Звездный свет (сборник) - Хол Клемент

Плоское днище машины возвышалось примерно в ярде над снегом, поддерживаемое большим числом гусеничных тележек. Каждая из них была изготовлена индивидуально и соединена с соседними сложной системой мощных тросов-тяг, позволяя «Квембли» совершать повороты с очень малым радиусом и обеспечивая довольно хорошее сцепление с грунтом. Между тележками и корпусом располагалось то, что можно было бы назвать пневматическим демпфером, который распределял тягу и адаптировался к незначительным неровностям местности.

Гусеницеподобная фигура медленно передвигалась вдоль ближней стороны лэнд-крейсера: очевидно, Битчермарлф продолжал инспекцию тросов. Примерно в двадцати ярдах от капитана уже была установлена короткая башенка бура для взятия глубинных образцов. А сверху, держась за поручни, которые усеивали корпус, но были едва заметны с того места, где находился капитан, карабкались члены команды, инспектировавшие швы на герметичность — весьма нервная работа для месклинита. Агорафобия была нормальным и здоровым явлением для существа, выросшего в мире, где гравитация на полюсах превышала шестьсот земных «g», и даже далеко от полюса, в районе, откуда родом была команда «Квембли», составляла примерно треть этой величины. Сравнительно слабое притяжение Дхрауна, примерно тринадцать сотен футов в секунду за секунду, несколько ослабило проклятие боязни высоты, но инспекция корпуса по-прежнему была наименее популярной обязанностью. Дондрагмер пополз назад, через плотно спрессованную смесь белых кристаллов и коричневой пыли, иногда покрытую случайными лишайниками, и, достигнув корпуса, стал взбираться по борту наверх, чтобы помочь в работе.

Огромные, изогнутые плиты корпуса, выполненные из пластика борона, армированного кислородо- и флюориносодержащими полимерами, были изготовлены в мире, которого никто из месклинитов никогда не видел, хотя большинство команды и имело дела с его обитателями. Инженеры-химики, земляне, позаботились, чтобы плиты, составляющие корпус, смогли противостоять любым коррозийным воздействиям, какие только могли предусмотреть. Они прекрасно понимали, что Дхраун был одним из мест во Вселенной, которое в этом отношении не лучше, а, скорее, даже хуже, чем их собственный кислородно-водяной мир. Кроме того, они прекрасно знали о его чудовищном тяготении и все это держали в уме, когда синтезировали части корпуса и адгезивы — как временные склеиватели, использованные при испытании на Месклине, так и постоянные, примененные при окончательной сборке машин на Дхрауне.

Дондрагмер полностью полагался на мастерство этих людей, но не мог забыть, что им не приходилось и не придется никогда сталкиваться лицом к лицу с условиях, с которыми боролись созданные их руками механизмы.

Хотя капитан и уважал теорию, зато очень хорошо знал пропасть между теорией и практикой, а потому уделял максимум внимания проверке соединений между частями огромного корпуса.

Ко времени, когда он удостоверился, что все детали, по-прежнему, в хорошем состоянии, небо стало заметно темнее. Кервенсер в ответ на стук по внешней оболочке мостика, сопровождаемый несколькими жестами, включил часть внешних прожекторов, при свете которых те, кто еще оставался на корпусе, закончили свою работу и благополучно спустились назад на снег.

Битчермарлф, вынырнув откуда-то из-под огромного корпуса, доложил, что линии тяги в отличном состоянии. Буровики тем временем извлекли с глубины нескольких футов очередные пробы и теперь тащили их в лабораторию, тащили сразу же, едва лишь извлекался сегмент, так как никто не знал, как реагируют образцы на низкую температуру. Хотя на поверхности местный снег, похоже, был единственной водой, то есть точка таяния его лежала в безопасных пределах, никто не мог быть уверен, что так же обстоит дело и на глубине.

Искусственный свет мешал осматривать небо. Первым признаком изменения погоды стал неожиданно налетевший порывистый ветер. «Квембли» слегка покачнулся на своих тележках, а тросы зазвенели в плотном воздухе, струящемся мимо них. Однако месклиниты не волновались: при гравитации Дхрауна, чтобы их сдуть, потребовалась бы работа внушительного смерча, они здесь весили столько же, сколько весили бы их статуи тех же размеров из золота на Земле. Дондрагмера, инстинктивно вонзившего клешни в пыльный снег, взволновал не ветер, гораздо больше он был раздражен тем, что не заметил облаков, которые ему сопутствовали. Легкие перистые облака, усеивающие небо примерно на высоте тысячи футов, сменились рваными кучевыми, бегущими низко над поверхностью. Осадков пока еще не было, но никто из матросов не сомневался, что они вот-вот появятся, хотя неизвестно, в какую форму выльются и с какой яростью обрушатся.

На Дхрауне месклиниты провели уже полтора года, по человеческим меркам, или четверть оборота планеты, но это не так уж много, чтобы изучить особенности мира, гораздо большего по размерам, чем их собственный. Даже если бы Дхраун полностью завершил один из своих оборотов, то и этого времени не хватило бы, и команда Дондрагмера прекрасно знала это.

Голос капитана перекрыл завывания ветра:

— Все внутрь! Бердженди, Реффел и Стакенди — ко мне, помогите собрать бурильное оборудование! Первый, кто окажется внутри, — передать Кервенсеру, чтобы включил двигатели и был готовым развернуть корабль носом по ветру, как только последний из нас окажется на борту

Дондрагмер в момент, когда отдавал команду, понял, что ее, может быть, нельзя выполнить. Вполне вероятно, что проверка находится сейчас на такой стадии, когда запуск двигателей невозможен. Тем не менее, отдав приказ, он о нем больше не думал: команда сделает все, чтобы приказ выполнить, а внимание капитана требовалось в другом месте. Бурильное оборудование представляло собой главную ценность, эти механизмы послужили основной причиной присутствия месклинитов на Дхрауне. Даже Дондрагмер, наиболее свободный от предвзятости в отношении человеческих мотивов, которой были заражены многие из месклинитов, подозревал, что обычный человек, в том числе и ученый, мог счесть бурильное оборудование более ценным, чем жизнь одного или даже двух месклинитов.

Исследователи, вытащив бур, уже направлялись внутрь корабля, когда капитан приблизился к ним. В шлюзовой отсек отправились треножник и передаточный механизм устройства, приводимого в движение мускульной силой. Снаружи остались только поддерживающий остов и башенки контроля — наименее значимые части, так как их можно заменить без помощи людей. Однако, несмотря на это, поскольку ветер не становился сильнее, капитан и его помощники задержались, чтобы забрать их тоже. Ко времени, когда все было готово, остальные уже исчезли внутри, и Кервенсер, стоя на мостике наверху, явственно выказывал признаки нетерпения.