебников. Есть множество конспирологических теорий по поводу того, кто на самом деле предал моих родителей, и одна из кандидатур — это Питер Петтигрю. И здесь начинаются сложности.